Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
– Ну же! – сказал Бен просительно. – Катаешься на мне второй день. Мы с тобой уже как родственники, а ты не хочешь оказать крошечную услугу товарищу.
Таракан оставался безмолвен и неподвижен. «Проклятье! – подумал Бен. – Наверное, я что-то перепутал. Но Виктор точно хлопал в ладоши!» Бенджамиль прикрыл глаза, вспоминая. Вот Виктор стоит возле жароупорного аквариума, вот он хлопает в ладоши, и маленькие твари кидаются на роллекс… Не то!.. «Это будет война, Бен! Настоящая война!» Тоже не то!.. «Сигналом может быть все, что угодно, хоть куплет из модной песенки…» Точно! Бенджамиль покачнулся и едва не полетел с дерева. Обхватив левой рукой ствол, он перевел дыхание. Ну конечно же! «…Теперь они реагируют на троекратное сжатие».
Очень осторожно Бен попытался снять таракана с пуговичной поверхности батарейки. Маленький диверсант держался цепко, и Бенджамиль не рискнул сковыривать его ногтем. Вместо этого он просто вынул из корпуса оракула батарейку вместе с вцепившимся в нее тараканом. «А ведь батарейка-то давным-давно должна была сесть, окислиться, или что там происходит с древними батарейками?» – между прочим подумал Бен. Он сунул корпус в карман, а батарейку сдавил между большим и указательным пальцем. Раз, еще раз и еще раз. Держа напряженную правую руку над собранной в лодочку ладонью левой, Бен, затаив дыхание, глядел, как капелька темной ртути шевельнулась и, кажется, выпустила крохотные усики-антенны. Бен склонился чуть ниже и не успел удивиться. Серебристая блестящая поверхность батарейки с выдавленными буковками вдруг опустела – маленький интельфаг десантировался с нее так быстро, что глаз просто не успел прореагировать.
Бенджамиль несколько раз мигнул и недоверчиво потер батарейку пальцем. Едва таракан исчез из поля зрения, вся затея стала казаться ему бредом. Как может букашка размером с крупинку сахара навредить боевому механизму весом в полцентнера? Спору нет, в лаборатории Штерна тараканы ловко расправлялись с часами за полторы тысячи марок, но здесь-то вовсе не лаборатория, а робопес, загнавший Мэя на дерево, мало походит на роллекс. И вообще, был ли таракан внутри испорченного оракула или это только игра воображения свихнувшегося переводчика?
Привалившись спиной к стволу, Бенджамиль напряженно смотрел вниз. Текли длинные, как зубная боль, секунды, а внизу ничего не менялось. Собака сидела под деревом, все такая же внимательная и такая же опасная. Так и свихнуться можно, подумал Бенджамиль, и в этот миг собака беспокойно шевельнулась. Она мотнула головой и поднялась на все четыре ноги, постояла, будто прислушиваясь, потом металлопластиковая спина выгнулась дугой. Явно не понимая, что с ней происходит, собака несколько раз крутнулась вокруг своей оси, пытаясь поймать несуществующий хвост, остановилась, вытянула вперед гофрированную шею и замерла в неестественно-мучительной позе. Долгий тоскливый полускрип-полувой запутался в сосновых ветках. Задние лапы, шатнувшись, подломились, и железная тварь села на задницу, опустив книзу острую морду.
Подождав несколько минут, Бенджамиль достал из кармана корпус оракула и кинул его в неподвижную псину. Металлический диск, звякнув о гладкий матово-блестящий бок, упал на хвою. Тварь даже не шелохнулась. Медленно, очень осторожно Бенджамиль начал спускаться с ветки. Ныла ушибленная грудь, по отсиженным ногам бежали мурашки. Спустившись до уродливого наплыва на стволе, Бенджамиль замер, готовый в любую секунду полезть обратно. Робопес сидел в десяти шагах от дерева, морда его все так же была опущена, но от собаки все еще исходил запах опасности и смерти. Бенджамиль сглотнул сухим горлом. Была не была! Он оттолкнулся от ствола и спрыгнул на пружинистый ковер хвои. Собака не шевелилась. «Похоже, все», – подумал Бенджамиль, пристально глядя на робопса и медленно отступая от дерева. У него вдруг появилось нелепое, острое и азартное желание подобрать смятого оракула. Он должен был лежать справа от корпуса.
– Эй, тварь, – довольно громко сказал Бен, обращаясь к собаке, – ты ведь мертва, на кой черт тебе мой оракул?
Он сделал осторожный шаг в сторону неподвижного врага. Громко хрустнула под каблуком ветка, и в ту же секунду робопес прыгнул. Стальное тело взвилось в воздух несколько криво, будто вслепую, и Бенджамиль успел среагировать. Он шарахнулся вбок, прямо в заросли молодого сосняка. Хлестко стегнули по лицу колючие ветки, что-то острое вцепилось в штанину. Бенджамиль рванулся вперед, с сухим треском разрывая материю, и что есть духу побежал прочь.
Глава 23
«Пустое, – думал Бенджамиль, пробираясь сквозь особенно густые заросли подлеска. – Собака наверняка застряла в кустах возле поляны. Там она и сдохла окончательно. А я-то, как дурак, бежал без оглядки, ветки ломал. Хотя кто бы на моем месте не побежал? Чертова тварь! Погонись она за мною всерьез, я бы сейчас не размышлял об исправности ее процессоров. А последний прыжок – это лишь рефлекс умирающего механизма. Доконал-таки псину универсальный диверсант, вернее, доконали. Одному богу да еще покойнику Штерну известно, сколько индистрактеров сейчас в собачьем корпусе. Десять? Двадцать? Сотня? „Жрут и размножаются…“ И еще умнеют… Страшно подумать, что будет, когда таракан Штерна попадет в среду гигаполиса.» Бен представил себе вставшие заводы, миллионы неподвижных таблеток на станциях тубвея, мертвые мониторы информационно-вещательной сети, мертвые банкоматы. Волна прожорливых малюток сметет все, начиная от наручных часов и карманных интельблоков, кончая стратегическими военными вычислителями. Если тараканы окажутся так хитры, как рисовал Штерн, то арши с чайниками тоже не отвертятся. Никто не отвертится. Тараканья пандемия постепенно охватит всю планету. Останутся только спутники на орбите. Да и то не факт. Кавардак будет жуткий! Как говорят ситимены, полный кишер. И остановить пожирателей биллекультуры будет практически невозможно. Их даже не получится изучить. Исследователи, изучающие крысу с помощью кусочка копченого сала, будут выглядеть весьма презабавно.
«Весь мировой порядок полетит в тартарары», – подумал Бенджамиль. Конец света! Наверное, это было нехорошо, но отчего-то он не чувствовал страха. Закон Киттеля превратится из закона в бессмыслицу. Но если вдуматься, то у ситуации есть свои плюсы. Исчезнут корпоративные телефоны, отслеживающие каждое твое словечко, исчезнет табельная машина мастера Крауса, исчезнут телепостановки-лонгливеры, а вместо них появятся театры, где будут играть живые актеры. Марси это наверняка понравится…
«Только ничего такого не будет», – сказал Бен самому себе. Виктор Штерн оказался хорошим поваром, но его блюдо так и останется на плите. Фаршированный тараканами робопес никогда не покинет пределов лесной глухомани. Муравьи натащат на него хвои, деревья оплетут корнями, трава прорастет сквозь корпус, сквозь кучу ненужных деталей в красивой металлопластиковой коробке, в неподвижной и, заметьте, немой коробке. Охранники, конечно, могут искать свое имущество, но вряд ли они возьмутся прочесывать лес. Лес довольно большой, поди догадайся, в какую сторону я бежал. А если так, то единственные в мире активные тараканы Штерна навсегда останутся под грудой хвои и муравьиных какашек.
Бенджамиль остановился и, щурясь, поглядел на низкое солнце, острыми лучами пробивавшее хвою сосновых крон.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
