Он вскрикнул, а Идэйн упала на колени в грязь и покатилась по дороге. Толстый маленький оруженосец не ослабил хватки. Он продолжал цепляться за плечи Асгарда и кусал его в голову и шею, молотил ногами по ребрам.
Теперь Асгард пытался избавиться не от оруженосца или Идэйн, но от того, что еще недавно было в его руках удавкой. Теперь это больше не было веревкой – удавка превратилась в жирную серую горную гадюку, обвивавшуюся вокруг его запястья и пытавшуюся заползти в рукав его кольчуги.
Асгард снова вскрикнул и отчаянно рванулся всем телом. Белоголовый оруженосец соскользнул с его спины и теперь стоял посередине тропинки. Идэйн сидела там, где упала, и потирала шею.
Еще не отдышавшись, она смутно думала, что, судя по пепельно-белому лицу рыцаря и его диким судорожным движениям, превыше всех ужасов на свете он боится змей. Хотя он и пытался судорожным движением сбросить змею, серая тварь скользила вверх по его руке, пытаясь найти в броне незащищенное место.
– Помогите мне! – задыхаясь, кричал Асгард. Он продолжал пятиться, будто хотел убежать от пресмыкающегося, тщетно пытаясь оторвать от себя змею. Позади, за его спиной, возвышался утес, а за ним было море.
– Матерь Божия! – рыдал Асгард, взывая к Идэйн и оруженосцу. – Пощадите! Сделайте что-нибудь!
Оруженосец уселся рядом с Идэйн и стал облизывать пальцы, потом провел ими по своим белым волосам, приглаживая их. Он смотрел на извивающегося на краю утеса Асгарда с каким-то даже любопытством.
– Принцесса, ведь он убил бы тебя? – осведомился оруженосец.
Идэйн протянула руку и погладила его по голове.
– Ты появился вовремя, – ответила она, поднося ладонь к горлу и ощупывая порезы и засохшую кровь там, где в ее кожу врезалась удавка. – Далеко отсюда до Эдинбурга?
Оруженосец только улыбнулся своей кошачьей улыбкой.
– Ты ведь возвращаешься домой. Так не все ли равно? – Он указал на тамплиера подбородком. – А что с ним?
Змея уже обвилась вокруг шеи Асгарда. Он обеими руками тщетно пытался схватить ее, не дать ей проникнуть под кольчугу, но ее тело уже почти скрылось под ней. Голубые глаза тамплиера выкатились из орбит, красивое лицо было настолько обезображено страхом, что казалось почти безумным. Но, что самое худшее, он оказался на самом утесе, а позади него был крутой обрыв к морю.
«Что же будет с тамплиером?» – подумала Идэйн. Теперь она уже не сомневалась, что он действительно убил бы ее. Он – человек, не знавший любви, думала она, ощупывая свою распухшую шею. Но Предвидение уже покинуло ее. Теперь решать должна была только она сама.
Идэйн говорила себе, что, если он столь походил на страдающего ангела, возможно, его судьба и состояла в том, чтобы узнать смысл жизни, к чему столь страстно стремились все тамплиеры.
И она поняла, что знает, что делать.
Идэйн со вздохом поднялась на ноги. Подошла к нему как раз в тот момент, когда Асгард стоял на самом краю утеса, чтобы оттащить его назад, в высокую траву. Тело тамплиера совсем обмякло, когда она схватила с него змею и швырнула ее в кусты.
Заглянув ему в лицо, Идэйн подумала, что едва ли он сознает, где находится. Внезапно глаза тамплиера закатились, и Идэйн подумала, что сейчас он потеряет сознание. Он был человеком огромного роста, и на мгновение ей показалось, что она не сможет удержать его от падения в море.
Она как раз собиралась окликнуть и позвать на помощь оруженосца Фомора, когда Асгард очнулся от обморока, чтобы, опираясь на ее плечо, сделать несколько неуверенных шагов от края бездны.
– Гадюка! – прохрипел он. – Я б-боюсь змей больше, чем самого дьявола.
– Ее больше нет. – Идэйн попыталась отвести его еще дальше от края утеса. – Больше бояться нечего, – «Может быть, это лучше, чем убивать его?» – размышляла Идэйн. Правильный ли выбор она сделала? И тут на помощь ей пришло Предвидение. Но прежде чем оно покинуло ее, Идэйн должна была обратиться к нему снова.
– Мне нужно сесть, – пробормотал Асгард. Ноги не держали его. Он неуклюже опустился на землю возле каких-то кустов. Поднял палец, пристально всмотрелся в него. – Я умру, – прошептал он. – Она меня укусила.
– Приведи наших лошадей, – обратилась Идэйн к Фомору. – Они разбрелись куда глаза глядят. А потом сходи за Дени и Жискаром. Они и не заметили, что мы отстали.
Мгновенным движением руки, на которой блеснуло кольцо с рубином, оруженосец отбросил волосы с лица, схватил поводья и ускакал.
Идэйн стояла, глядя на Асгарда, который сидел, согнувшись и закрыв лицо руками. Она не думала, что он умрет. Укус горной гадюки редко бывает смертельным.
Она с трудом втянула воздух, все еще держась за горло. Идэйн радовалась, что Асгард де ля Герш не влюбился в нее по-настоящему, несмотря на все его слова. В ее сердце было место только для одного человека – Магнуса. Но его она получить не могла.
Идэйн тяжело вздохнула. Она должна использовать свой дар в последний раз.
У нее было Предвидение, что они где-то недалеко и ответят на ее зов.
23
Похоже было, что все люди, жившие к северу от бухты, уже знали о ее возвращении в монастырь. На следующее утро, когда небольшая кавалькада проезжала через рыбачью деревушку, жители ее выстроились шпалерами вдоль улиц, а молодые девушки вышли с охапками остролиста и лавра и поднесли их Идэйн. Это произвело впечатление на рыцарей короля Генриха. Они все время оборачивались в седлах, чтобы поглядеть, как крестьяне бросались к Идэйн, окружали ее, желая рассказать ей новости.
– В чем дело? – спрашивал Дени.
– Ничего особенного, – отвечала Идэйн.
На самом деле новость была презабавная: в той деревушке, где накануне исповедовались Жискар и тамплиер, жена вождя родила тройню. Священник объявил это великим знамением изобилия и хорошего урожая и божьим благословением грядущего года. Но сами крестьяне приписывали это возвращению благословенной леди Идэйн в свой дом, монастырь Сен-Сюльпис.
Пока они ехали по дороге к монастырю, девушки окружали Идэйн, стараясь дотронуться до нее и получить ее благословение своим букетам из остролиста и лавра. Идэйн знала, что вечером они положат эти букеты под подушку, чтобы увидеть во сне своих суженых и детей, которые у них родятся, когда они выйдут за них замуж.
Девушки, восхищаясь красотой ее распущенных волос, меховым плащом и уже поношенным бархатным платьем, которое Идэйн носила до сих пор, поведали ей еще новости.
Злой рыцарь Айво де Бриз, пытавшийся силой выдать ее замуж за виллана, был призван своим лордом графом Честером на войну и теперь находился в авангарде войска короля Генриха, ныне сражавшегося с шотландцами.
Но лучше всего то, что жена де Бриза леди Хоргита завела себе нового стюарта, который был много красивее де Бриза и в отсутствие мужа старательно согревал ее постель, но зато снискал всеобщую ненависть.
