нее загораются глаза.
— Что? — хмурюсь я.
— Иди-ка сходи прогуляйся по пляжу. Там сейчас как раз мало людей. Просто проветрись, расслабься, успокойся.
— Думаешь?
— Конечно. Почему нет? Детей мы займем, девочки мне помогут на кухне с вкусняшками для их вечеринки. О Диле не волнуйся.
— Хм, — задумываюсь. — Наверное, ты права.
— Я всегда права! Только телефон не забудь, а то вдруг тебя кто-то украдет, — подмигнула она.
Удивительно, но Диля легко отпустила меня одну на прогулку. Еще и ручкой помахала. Наверное, это к лучшему и она потихоньку возвращается к прежней жизни. До пляжа недалеко и я как раз успеваю к закату. Они здесь потрясающе красивые, яркие, удивительные: иногда золотистые, иногда огненно-красные, иногда насыщенно лиловые. Стоя на плитке снимаю тонкие босоножки и беру их в правую руку. На мне длинное бежевое платье на тонких лямках и маленькая сумочка, перекинутая через плечо. Не спеша иду к океану, не обращая внимания на людей вокруг. Впрочем, здесь их не так уж и много. В нескольких шагах от воды замираю и расплываюсь в блаженной улыбке — как же хорошо! Я люблю смотреть на то, как солнце уходит за горизонт; слышать, как мелодично шумит океан; чувствовать мягкий, прохладный песок под ногами.
В сумочке звонит телефон, и достав его, вижу имя и фото Индиры на дисплее. Моя спасительница.
— Привет, красотка, — улыбаюсь я. — У вас сейчас ранее утро, а ты уже не спишь!
— Привет-привет! Я в аэропорту, жду посадки, пью дорогущий чай в кафе.
— Куда летишь?
— В столицу нашей родины. Мамин друг пригласил на открытие ресторна на 25 этаже новой гостиницы.
— И только ради этого?
— Не только. У меня там клиент.
Она вдруг замялась и сказала это тише.
— Что у тебя там происходит? — любопытствую я.
— Тут на меня мужик один смотрит за соседним столиком.
— Какой мужик? Как смотрит? — воодушевленно спрашиваю.
— Ну какой? Взрослый. Солидный такой. Не узкоглазый и не слащавый, прости Господи. Странно смотрит. Курит, пьет кофе и щурится в мою сторону. Думала, может, знакомый. Но нет, таких клиентов у меня еще не было.
— Тссс, подумает еще что ты из этих… — хохочу я.
— Из каких? — недоумевает она, а потом и до нее доходит. — Ах, из эээтих! Мне почти 34, Зар. Я слишком стара для этого дерьма.
— Что он делает сейчас?
— Тушит сигарету…встает…ой,, кажется, посадку объявили.
— Тогда беги, Инди. Не опоздай. Вдруг в небе ты встретишь свою судьбу, — дразню ее.
— Ой, я тебя умоляю, какая судьбаа? — представляю, как она отмахивается. — Все дорогая. Я побежала. Люблю тебя! Потом расскажешь, как все прошло. Пока.
Индира отключается, а я не совсем понимаю смысл ее слов. Что именно прошло? Наверное, она просто заговорилась или засмотрелась на этого мужика.
Убрав телефон обратно, снова остаюсь наедине со своими мыслями. Приложив руку к груди, наслаждаюсь моментом и благодарю Бога за то, что жива, цела и невредима. За то, что со мной моя дочь и мои родные. Не хватает только Его. Так сильно и остро, что я места себе не нахожу от того, что не звонит так долго. Где он? С кем он? Как он? Бежала, бежала от него, но скрыться не получилось, потому что чувство, которое крохотным росточком пробилось на поверхность сердца, выросло и заполнило собой все внутри. Моей любви так много лет, что я не знаю себя другой, без нее. Без него.
— Привет.
Замираю, услышав родной голос за спиной. Я чувствую его всем телом и душой. Вот он здесь, рядом. Не мираж, не призрак, а мой любимый, единственный.
Глава 52
— Замерзла? — Карим подошел сзади и обнял меня, укрыв меня от внезапного ветра. А руки у него сильные и теплые, как два орлиных крыла. Смотрю на выпуклые вены и хочется дотронуться, погладить.
— Как ты здесь оказался? — разворачиваюсь и вглядываюсь в любимые черные глаза.
— По воздуху, — усмехается он. — Несколько часов назад прилетел, остановился в гостинице.
— Поэтому не звонил так долго? — произношу с укоризной.
— Хотел сделать сюрприз.
— А я волновалась. Очень.
Рядом с ним я чувствую себя такой маленькой, тогда как он — настоящий великан: большой, мускулистый, мужественный. Мой. Хотя по статусу бывший. Я уже давно не девчонка в розовых очках, но сейчас, как в юности. в животе орудует целая шайка бабочек. Машут крылышками, стремятся наружу, подталкивают меня к безумию. И вот я, не сказав ни слова, вскидываю руку и дотрагиваюсь до его жестких волос, зачесывая их назад. Он закрывает глаза и стоит, не шелохнувшись. Мои пальцы скользят ниже, к бровям, виску, скуле, на которой я останавливаюсь. Он мягко кладет свою ладонь на мою и прижимает к своей щеке.
— Знаю. Мне уже сказали, — тихо-тихо отзывается он, а у меня в ушах начинает звенеть.
До меня, наконец, доходит! Ну, конечно. Дильназ, которая слишком легко меня отпустила. Слова Аделины о том, что меня кто-то может украсть. Даже Индира и ее “расскажешь потом, как все прошло”. Все всё знали!
— Это заговор? — заламываю правую бровь.
— Пришлось очень постараться, — уголки его губ задрожали и поползли вверх. — И кстати, тебя сегодня там не ждут.
— Почему это? — убираю ладонь и смотрю с вызовом.
— Потому что сегодня нам надо серьезно поговорить и решить, что делать дальше.
Он прочитал мои мысли, или мы уже так сплелись ветвями, что думаем одинаково. Несколько лет назад я сказала ему, что еще не готова. Но все это время только боролась с собой и желанием быть с ним. Образ Лины постепенно стерся из памяти, а если что-то снова возникало перед глазами, то я пыталась быстро прогнать видение. Она больше не должна стоять между нами. Пусть земля ей будет пухом.
— И что ты предлагаешь?
— Поговорить, обсудить, расставить все точки над “i”.
С океана снова подул холодный, пронизывающий ветер. Волосы растрепались, и я убрала их на одно плечо, а затем поймала на себе взгляд Карима. Он скользнул по лицу и спустился ниже, к шее, плечу, с которого слетела бретелька. Я потянулась, чтобы поднять ее, но он меня опередил, и сделал это молча,
