– Клермонт! Ты не будешь рапортовать генералу Уэйду! Ты не уничтожишь ни мою репутацию, ни мою карьеру! Фортом Огастес командую я! Я сам решу, что показать генералу Уэйду!
– Вы это уже сделали, – Горцы расступились, пропуская вперед фельдмаршала и главнокомандующего всеми войсками, замками и фортами на севере Британии. – И из того, чему я сейчас был свидетелем, я заключаю, что майор Клермонт имеет право, если захочет, получить удовлетворение за оскорбление, нанесенное ему и его жене, выбрав себе секундантов и встретившись с вами на поле чести.
Нейл покачал головой:
– Я бы хотел получить удовлетворение, сэр, убив его на дуэли за обиды, нанесенные моей жене и мне, но я думаю, что отдать генерала Оливера под трибунал за его преступления в Эдинбурге и в Лондоне будет полезнее для нашей страны и для народа Шотландии. Люди должны знать, что Англо-шотландская уния была принята для блага обеих стран. Они должны убедиться, что английское правосудие одинаково справедливо и к англичанам, и к шотландцам.
Генерал Уэйд согласно кивнул:
– Пусть так и будет. – Он повернулся к солдатам и показал на Оливера: – Арестуйте генерала Оливера!
Нейл наклонился к Джессалин и прошептал ей на ухо:
– Идем домой, любовь моя.
– Нет! – Оливер выхватил револьвер из-за пояса и выстрелил.
Сила выстрела развернула Нейла вокруг оси. Солдаты и горцы схватились за оружие, но Джессалин оказалась ближе и проворнее. Она вытащила револьвер из-за пояса Нейла, когда он упал на землю, и выстрелила в Спотти Оливера.
Генерал-майор сэр Чарлз Оливер рухнул как подкошенный.
Отдачей от выстрела Джессалин отбросило назад, но она не выпустила револьвера из рук, когда упала на землю и подползла к мужу. Ярко-алая кровь струилась из раны на его плече.
– Нейл! Нейл! Он убил тебя? Не умирай! Не сейчас, когда я знаю, что ты меня любишь! Я Макиннес из клана Макиннес, и я приказываю тебе открыть глаза и посмотреть на меня.
Он послушался. Он смотрел в эти удивительные сине-золотистые глаза, чтобы запомнить их навсегда.
– Я люблю тебя, Мак.
Она наклонилась и осыпала поцелуями его губы, его щеки, нос, скулы и глаза.
– О, мой дорогой муж, я думала, что потеряла тебя, а я ведь так тебя люблю!
Он попытался сесть, но Джессалин его удержала.
– Мак, жена моя, сердце мое, любовь всей моей жизни, помоги мне подняться.
Она попыталась положить его голову себе на колени, но обнаружила, что не может ее поднять. Она попыталась снова – и опять неудачно.
– Почему? – прошептала она.
– Потому что ты ранена, любовь моя. У тебя течет кровь.
Она проследила за его взглядом и увидела на своей руке кровь. Лицо Нейла начало расплываться перед ее глазами…
– Ну-ка, девочка, позволь мне помочь тебе. – Сильные руки подхватили ее.
Джессалин подняла глаза, узнала цвета Сазерлендов и потеряла сознание.
– Я попала ему в самое сердце, правда? – Она зажмурилась от боли, потом открыла глаза и повернулась к Нейлу.
Военный врач закончил перевязывать ее рану и занялся Нейлом. Генерал Уэйд и вожди кланов столпились в квартире доктора и наблюдали за его работой.
Джессалин лежала на кровати, а Олд Тэм и английский кузнец снимали кандалы с ее ноги.
– Я видела, как он упал, – настаивала она, от шока став очень разговорчивой. – Я знаю, что попала в него.
Успокоенный тем, что ее рана оказалась неопасной, оттого что пуля прошла через мякоть его плеча, когда он склонился над ней, и впилась в ее руку, Нейл покачал головой:
– Ты попала в него, любовь моя, но не в сердце.
– Но я целилась в сердце, – упорствовала она, как будто промахнуться было для нее невозможно.
Она выглядела такой разочарованной, что Нейлу пришлось приложить все силы, чтобы не засмеяться:
– Ты попала чуть ниже.
– Я не понимаю, – проговорила она. – Куда я его ранила?
Нейл наклонился и прошептал ей на ухо ответ.
– О!
Генерал Уэйд лукаво улыбнулся:
– Так что, как видите, моя дорогая леди Дерроуфорд, вы отомщены.
– Пожалуйста. – Она оглядела всех мужчин, собравшихся в комнате. – Пожалуйста, никому не говорите, что мой выстрел сделал такое. Обещайте мне, что не скажете.
– Почему, моя девочка? – спросил Сазерленд.
– Потому, что я Макиннес, и мой клан не захочет считать меня вождем, если люди узнают, что я так плохо целюсь.
– Обещаю, моя дорогая, – пробормотал генерал Уэйд. – Несомненно.
Мужчины дружно поклялись, что будут хранить молчание, но женщины в форту не давали никаких обещаний. Поэтому еще до наступления темноты разлетелись слухи, что, если генерал Оливер выживет после своего ранения, его голос станет гораздо тоньше и ему больше не понадобятся женщины.
Глава 30
Три месяца спустя
Джессалин скрутила кружевной носовой платочек в тугой маленький узелок, потом развернула его и скрутила снова.
– Расслабься, любовь моя. – Нейл положил ладонь на ее руки и с трудом извлек скомканный кусок кружева из ее пальцев. – Я и не знал, что ты можешь быть такой нервной. Помни что ты глава клана Макиннес, женщина, которая прошлой ночью опять заставила английского лорда встать на колени. А этот человек, всего лишь король, и к тому же немец.
– Я нервничаю не из-за встречи с королем Георгом, – возразила она. – Меня волнует встреча с твоими родственниками.
Нейл улыбнулся, поднял ее подбородок, чтобы посмотреть ей в глаза:
– Тебе незачем беспокоиться об этом. Они уже давно тебя любят.
– Но твой дед – «делатель королей», и я слышала, что твоя бабушка не менее влиятельна… Какая еще женщина смогла бы заставить сшить триста шестьдесят пять пар туфель всего за один месяц?
– Неужели это говорит моя бесстрашная Макиннес? – засмеялся он.
– Нейл, я серьезно! А вдруг я сделаю что-то не так? Что, если мои манеры недостаточно хороши для лондонского общества? Что, если, я наступлю на свой шлейф и упаду или возьму не ту вилку? Что, если король меня не поймет? Мне невыносима мысль, что я могу опозорить твою семью.
– Не беспокойся, – улыбнулся он. – Все будет в порядке.
Генерал-майор сэр Чарлз Оливер оправился от своих ран и предстал перед военным судом. Некоторое время он находился под арестом в тюрьме Холируд-Хаус в Эдинбурге, ожидая суда за убийство Гордона Сазерленда и попытку убийства лейтенанта Джозефа Бертона, Сорчи Макиннес и графа и графини Дерроуфорд.
Сразу же после военного суда в Эдинбурге король потребовал объяснения у графа и графини Дерроуфорд относительно инцидента в форту Огастес, и, когда зажили их раны, Нейл и Джессалин поехали в Лондон. Они прибыли рано утром, и, хотя дом Нейла был обителью холостяка, они отправились именно туда, а не в дом к маркизу и маркизе Чизенден, чтобы подготовиться к дневному приему у короля.
