Наутро мы с Гарри немного побродили в окрестностях отеля, прежде чем он отправился вместе с командой на стадион, где через два дня должны были состояться игры (в баскетболе говорят не «матчи», а «игры»).
После ухода Гарри я, не теряя времени, поспешила в город — меня властно звали инстинкты путешественника, образно говоря, тащили, как собаку на поводке. Я свободна и могу целый день бродить по Токио. Первое, чего хотелось в незнакомом городе, — понять, где нахожусь. Я не смогу чувствовать себя комфортно, пока не узнаю, в каком месте очутилась. Кроме того, нужно немедленно определиться, какие достопримечательности посмотреть прежде всего. Завтра у меня свидание с журналистом Уиллом, через три дня — с Робом, другом Кайли, англичанином, работающим здесь в одной из крупных аэрокомпаний. Поэтому сегодня я решила побродить по Бункио-ку.
Я заглядывала в кондитерские, где пекут рисовое печенье. Наблюдала, как старушки ловко обертывают длинные, едко пахнущие полоски водорослей вокруг маленьких квадратиков воздушного риса или раскладывают лакированные пластины ручной работы на бамбуковые подстилки для просушки. Терпела оглушительный шум салонов пачинко[18], где бизнесмены проводили обеденный перерыв, непрерывно скармливая игровым автоматам металлические шарики: затягивающая и заразительная смесь сосредоточенности и мягкого порно.
В конце дня мы с Гарри вернулись в отель одновременно. Слишком уставшие и не оправившиеся от смены часовых поясов, мы лежали в просторной парной и рассказывали друг другу о сегодняшних событиях. Гарри с удовольствием слушал мои рассказы о мире, окружающем отель. Сам он двенадцать часов проработал на стадионе.
Закутанные в полотенца и допарившиеся до бессознательного состояния, мы лежали в сауне и дружно потели.
Наутро, как давно женатая парочка, мы позавтракали, расцеловались на прощание и отправились в разные стороны: Гарри — устанавливать звук на стадионе, я — на свидание с журналистом Уиллом.
Хотя я уже добралась до станции метро в Едогава-баши, вниз еще не спускалась.
Первая рана может быть самой глубокой, но первое препятствие для людей, путешествующих в одиночку, что бы это ни было, всегда самое высокое. Пока вы не поймете принцип действия обыденных вещей, город остается раздражающе недоступным. И сегодняшний день не стал исключением. На всех автоматах по продаже билетов были японские надписи, и хотя бесчисленное количество местных жителей оказались настолько любезными, что останавливались и спрашивали: «Чем могу помочь?» — этим и исчерпывалось их знание английского. В результате я не двигалась с места.
В конце концов я не выдержала и купила первый попавшийся билет. Пройдя через турникет, застряла перед гигантской настенной картой метро, пытаясь выяснить, каким маршрутом попасть в Шибуйя-ку. И хотя разноцветные линии означали, что я легко могу сообразить, куда ехать, все же пришлось провести несколько минут, выискивая кратчайший маршрут. Но тут какая-то студентка задала уже навязший в зубах вопрос:
— Чем я могу помочь?
Решив, что это еще одно вежливое, но совершенно бесполезное предложение, я что-то буркнула и не только удивилась, но и восхитилась, когда она ответила:
— А, Шибуйя-ку! Это мне по пути. Пойдемте, я вам покажу.
Я так и не узнала ее имени, но юная японка оказалась прекрасным гидом. И мы всю дорогу весело болтали. Она много работала и была уже на пятом курсе медицинского факультета. Чтобы платить за обучение, приходилось подрабатывать в баре. Я спросила, где она так хорошо выучила английский.
— Я провела прошлое лето в Нью-Йорке.
— Вот как? По программе студенческого обмена?
— Нет, — торжественно ответила девушка. — Я училась работать в команде поддержки спортсменов.
Очевидно, мое удивление было так велико, что девушка тревожно охнула, инстинктивно прикрыв рукой рот.
— Вот ваша остановка, — пробормотала она, показывая на закрывающуюся дверь. — Надеюсь, вы хорошо проведете время в Токио.
Я поблагодарила ее, выпрыгнула на платформу и вместе с толпой поспешила к выходу.
Сейчас я находилась в районе Харадзуки, где должна была встретиться с Уиллом (свидание № 62) у входа в парк Йойоги. Парк находился рядом с площадью, куда японские поклонники подростковой моды приезжали на автобусах из соседних городов, чтобы продемонстрировать свой стиль, раскрывая весь диапазон молодежной субкультуры, от ниндзя до готов и панков-роллеров. Хотя меня давно разбирало любопытство увидеть этот феномен, мы договорились встретиться здесь по другой причине — Уилл хотел показать мне храм Мэйдзи Дзингу.
Уилл оказался типичным мальчишкой из соседнего дома — высокий, со взъерошенными светло-каштановыми волосами. По-моему, ему было немного жарко в брюках из толстого синего вельвета и рубашке с длинными рукавами. Но он проявил себя хорошим собеседником, веселым, разговорчивым и радующимся встрече с соотечественницей. Едва заметив меня, он тут же подбежал, неловко обнял и стал бомбардировать вопросами о новых альбомах, назначении премьер-министра и продвижении ремонта центральной линии лондонского метро.
Когда приходится долго жить в другой стране, поворотным является момент, когда новизна и волнение немного притупляются, а привычное чувство комфорта и знакомства с новым домом еще не успевает появиться. Тогда и возникает ностальгия, и Уилл явно находился в этой стадии. Я пыталась ответить на все его вопросы, пока мы шагали по тихой, обсаженной деревьями дорожке к храму.
Это здание — скрупулезная реконструкция прежнего синтоистского склепа, уничтоженного бомбардировкой во время Второй мировой войны. Я посчитала его простым, но впечатляющим. Во внутреннем дворике сидели монахи в темно-зеленых одеяниях и высоких черных головных уборах. Никто не шевелился, только глаза строго следили за послушниками в белом, смиренно подметающими пространство между ними и алтарем.
Хотя Уилл не в моем вкусе, он чудесный человек, и свидание вышло очаровательное. Мы провели много времени у лотков с амулетами, которые следовало приносить к склепу. Амулеты были чрезвычайно разнообразны и предназначались на все случаи жизни: от болезней, на счастье, в помощь при сдаче экзаменов на права, для благополучного визита к дантисту и получения университетской стипендии… В качестве маленького пожертвования судьбе я купила амулет, помогающий встретить Родственную Душу, и с удивлением узнала, что он дороже остальных. Похоже, и в более возвышенном мире влюбиться не так уж легко.
Я уже спала, когда вернулся Гарри, но наутро, за завтраком, мы смогли поговорить.
— Как прошло вчера? — спросил он тоном, предполагающим скорее тревогу за мое благополучие, чем сомнение в верности. — Все в порядке?
Я подробно изложила ход событий: как тяжело было ориентироваться в метро, как будущий доктор из команды поддержки спасла меня от бесцельных скитаний, каким интересным оказался склеп и насколько Уилл похож на сотни мужчин, которых я знала дома.
