Повесив «хеклер» на шею, Аттикус перебросил тело через край платформы, обрушив вниз новую порцию битого стекла, и повис на руках. Раненая рука громко запротестовала, но ему все же удалось удержаться. В двух футах под подошвами ног торчала труба, выкрашенная, как и весь корпус «Титана», в белый цвет. Вытянув руки как можно дальше, Аттикус отцепился от платформы. Он ударился ногами о трубу, тем самым замедлив падение, но не смог удержаться и соскользнул вниз. Пролетая мимо, он успел ухватиться за трубу руками, но нагрузка, пришедшаяся на израненную руку, оказалась чрезмерной. Пальцы соскользнули с гладкой поверхности, и Аттикус полетел вниз. К счастью, до палубы было уже недалеко.
Перед самым приземлением он изогнулся в воздухе так, чтобы упасть на левый, неповрежденный бок и обезопасить правую руку, утыканную осколками стекла. Приземлился Аттикус на что-то мягкое.
Мысленно поблагодарив мертвого охранника, он вскочил, взял «хеклер» на изготовку и рванул к рубке. Внутри не оказалось ни одного охранника, и находившиеся там пятеро членов экипажа, включая капитана, проявили неподдельное удивление при виде влетевшего в рубку Аттикуса. Если они и слышали выстрелы через практически звуконепроницаемые стены, то, конечно, не могли предположить, что их охранник убит осколком стекла. Тревор, сидевший в капитанском кресле, нарочито небрежно повернулся к Аттикусу. Единственным его оружием была блуждающая на губах странная улыбка. Глаза за стеклами очков в толстой оправе сияли от возбуждения.
— Заставляете себя ждать, дружище, — воскликнул Тревор. — Кстати, выглядите вы не очень.
Аттикус игнорировал его заявление, так же как и не обратил ни малейшего внимания на членов экипажа, уверенный, что они и пальцем не осмелятся шевельнуть. Подошел к панели инструментов и быстро взглянул на экран сонара. «Титан» начал преследование Кроноса, но до прямой атаки дело еще не дошло. Аттикус понял, что поспел вовремя, и перевел дух. Внезапно его внимание привлек шум вращающихся лопастей вертолета. Крылатая машина, несущая на подвеске четыре торпеды, стартовала с яхты. Опустив взгляд, он увидел, что пушка также готова к бою. А еще ниже метательная установка выбрасывала за борт ярко-желтые цилиндры глубинных бомб.
Он опоздал.
Не совсем. Глубинные бомбы уже не остановить, но они не смогут убить Кроноса, а лишь заставят его подняться к поверхности. Основную же фазу атаки предотвратить еще можно.
— Прикажите тем, в вертолете, вернуться на яхту.
— Боюсь, что не смогу это сделать, — сказал Тревор, нервно подергивая кончиком носа.
Аттикус прицелился ему в голову.
Тревор рассмеялся:
— О нет! Сдается мне, я достаточно вас узнал. Вы не убийца. Да, вы можете избить меня или еще что, но все это будет сущим пустяком по сравнению с тем трофеем, что я заполучу, — с Кроносом.
Аттикус презрительно ухмыльнулся:
— По пути сюда я прикончил как минимум девятерых. Почему вы считаете, что я не убью и вас? Вы только что сказали, что хорошо узнали меня. Тогда вы должны понимать, что я здесь разнесу вдребезги все и вся, но не позволю вам убить мою дочь.
В глазах Тревора на мгновение мелькнул страх, но затем он перевел дух и принялся протирать очки воротом черного свитера.
— Конечно, конечно, кто бы и сомневался. Похоже, папочка здорово рассердился.
Он водрузил очки на нос и посмотрел на Аттикуса. Мгновением позже что-то с хлопком вылетело из очков. Приводимые в движение сжатым азотом две шипастые стрелы, за которыми тянулись тонкие провода, поразили Аттикуса в грудь.
Не успел он ощутить легкие уколы в местах, где стрелы пронзили кожу под рубашкой, как уже оказался на полу, извиваясь в агонии. Мышцы вышли из повиновения, сокращаясь по собственной воле, пока Аттикус не скорчился в позе эмбриона.
— Сразу перестаешь быть крутым, когда в тебя выпущен разряд в пятьдесят тысяч вольт, да? — произнес Тревор, вставая с кресла. Он снял очки и положил на стул, где они продолжали издавать постепенно затихающее шипение. Взял в руки рацию и сказал в микрофон: — Слушайте внимательно. Как только зверь покажется на поверхности, открыть огонь из всех орудий. Боеприпасов не жалеть. Я хочу заполучить его, чего бы мне это не стоило. Повторяю: как только…
Почувствовав, что его схватили за ногу, Тревор вынужден был прерваться и посмотреть вниз. По-прежнему весь дрожа, Аттикус ухитрился подползти и уцепиться за штанину. Брови Тревора поползли вверх, когда он увидел, что Аттикус пытается встать, опираясь на локти и колени. Тревор несколько раз испытывал электрошокер, и большинство его жертв вновь обретали контроль над телом лишь спустя несколько минут после окончания действия разряда. А Аттикус, несмотря на то что разряд еще сотрясал его тело, тем не менее норовил встать. Тревор в ярости пнул его ногой в лицо. И хотя он не был особенно сильным человеком, удар окованного сталью ботинка оказался весьма болезненным.
Аттикус повалился назад, в глазах от удара потемнело. Когда он падал, его посетило очень странное чувство. Получив ногой в лицо, он ожидал ощутить сильную боль, но она оказалась значительно слабее. Аттикус обнаружил, что во время падения электрошоковые стрелы вырвало из груди. Огнестрельная рана в плече пульсировала болью. Застрявшие в руке, ноге и боку осколки в момент нагрелись, когда через тело прошел электрический разряд. Но физические страдания были ничто в сравнении с уже испытанными от потери Джионы. А если он теперь снова ее потеряет… Аттикус не мог бы сейчас сказать как, но он точно знал, что должен остановить Тревора. Альтернативы не было.
Глухо рыча, Аттикус поднялся на ноги, не обращая внимания на то, что у него, казалось, болела каждая клеточка тела. Он набросился на Тревора и схватил его за горло. Но тут же вынужден был отпустить мерзавца, получив мощный удар в висок. Тревор, задыхаясь и потирая рукой шею, повалился на пол.
Капитан — это он пришел на выручку своему боссу — снова замахнулся, но второго шанса ему не представилось. Аттикус локтем ударил капитана в горло, попав точно в кадык. Тот рухнул на пол как подкошенный, хрипя и хватая ртом воздух. Четверка членов экипажа одновременно, сжав кулаки, накинулись на Аттикуса. Но у них не было достаточного опыта в драках, и к тому же их менее удачливые товарищи не смогли предупредить их, что в критических ситуациях Аттикус Янг отнюдь не следует принципам фэйр-плэй.[48]
Первому нападавшему он воткнул в глаз большой палец. Ослепленный мужчина с воем схватился за лицо, налетел на стену и рухнул без сознания. Второму удалось ухватить Аттикуса за пояс, и они вместе повалились на пол. Но Аттикус оказался проворнее и, приземлившись, заехал мужчине коленом между ног. Тот завопил и откатился в сторону. Из положения лежа Аттикус нанес третьему страшной силы удар, раздробивший коленную чашечку и отбросивший к первому незадачливому бойцу. Четвертый резко остановился, не зная, что предпринять. Аттикус молча стоял перед ним, сжав кулаки.
