class="p1">Не знаю. Во всяком случае сейчас он будто расслабляется, когда я тянусь к нему и цепляю его руку пальцы сами собой как-то оплетают широкое запястья мужчины.
Шейх опускает взгляд на мою руку, которая своей белизной так контрастирует с его золотистой, поцелованной солнцем кожей.
Как так получается, что наши пальцы переплетаются, я не знаю, но от этого, казалось бы, такого невинного жеста сердце пропускает удар.
Ощущаю, как большой палец Аяза проводит с нежностью по внутренней стороне моей ладони и мурашки начинают бежать.
Наконец шейх смотрит мне в глаза и отвечает твердо:
— Фатима опоила твою сестру, Мелина, и подложила под своего племянника.
Глава 48
— Что?!
Вздрагиваю. В голове не укладывается.
— Зачем?!
— Все просто. За ней давались прииски в преданное. Отец твой не понял, что именно в его руках оказалось, а вот Малик аль Ибрагим — знал, так как его клан не из последних на близлежащих территориях. Были только проблемы в том, что твой отец был в контрах с отцом племянника Фатимы. Не поделили что-то в свое время и обиду затаили, а значит дочку за Ибрагима отец твой не отдал ни под каким предлогом…
— Я… не понимаю…
Шепчу ошалело, Шейх же просто немного приподнимает уголки по — мужски сексуальных губ в подобии улыбки.
— Скажу так разведка работает хорошо не только у шейха, род Малика аль Ибрагима тоже не последней в государстве. Но, они проигрывают верховному шейху. Ситуация с приисками могла бы все изменить в их пользу, учитывая, что до последнего времени, между нами, вражда была нешуточная.
Меня резко затягивают в какой-то другую сферу, где на арене большой политики человек становится лишь пешкой.
Судьба моей сестры неожиданно становится чем-то другим. Я понимаю, что с ней играли… воспринимая. Как фигуру на шахматной доске.
— Чтобы решить вопрос с женитьбой — Фатима подсказала племяннику, как может быть. Так как в контрах твой отец был с отцом Малика, Фатима воспользовалась отсутствием твоего отца и спросила разрешение принять у себя одного из своих многочисленных племянников, но как — то опустила момент, что это тот самый аль Ибрагим с отцом, которого у твоего отца так же не очень дружеские отношения…
— Как она могла утаить такое?!
Спрашиваю в чистейшем шоке, отца так провести мне казалось нереальным.
— Очень просто. Женщины умеют задавать вопросы в нужный момент, когда мужчинам не до них. И чтобы завершить разговор, который мешал твоему отцу вести дела, он отмахнулся, тем самым давая карт — бланш Фатиме.
В ужасе смотрю на шейха и поверить не могу, что жена моего отца настолько злая ведьма, что обошлась так с сестрой.
— Но зачем ей так поступать? Зачем, Аяз… ведь она же Мелину фактически дочкой считала?
Вновь улыбка на губах шейха.
— Ну… это ты наивная душа так думаешь. Положение Фатимы в доме твоего отца было весьма шатким. Она так и не родила наследника и положение в доме у нее было шатким. А вот жажда наживы пересилила чашу весов. Обещано ей было многое…
— Они… ради денег сестру мою…
Боль сковывает горло. Я вспоминаю глаза Каролины. Затравленность в них и ее отчаяние… Сестра все же характером другая. Мы разные, но… я видела… чувствовала, что она страдает…
— Но тут кое-что пошло не так, Мелина. В этом четком плане у Фатимы случился прокол.
— Какой?!
Выдыхаю едва слышно, пытаясь переварить информацию.
— Она не учла, что Малику твоя сестра действительно зайдет и понравится. Как говориться все предугадать не получится. И сестра твоя полюбила… Как мы потом узнали на допросе, в последний момент аль Ибрагим даже пытался отказаться, только афродизиак предусмотрительная Фатима подлила и ему. Так что грешили оба и с наслаждением.
Качаю головой в ужасе. Поверить не могу своим ушам. Жена моего отца становится просто исчадием самого зла в моих глазах.
— Зачем ей это?! Почему так жестоко?! Я не верю…
Качаю головой. Отрицая такой ужас.
— Ты слишком наивна и неопытна, Мелина. Но люди ради жажды денег и наживы способны на очень многое. Повторюсь. Фатима хотела денег и понимала, что ее положение в доме отца слишком шаткое. Вероятно она убила бы драгоценного супруга, если бы претендовала на наследство, но… как я сказал она не родила наследника, а значит ей бы в таком случае не досталось ничего… оставалось сыграть вот в такую вот игру…
— Но… почему же тогда сестру не выдали замуж за аль Ибрагима?!
Вновь вопрос, от которого у меня сердце сжимается. Тем более, если они полюбили друг друга…
— Они ждали возвращения твоего отца с дальней провинции, где он решал вопросы, пока в его доме заворачивались самые настоящие интриги, но тут уже вмешался я.
— Ты?! — выдыхаю в ужасе.
Взгляд Аяза становится тяжелым и непроглядным. Он буквально прожигает меня насквозь, когда отвечает четко.
— Я тоже решил взять твою сестру в жены из-за прииска. Указ шейха достиг твоего отца раньше, чем он вернулся домой и узнал о том, что случилось…
Каменею в ужасе. Просто замираю и смотрю в лицо мужчины, которого полюбила и… поверить не могу в такую жестокость.
Кивает, будто мысли мои читает.
— Каролина была отдана мне, но мне она жена была нужна не особо, а вот прииски — стратегическая ценность для всего государства. Решение не обсуждалось. И кое-какую информацию еще мне донесли, что делало мою нежеланную женитьбу легко разрешимой проблемой…
— Легкоразрешимой?!
Выдыхаю едва слышно и чувствую, как тело дрожать начинает. В глаза вновь слезы.
— Да.
Спокойный голос Аяза разрезает пространство и в глазах шейха я вижу решимость, непоколебимость, его решения не оспариваются.
— Разведка работает хорошо, как уже сказал и появились кое-какие сомнения относительно невесты, а так как договор между мной и твоим отцом был подписан в тот же день в электронной форме, то фактически Каролина уже принадлежала мне, но… есть лазейка, если девушка сосватанная шейху не невинна, то ее приданное остается у Макадума, а вот что делать с невестой, которая так и не стала женой — решать шейху.
Жесткие слова. Хлесткие. И у меня что-то внутри словно щелкает.
— Когда… когда ты пришел к гинекологу… ты…
Даже договорить не могу. Страх сковывает. И отчаяние затапливает.
— Именно. В тот день я должен был озвучить совсем иное решение, но…
Наклоняется ко мне и ловит меня за шею, приближает мое лицо к своему:
— Но ты перетасовала всю колоду карт и обвела меня вокруг пальца…
— то есть… тебе была
