Иззи плюхнулась на стул:
– Я ничего худого не хотела, миледи. Но его сиятельство пригрозил, что обвинит меня в воровстве, если я не отдам ему то, что он требует. А ведь это было мое!
– Что именно, Иззи? – спросил Райдер.
– Библия, милорд. Подарок моей матери, я почти не читала ее. Там слишком длинные слова, да и буквы чересчур мелкие.
– Вы отдали лорду Хэнли Библию вашей матери?
Иззи подняла на него залитые слезами глаза:
– Он явился сюда за день до возвращения вашей светлости. Сказал, что я держу у себя принадлежащую ему вещь. Какую-то книгу. Я ответила, что ничего такого у меня нет, а он пригрозил, что, если я не отдам ему это, меня повесят. Он дал мне три дня на раздумья и велел держать язык за зубами. – Голос девушки дрогнул. – А у меня была только Библия.
– Но вы испугались. И отдали ему свою Библию. Когда это было?
– Вчера ввечеру, милорд. Я так обрадовалась, что вспомнила про Библию. Лорда Хэнли на углу ждал человек. Лорд похвалил меня, сказал, что я хорошая девушка, и дал шиллинг. – Горничная вытерла слезы краем передника. – Я плохо поступила, да? Но я не хотела ничего худого!
– Все хорошо, Иззи, – успокоила ее Миракл. – Лорд Хэнли зол на меня и выместил свою злость на вас. А теперь ступайте, вытрите глаза и принесите нам кофе с гренками. Вы сделали так, как сочли нужным.
Горничная, кивнув, вышла из комнаты. Райдер задумался, потом пробежал пальцами по растрепавшимся волосам и рассмеялся.
– Ничего смешного! – в сердцах выпалила Миракл.
– Ошибаешься! Библию я Иззи верну, даже если для этого придется свернуть шею проклятому Хэнли.
– А я думала о своей шее. Значит, все это время его бумаги хранились у Иззи. Так что напрасно вы женились на мне.
Райдер посмотрел ей в лицо. Его веселье как ветром сдуло.
– Я женился на вас потому, что хотел этого. Жаль, что не подумал об Иззи. Это мое упущение. Ведь Хэнли был абсолютно уверен, что Уилкот здесь что-то спрятал, и обшарил все комнаты. Однако его поиски не увенчались успехом, и он предположил, что вы в спешке забрали бумаги с собой.
– Какое-то время он верил, что мы его раскрыли.
– Увы, актер из меня никудышный. И Хэнли сразу заподозрил, что я блефую. Тут-то он и вспомнил об Иззи.
– Пока вы находились в Уайлдшее, а я в пути с леди Эйр, он прямиком направился в Лондон, и его бумаги ускользнули у нас прямо из-под носа.
Райдер бросил в сумку что-то из личных вещей.
– Но как, черт возьми, Уилкот получил доступ к фамильной Библии вашей горничной и даже успел в ней что-то спрятать?
– Какое это имеет значение? – обронила Миракл. – Если Хэнли не блефует, он вернул свои документы и теперь ему нечего нас опасаться.
– Придется сделать так, чтобы опасался.
– Мало того! Несмотря на наш шотландский брак, он намерен вытащить меня из постели и бросить в тюрьму.
Райдер улыбнулся, поднимая ее на ноги.
– Хэнли может отважиться на это только в Лондоне, полагая, что предъявленное вам обвинение заставит меня развестись с вами.
– Что ж, это выход, – проговорила Миракл.
Райдер поднес ее руку к губам и, поцеловав обручальное кольцо на ее пальце, поднял на нее свои зеленые, как океан, глаза.
– Никогда!
Миракл обхватила его руку.
– А может, от радости его хватит апоплексический удар и все само собой разрешится?
– Никаких затруднений нет. Все станет на свои места, стоит нам лишь прибыть в Уайлдшей. Возможно, Хэнли уверен, что ему удастся скомпрометировать меня в глазах света. Но он не посмеет восстановить против себя герцога и герцогиню Блэкдаун, если они публично окажут вам свою поддержку. Впрочем, у него нет никаких доказательств против нас, так же как у нас против него, поскольку мы не знаем его тайны.
– Он, конечно, не глупец. Выходит, теперь моя жизнь в руках вашей матушки?
– Не тревожьтесь! Она вас полюбит.
Миракл привлекла его к себе и быстро поцеловала в губы.
– Глупый вы, глупый! Быть может, ее светлость меня и полюбит. И я полюблю ее. Но признать наш брак для нее так же невозможно, как выкрасить волосы в розовый цвет. К счастью, Уайлдшей находится на побережье, не так ли?
– До этого дело не дойдет, Миракл. Но если бы возникла необходимость, я бы отправился с вами.
Разумеется, Райдер лукавил. Возможно, он действительно так думал, но будущие герцоги не отказываются от богатства и титулов ради любовниц. Даже если узаконили свои отношения с ними браком. Если Райдеру придется выбирать между женой и наследством, Уайлдшей предпочтет наследство.
– Уже совсем светло, – сказала Миракл. – Нам нужно уехать до того, как сюда заявится лорд Хэнли.
– Благодаря Дартфорду так и будет. – Райдер, взяв сумку, направился к двери. – Он был одним из них, не правда ли?
– Не поняла.
– Одним из ваших любовников.
Сердце у Миракл упало.
– Как вы догадались?
– По улыбкам, которыми вы с Дартфордом обменялись у двери. – Райдер пристально смотрел на Миракл. – Казалось, вы сожалеете о том, что не сбылось. Надеюсь, что не дождусь от вас такой улыбки.
– Я вышла за вас замуж, – проговорила Миракл. – Мы дали друг другу обет любви. Вы никогда не увидите на моем лице такой улыбки, обращенной к вам, разве что сами попросите меня об этом.
– А Дартфорд просил вас о ней?
– Перестаньте, Райдер!
– Я просто рад, что ваш бывший любовник сохранил к вам такие теплые чувства. Даже пришел предупредить нас об опасности.
– Хорошо, что ваша догадка не заставила вас сразу же схватиться за шпагу.
– Я не особенно хорошо владею шпагой. – Смех Райдера плохо скрывал его боль. – Хотя весьма неплохо стреляю из пистолета.
– Я хочу, чтобы вы знали: я не люблю его. А он не любит меня. Мы расстались друзьями.
– К тому же, если бы я вызывал на дуэль каждого мужчину, которого вы знали, моя правая рука чертовски устала бы.
– Не стоило его убивать. Лорд Дартфорд славный человек.
Райдер улыбнулся, не скрывая радости, все следы горечи исчезли с его лица.
– Он славный, когда играет как одержимый, но трезв, или когда занят более достойным делом, но пьян в стельку? Не беспокойтесь! Он мне тоже нравится.
– Хотя в данный момент вам гораздо больше понравился бы кофе с гренками.
– Более всего мне понравилось бы, – ответил Райдер, – если бы мы с вами уже были в Уайлдшее.
– О да, – проговорила герцогиня, когда Миракл присела перед ней в реверансе, – вы действительно необыкновенная красавица! Разумеется, я не удивлена. Прошу вас, проходите и садитесь.
