Я подбежал к машине. Стекла опущены, я заглянул внутрь. Милиционер был один. Средних лет капитан с жидкими белобрысыми волосами дремал за рулем, откинув спинку кресла. На пассажирском сидении лежал укороченный «Калашников».
— Командир! — окликнул я.
Он открыл глаза, поглядел недовольно.
— Чего?! Случилось чего?! — буркнул он.
— Товарищ капитан, там ребята какие-то, — я махнул рукой, — к девушкам пристают.
— Что значит — пристают? — спросил он, немного оживившись.
— Девушки мимо идут, они хватают их и в машину свою тащат, — объяснил я.
Он оглянулся в том направлении, куда я махал рукой.
— Да нет, тут за кустарником не видно, — сказал я.
— И что, кого они затащили? — спросил милиционер.
— Пока никого. Двух девушек хотели затащить, но я вступился, они отпустили.
— Вступился, — повторил милиционер и окинул меня оценивающим взглядом. — Ну, молодец. А теперь-то что?
— Так они еще каких-нибудь девчат отловят. Надо сделать что-нибудь! — сказал я.
Милиционер вздохнул, переложил на колени «АКС-74У» и кивнул на сидение.
— Садись.
Честно говоря, я надеялся, что он сам как-нибудь разберется с этой шайкой. Не хотелось мне показываться им на глаза даже в компании со стражем порядка. Не потому что боялся, а потому что было мне стыдно, что обратился в милицию. Вроде как наябедничал на ребят. Но делать было нечего, и я сел в машину. Пусть обо мне думают, что хотят. Как говорится, детей с ними не крестить.
Я думал, что милиционер заведет двигатель, и мы подъедем к той шайке. Но вместо этого он извлек из-за сиденья планшет с блокнотом, положил их поверх автомата, извлек шариковую ручку с обкусанным кончиком и спросил:
— Фамилия?
— Чья? — удивился я.
— Ебтыть! Ну, не моя же! — воскликнул он. — Твоя фамилия? Имя? Отчество?
Я назвался, и он накарябал в блокноте мое имя большими, круглыми буквами.
— Может, вы потом запишете мои данные?! Надо с ребятами этими разобраться, — промолвил я, с трудом преодолевая охватившую меня нервную дрожь.
— Разберемся, — буркнул он и спросил. — Домашний адрес?
Я назвал место прописки.
— Эк тебя занесло! — крякнул милиционер. — И что людям дома не сидится?!
— Вот и я говорю: чего им дома не сидится! — подхватил я, подыгрывая ему.
Я надеялся, что он оставит на потом бюрократические процедуры. Ему всего-то и нужно было, что подъехать с мигалкой к тем обормотам и проверить у них документы. Да постоять там пару минут, эти парни и сами бы убрались подальше от такого соседства. О том, что они продолжили бы охоту где-нибудь на новом месте, в ту минуту я не подумал.
Но оказалось, что бюрократическими процедурами вся деятельность стража порядка и ограничивалась. Он закрыл блокнот, спрятал планшет и с чувством исполненного долга сказал:
— Все.
— Что — все? — изумился я.
— Свободен, — ответил он и подмигнул мне.
— А ребята? — спросил я.
— А что — ребята? — переспросил милиционер. — Ребята и ребята. Они еще ничего не сделали. Сделают — позовем тебя, свидетелем будешь.
— А, что же, заранее ничего нельзя предпринять?! — воскликнул я. — Разве нельзя упредить…
— Что упредить?! — перебил меня милиционер. — Что я должен, по-твоему, сделать?! Пальчиком им погрозить?! Ладно! Давай! Ты свое дело сделал! Давай! И без тебя забот по горло!
Он кивнул на дверь. Я с трудом сдерживал нервную дрожь, казалось, мгновение — и вцеплюсь ему в горло, выхвачу автомат с колен и буду палить в воздух, по колесам его «жигуленка», по тем придуркам в спортивных майках! Но ничего такого я, конечно, не сделал, а просто вышел из машины, потоптался немного и вновь встал за табачным киоском.
Низкорослый со своим приятелем по-прежнему толкались на тротуаре, высматривая новую жертву. Мои ноги сделались ватными, отвратительный холодок появился в груди. Если бы они уже уехали, мне было б спокойнее. Даже знай я, что кого-то они увезли. Ужасно, конечно. Да ужасно, но я-то сделал что мог. Кто ж виноват, что милиционер попался такой бестолковый?!
И тут новая идея озарила меня! Какое мне дело до этого мента? Зачем вообще нужно было обращаться к кому-то конкретному?! Телефон милиции — «02», нас же с детства учили этому.
Таксофоны висели на стене наземного вестибюля метро возле обувной палатки возле тех самых колонн, где я только что простился с Юлей и Ларисой. Три аппарата, все три — свободны. Я снял трубку и набрал «02».
— Оператор. Слушаю вас, — услышал девичий голос.
— Девушка! Тут ребята какие-то на машинах к прохожим пристают! — выдал я, прикрывая трубку, чтобы не услышали случайные люди, оказавшиеся поблизости.
— Машина скрылась? — требовательным тоном спросила девушка.
— Машина? Нет, на месте машина, — ответил я, хотя оттуда уже не видел ни машин, ни их хозяев.
— Номер машины? — спросила девушка.
— Я не знаю номера, — ответил я, чувствуя, как вновь поднимается во мне раздражение.
— Кто звонит? — спросила девушка.
— В каком смысле? — я был на грани взрыва.
— Вы пострадавший? — уточнила она.
— Да нет же! Просто оказался рядом…
— Случайный свидетель, — констатировала девушка. — Где находитесь?
— Возле метро «ВДНХ», — ответил я. — А эти ребята возле…
— Ждите, я вас переключу, — оборвала меня она.
— Девушка! — выкрикнул я.
Но послышались длинные гудки. Я едва не расколотил трубку об стену. Гудки продолжались, и я сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоить нервы. Что за дурацкая система?! Почему она переключает меня на кого-то вместо того, чтобы записать информацию и отправить патруль по адресу, который я укажу!
— Дежурный слушает, — услышал я трескучий голос.
— Да, здесь возле метро ВДНХ, — начал я.
— Что случилось? — спросил трескучий голос.
— Здесь какие-то хулиганы к девушкам пристают, тащат в свои машины! — выкрикнул я.
— Номер машины?
— Я не запомнил!
— Нужно было запомнить, — попенял мне трескучий голос.
— Послушайте, сделайте же что-нибудь! — взвыл я. — Я уже десять минут вам объясняю…
— Да вы не волнуйтесь, все сделаем. Где эти хулиганы-то ваши? Какая там улица, номер дома — какой там поблизости?
— Здесь! Здесь тротуар такой от ВВЦ, к станции метро который. Там ребята эти возле палатки с хотдогами! — выпалил я.
