Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
– Всех ваших друзей, приятелей-знакомых и даже непосредственных подчиненных я знаю в лицо. Остальные – общим порядком!
Герт покачал головой, но более спрашивать ничего не стал, как, впрочем, и настаивать. Зато как-то некстати вспомнились взгляды, которые старшенькая дочка время от времени бросала на его охранителя, перепады в ее настроении… М-да!
– Сурово у вас, как я погляжу.
– Обычно. Служба – она и есть служба!
– Доброе утро, Аристарх Петрович.
Говоря все это, молодой аристократ даже и не подумал повернуть голову к раннему посетителю его кабинета – со стороны даже могло показаться, что ему гораздо более интересен вид из окна на свою фабрику, чем общество Горенина.
– Как вам Москва?
Вопрос звучал странно и неопределенно, но это если только не знать, что три дня назад начальник аудиторского отдела компании закончил перевозить свое семейство на новое место жительства. Которым отныне являлся небольшой, но очень комфортный особнячок на пять комнат, расположенный в Большом Харитоньевском переулке, кой, в свою очередь, и находился в Москве. Особнячок был только-только после основательного ремонта, со всеми мыслимыми и немыслимыми удобствами (даже телефонную связь подвели!) и к тому же имел одно просто-таки неоспоримое достоинство: в соседнем, точно таком же особняке, уже вовсю обживался Валентин Иванович Греве. А совсем неподалеку, в бывшем доме Гусятникова на Мясницкой улице, спешно заканчивали отделку всего третьего этажа – потому что две пятикомнатные квартиры, расположенные на нем, должны были приютить управляющего компанией господина Сонина. С семьей приютить, разумеется. Кстати, надо заметить, что устроиться он должен был лучше всех: встал, позавтракал, поцеловал жену, спустился на второй этаж – и уже на работе, в родимой конторе! Или на первый, буде вдруг захочется заглянуть в московский магазин-представительство управляемой им компании.
– Благодарствую, Александр Яковлевич, все устроилось самым наилучшим образом.
Покинув кресло напротив окна, князь переместился в кресло другое, за своим рабочим столом.
– Я могу начинать? Слушаюсь. По первому вопросу…
Ловко раскрыв папку в своих руках, Горенин положил перед работодателем два листка, соединенных меж собой скрепкой.
– Наиболее подходящей кандидатурой является некто Сытин, Иван Дмитриевич. Собственная книгоиздательская компания, две типографии, книготорговый магазин, ряд журналов и газет.
– Каких, например?
– Журнал «Книговедение», газета «Городские вести», недавно приобрел журнал о путешественниках «Вокруг света»…
Александр тихо хмыкнул, пробегая глазами по биографии Сытина:
– Как же, знаю такой. Что еще?
– Соучредитель издательского дома «Просвещение», в коем печатаются произведения самого Льва Николаевича Толстого!
Заметив, как едва заметно поморщился хозяин кабинета при упоминании писателя с графским титулом, Аристарх Петрович немедленно дополнил свой список:
– А также Чехова, Тургенева и многих других видных литераторов. Предприимчив. Энергичен. Обладает множеством знакомств среди русской профессуры, а также поэтов, художников и прочих людей искусства. Также в плюс можно отнести и тот факт, что он уже давно подумывает о расширении своего дела, но вечный недостаток оборотных средств… Увы! Нам же это, несомненно, только на руку.
Увидев, как два листка бумаги улеглись обратно на стол, докладчик приготовился достать из папки справку на еще одного книгоиздателя, Аркадия Филимоновича Маркса – он никогда не забывал подготовить пару запасных вариантов. Но в этот раз подобная предусмотрительность не пригодилась.
– Принимается.
– Слушаюсь. Следующее дело, касательно «Торгового дома Ф. Швабе».
Александр принял от труженика невидимого фронта очередную, и на сей раз изрядно пухлую, справку. Не читая, отложил в сторону и приготовился слушать, причем с большим вниманием – его уже давненько занимал вопрос производства собственной оптики. Даже и не занимал, а прямо-таки одолевал – хотелось как можно скорее освоить выделку подзорных труб, очков, геодезических инструментов… Панорамный прицел к пушке или гаубице тоже ведь, некоторым образом, помогает определить или измерить расстояние. Как и оптический, на винтовке. Не так ли? Одно плохо – столь возвышенный порыв княжеской души не находил ну никакого понимания у окружающих. В компании имени Карла Цейса появление новых (вообще-то любых) конкурентов не приветствовалось, французы и англичане проявили в этом вопросе удивительную солидарность с немцами… Как и имперские производители оптического стекла. К счастью, среди последних были не только такие, как братья Трындины, – меценаты, просветители и так далее. Но и такие, как фирма Федора Швабе, которая принадлежала выходцу из Швейцарии, а в управляющих имела ганноверского подданного баварского происхождения. К тому же обладающего весьма примечательной фамилией. В излишней благотворительности сей торговый дом не был замечен ни разу, просветительством и прочими благоглупостями тоже не увлекался… Одним словом – очень даже подходящий вариант. Кстати, сам основатель фирмы уже давно успел и обрусеть, и отойти от дел, и более того – даже и умереть. В отличие от баварца Давида Альберта Гамбургера, мужчины в самом расцвете сил и амбиций, уверенно ведущего вверенное ему предприятие в светлое капиталистическое завтра. Ну как с таким не поработать?
– Как я недавно узнал, правление компании ведет переговоры с неким инвестором из Швейцарии, которого заинтересовало участие в фирме Швабе. Речь идет о продаже как минимум тридцати пяти процентов паев, и к сожалению, помешать совершению будущей сделки нет никакой возможности.
– Личность покупателя неизвестна?
– Увы. Все переговоры ведутся через банк Юнкеров, и единственно, что удалось узнать, – корреспонденция уходит на адрес кредитного заведения Хоттингера. То есть – очередного посредника.
– Н-да, печально. А что же оставшиеся паи? На какое количество можно рассчитывать при соответствующем подходе?
– К сожалению, должен признать, что любая попытка серьезного давления на Гамбургера чревата большой ссорой. Для начала – с банком и торговым домом братьев Юнкер, а через них – с Вогау.
Папка докладчика окончательно похудела, расставаясь с последней аналитической справкой, самой пухлой из всех. Впрочем, и без нее оружейный магнат понимал, о чем, вернее, о ком идет речь, так как с заведением Юнкеров он был знаком даже лучше, чем сам Горенин. Потому что именно через него и обналичивалась большая часть кредита от «Дрезднер банка». Ну а «Торговый дом Вогау и Ко» негласно возглавлял всю немецкую торговую общину Москвы. Разбирал споры, улаживал конфликты, при необходимости помогал деньгами, пристраивал к делу молодое поколение русских немцев. Можно сказать, был первым среди равных. Ссора с Вогау автоматически ставила толстый и жирный крест на поставках толуола, а без оного делать тротил как-то не получалось. Еще они были монополистами в торговле медью, а значит, тазом из этой самой меди накрывалось и все патронное производство. Но даже и без всего этого неприятностей от них можно было огрести с излихом… Как, впрочем, и предоставить в ответ. Но нужно ли это ему? Мастера у Швабе сплошь немцы, русских всего два человека – уйдет этот Гамбургер (интересно, у него кузена с фамилией Чизбургер нет?), а вместе с ним утекут из загребущих ручек князя и все мастера. Смысл такой победы? Нет, ему надо, чтобы немцы добровольно и с песней обучили себе замену, причем в больших количествах, а это значит… Значит, что надо опять хорошенько обо всем подумать.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
