– Благодарю тебя за доброту, Джулиан. Но что ты собираешься делать? Отправить его назад к Эдуарду? Не знаю, как с ним поступит твой король.
– Он и твой король тоже, Тамлин.
– Но ему не понравится, что Хадриан сбежал.
Шеллон поднял на нее глаза.
– Лучше беспокойся о том, жена, чтобы доставить удовольствие мне, чем волноваться об Эдуарде.
– Ты злишься на меня? – Он поджал губы и кивнул.
– Да, и есть только один выход.
– Шеллон, он мой отец…
Его зеленые глаза сузились.
– А я твой муж, Тамлин. Теперь ты в первую очередь должна быть предана мне.
– Да, Шеллон.
– Еще одно «да, Шеллон». Это твоя манера отделаться от меня? – Когда огонь начал разгораться, он встал и снял с себя накидку. Сев в кресло, он развязал сапоги и сбросил их. – Раздевайся, Тамлин.
– Шеллон, что ты собираешься делать?
– Поскольку ты беспокоишься о судьбе твоего отца и о том, как я накажу тебя, думаю, ты будешь очень стараться, чтобы меня успокоить.
Кого-нибудь другого его слова могли бы испугать. И Тамлин была не совсем уверена в его настроении. Она знала, что он злится.
– Шеллон, что ты…
Он прыгнул к ней как большая кошка, бросающаяся на добычу, и прижал ее к спинке кровати.
– Снимай одежду, Тамлин! Сейчас же!
Она расстегнула накидку. Он забрал ее у нее и бросил на пол. Дрожащими пальцами она развязала шнурки на одном локте, потом на другом и остановилась, глядя в его неистовые глаза.
– Почему ты не торопишься повиноваться, жена?
– Я не могу достать завязку на спине.
– Повернись, – тихо произнес он.
Тамлин повернулась к нему спиной. Подняв ее волосы, он положил их на ее правое плечо. Его рука на мгновение задержалась на них, потом стала разглаживать. Она посмотрела на него.
Он медленно развязал шнуровку на ее спине, потом развел половинки и стянул платье с ее плеч. Платье начало падать, но Тамлин прижала его к груди.
– Тамлин, ты пытаешься сопротивляться мне?
Она покачала головой.
– Я толстая.
Он расхохотался и поцеловал ее обнаженное плечо.
– Нет, ты не толстая. Я любил тебя раньше и знаю, какая ты. Ты просто носишь моего сына в своем теле. Я всегда хотел сына, Тамлин. Ты даже представить не можешь, как сильно.
По ее телу пробежала дрожь.
– Шеллон, что, если я ношу дочь?
– Вряд ли. У Драконов Шеллона всегда родятся сыновья с черными волосами и зелеными глазами. – Он сел и принялся развязывать свои кожаные лосины. – Ложись в постель. Сегодня ты слишком долго была на ногах. Тебе нужно отдохнуть.
Тамлин бросила платье и забралась под одеяло, дрожа от холода.
Джулиан лег рядом с ней. Потянувшись к столику, он задул свечу, перекатился на нее, опираясь на локти, чтобы не давить на нее своим телом.
– Я думала, мне нужно отдохнуть, – сказала Тамлин, глядя в его красивое лицо.
– Ты сейчас будешь отдыхать. Но сначала тебе нужно успокоить меня. Я видел, как ты обнимала другого мужчину…
– Я обнимала отца.
– Да, отца. Но я этого не знал, когда застал вас. Мне не понравилось возникшее у меня чувство. Заставь меня его забыть.
Она заерзала под ним, пока ее рука не подобралась к его жезлу.
– О-о-о… Господи, ты и твои холодные руки. – Он рассмеялся и прикусил губами ее ухо.
– Думаю, моя рука скоро согреется. – Она водила, едва касаясь, по бархатной коже его мужского естества, а потом скользнула на самый кончик. Его жезл пульсировал в ее руке. – Это помогает тебе забыть?
Она прильнула к нему и поцеловала его мягкие губы.
– Это заставляет меня забыть, какие у тебя холодные руки, когда ты нервничаешь. – Он обхватил ее бедра и подвинулся так, что оказался сидящим на постели. Его руки развели ее колени по обеим сторонам его ног. Уверенным движением бедер он вошел в нее. – Ах, опять тепло. – Его белые зубы блеснули. Он начал толчками продвигаться в ее тугое тело. – Вот тут ты всегда говоришь «да, Шеллон».
Она сжала его горячий жезл.
– Да, Шеллон. О да, Шеллон.
– О да, Тамлин!
Глава 25
Джулиан думал о праздниках, отмерявших время в Гленроа. Он пришел весной, испытал радости Белтейна и женился на Тамлин. С тех пор он отпраздновал летнее солнцестояние, Лугнасад, Самайн и Святки.
Тогда как в разгаре лета в Шотландии было светло почти целые сутки, холодной зимой все оказалось наоборот. Дни были слишком коротки, чтобы успевать закончить все работы, а снежные заносы заставляли людей сидеть дома, сгрудившись у огня.
Он проводил длинные ночи, обнимая Тамлин, учась открывать себя ей, говорить об утрате Кристиана, о жестокостях войны. Что еще важнее – о том, как сильно нужна ему эта жизнь здесь, с ней. С каждой пролитой им слезой, с каждым успокаивающим прикосновением ее руки Тамлин исцеляла боль внутри его своим языческим умением, заставляя его снова жить.
Приближался еще один праздник – Имболг. Как христианин он называл его Сретением. К своему удивлению, он обнаружил, что в обеих религиях этот день связан с огнем и очищением. Шотландцы делали факелы из вереска и на рассвете бегали с ними по лугам и садам, чтобы разбудить их. Почти в сумерках люди Гленроа вернулись, чтобы очистить поля и яблони. Каждый нес толстую свечу, они выстроились в длинную линию исходили вокруг них.
Уголок его рта дрогнул в улыбке. Тамлин не участвовала в этих церемониях. У его жены было другое занятие.
Чтобы глотнуть свежего воздуха, Джулиан поднялся на вершину башни лорда и наблюдал за мерцающими огоньками, змеившимися по полям. Зрелище было восхитительным, казалось, феи сверкали в ночи. Чего бы Джулиан ни отдал, чтобы обнять Тамлин и разделить с ней красоту этой языческой церемонии.
В следующем году. В следующем году он сможет стоять здесь с Тамлин и их сыном и смотреть на празднество.
Вернувшись внутрь, Джулиан отправился в главный зал. Он посмотрел на рыжеволосого старика, стоявшего у камина, – отца Тамлин. Хадриан казался таким же беспокойным, как и он, и не скрывал этого.
– Есть новости? – спросил Джулиан, но ответ был ясен уже по лицу его тестя.
Хадриан вздохнул и покачал головой.
Однажды ночью перед Святками отец Тамлин вернулся, желая увидеть своих дочерей. Хадриан все еще был энергичным, активным мужчиной, но Джулиан подумал, что ему гораздо лучше быть в Гленроа, чем где-то прятаться этой суровой зимой. В конце концов, он уговорил лэрда провести зиму в Глен-Шейне. Поскольку Тамлин оставалось носить ребенка всего пару месяцев, ей удалось убедить отца остаться хотя бы до тех пор, пока малыш не появится на свет.
