В том самом месте, где только что стоял Грифон, появилисьВорота — и проглотили чудовище. В последний миг тварь успела зарычать — в этомрыке слились изумление и злоба. Все было кончено прежде, чем птицелев успелперевести дыхание.
Он сам не поверил, что у него получилось.
Д`Шай ловил ртом воздух, точно рыба, выброшенная на берег:
— Что… ты… сделал?
Вопрос остался без ответа — потому что Грифон перекатился надругой бок, лицом к противнику, и выхватил нож. Д`Шай очнулся от наваждения игромко крикнул. Рядом с ним выросли две фигуры в черных доспехах. Грифон понял,что это — не человеческие существа.
Д`Шай повернулся спиной, но Грифон метнул нож не в спину,которую прикрыли неживые слуги, а ниже, в ногу.
Волк-рейдер вскрикнул, покачнулся, сделал неуклюжеедвижение, пытаясь извлечь нож, — и рухнул с площадки вниз.
Грифон подобрал свой кинжал, готовясь вступить в схватку сфигурами в черных доспехах, — но те, как ни странно, оставались неподвижны.Птицелев помедлил, выжидая, — вдруг это очередная ловушка? — но нет, слугизастыли в тех самых позах, в каких застало их падение Д`Шая. Видимо, ихоживляла только воля их господина. А раз они не движутся, значит, Д`Шай безсознания — либо мертв.
Грифон вложил кинжал в ножны, приблизился к месту, гденесколько мгновений назад стоял его соперник, и осторожно — прошлый опыт научилего не верить Д`Шаю ни при каких обстоятельствах — заглянул вниз.
Главный волк-рейдер лежал так, как может лежать толькомертвец. Одна нога явно была сломана, а голова странно и неестественновывернута. Если это и была ловушка, то чрезвычайно искусная. Однажды Д`Шай ужеумирал у него на глазах. Нет, подумал Грифон, нельзя положиться на волю случая.Он спустился вниз и подошел к телу, отчаянно надеясь, что ему не придетсяпожалеть об этом.
Если бы не сам Грифон был причиной смерти Д`Шая, то он подумалбы, что тот умер не меньше недели назад. Он не просто поседел и съежился, нопочти превратился в мумию! Птицелев вспомнил кое-что из рассказов Фрейнарда, иэто лишь увеличило его опасения. Нет уж! Чем бы ни стал Шейдерол за годыслужения безумному волчьему богу — это тело ему больше не понадобится!
Грифон вытащил кинжал — и что было силы вонзил в шею своеговрага.
Голова откатилась прочь, клинок с глухим стуком ударился оземлю. Грифон оттащил тело шагов на двести в сторону и на всякий случай засыпалкамнями. Затем он проделал то же с головой.
«Оставайся здесь навечно», — подумал он.
Наконец у него появилось время осмотреть свой раненый бок.Тот почти перестал кровоточить и болел гораздо меньше. Теперь, избавившись отД`Шая и от его чудовищного зверя, птицелев мог применить свою волшебную силудля собственного исцеления. Однако он знал, что процесс будет долгим — ведь истарые раны все еще давали о себе знать. Сейчас не время думать об этом,одернул себя Грифон. Пора искать дорогу… куда?
Он снова поднялся на площадку и мельком взглянул на двечерные фигуры. Казалось, что доспехи пусты — но птицелев знал, что там, внутри,— похищенные и порабощенные Д`Шаем частички ци. Собственного сознания у них небыло, поэтому повиноваться ему они не могли. Грифон решил оставить их напроизвол судьбы.
Грифон посмотрел туда, где, по его представлениям, находилсялюк, — и с изумлением увидел не замаскированный вход, а квадратное отверстие вфундаменте древнего здания. Удивление дорого обошлось птицельву — он оступилсяи полетел вниз с площадки. К счастью, он упал на здоровый бок и, едваподнявшись, поспешил к таинственному входу в подземный мир Кволарда.
Кто же убрал крышку люка? Может быть, сам узник? Вряд ли…Грифон сейчас не чувствовал его, не чувствовал связи с ним, точно между нимивдруг выросла стена…
Ступени вели вниз, во тьму. Птицелев мысленно обругал себяза то, что не захватил с собой факел. Придется рассчитывать только насобственную птичью зоркость, которая, конечно же, не способна заменить свет…
С мечом наголо Грифон начал спускаться по лестнице, чувствуясебя птицей, которая слепо устремляется прямо в пасть кошке… точнее, волку. Оншел медленно, чтобы глаза успели привыкнуть к темноте. Воздух был очень сух, ив нем не витало ни единой пылинки. Ни одна зверушка не попалась птицельву напути. Казалось, он движется по склепу — только вот покойник еще жив.
Свет в подземелье все-таки был. Как и в Канисаргосе, в стеныбыли вмурованы крохотные кристаллы. Они загорались постепенно, словно пробуждаядруг друга. Сначала Грифону показалось, что это — некая реакция на еле заметныйсвет, пробивавшийся сквозь квадратное отверстие сверху, но, заметив, чтокристаллы, мимо которых он проходит, снова гаснут, он понял: они отвечают ему.
Город над нами спит, — прозвучало в его мозгу.
— Волки-рейдеры никогда не спят, — не задумываясь, ответилГрифон — и вдруг понял, что уже говорил эти слова — много, много лет назад.
Ты можешь это сделать?
Сделать что? Освободить того, кто заживо здесь погребен?
Ты можешь умереть без паники?
Значит, это не воспоминания! Кристаллы, все до единого,внезапно погасли — и Грифон погрузился в кромешный мрак. Чистый сухой воздухвнезапно сменился омерзительным зловонием, гнилостным запахом разлагающейсяплоти. Птицелев слышал хруст костей под чьими-то огромными лапами. Жаркое,смрадное дыхание обожгло ему лицо.
Два горящих, налитых кровью глаза сверкнули на него из тьмы.Птицелев поднял голову — и услышал рычание:
Это не сон. Как видишь, я вполне, вполне реален.
Вдалеке за спиной Грифон услышал глухой стук — каменнаяплита вновь завалила вход.
Он был заперт в каменном мешке наедине с Разрушителем.
Глава 22
Моргис выпрыгнул из-за стены с твердым намерением сражатьсяс врагами, сколько бы их ни было, одной рукой — второй он по-прежнему прикрываллицо. Он не ждал, что все арамиты до единого пали жертвами Хаггерта — это былобы слишком большой удачей, — но искренне надеялся, что Д`Рэк не избежал этойучасти.
Несколько секунд он простоял неподвижно, боясь убрать рукуот лица и глядя сквозь пальцы под ноги. Но сражаться было не с кем! Одинволк-рейдер лежал ничком и, похоже, был мертв уже давно — на голове еговиднелись следы когтей, оставленные то ли Тройей, то ли чудовищным грифоном.Еще один арамит — Хранитель — стоял на коленях, разинув рот в немом крике ибессмысленно глядя в пространство. Уже легче, подумал дракон.
