недели, тебе совершенно не обязательно умирать вместе со мной, — проворчала я.
— У меня есть респиратор.
— А чего ты его раньше не надел?
— А я его тут подобрал, — ухмыльнулся Ди и достал из кармана непривычного вида маску ярко-желтого цвета. — Хорошая же вещь, чего добру пропадать.
— Странный он какой-то. И наверняка уже пропитался каким-нибудь дерьмом. К тому же респираторы от этого не помогают. Эта хреновина вообще, наверное, через кожу всасывается.
Мы помолчали.
— Неприятно это признавать, но ты права, — мрачно сказал Ди. — Только не думай, будто мне это нравится. Как я узнаю, что ты в порядке? Что ты не выходишь, потому что еще ищешь, а не потому, что тебя уже сожрали мутанты?
Я прыснула.
— Если меня буду жрать, обещаю подать условный сигнал.
— Какой?
— Ну, не знаю. Покричу совой.
— Давай так. Я жду тебя у входа тридцать минут. Если ты не выходишь — я иду искать тебя. И тогда моя смерть будет на твоей совести, — добавил он, сделав мученическое выражение лица.
Я снова засмеялась.
— Договорились.
Он быстро сжал мое плечо и, подхватив свой рюкзак, направился в темноту коридора. Я немного постояла, глядя, как удаляется свет его фонарика и все еще ощущая тепло в том месте, где он прикоснулся ко мне, а потом развернулась и потопала ко второму темному проему.
Если там нет никакой лестницы, сказала я себе, то далеко я не пойду. И если есть лестница, то тоже не пойду. Просто проверю, есть ли тут еще один этаж, и все. Ну, скажу Теодору, пусть посмотрит, что там. И сразу назад.
Одной в темноте было очень неуютно. Я даже пожалела Теодора, который остался в кабинете доктора Лукаш. И заодно Марко, которого я семь месяцев назад пугала дурацкой страшилкой.
Я старалась ступать как можно тише, но в пустом коридоре звук шагов все равно был слишком громким, на стенах метались тени — казалось, их отбрасывает кто-то живой. Я шла все медленнее и наконец остановилась вовсе. Очень хотелось обернуться, но я понимала, что если там будет хоть какая-нибудь подозрительная тень, то Ди меня не дождется, потому что я тут же умру на месте.
— Привет, Нико, — позвала я шепотом, сунув в ухо бусинку наушника, — ты здесь?
— Привет, Рета, — отозвался он, и страх немного отступил. — Нужна помощь?
— Есть такое, — ответила я. — Я в лаборатории, одна в пустом темном коридоре, и я боюсь.
— Ты заблудилась? — спросил Нико.
— Нет… пока.
— Ты от кого-то прячешься?
— Нет.
— У меня мало информации о текущих событиях, Рета, — сказал Нико с сожалением. — Какого рода помощь тебе нужна?
— Поговорить. Чтоб у меня тут крыша не съехала от страха.
Я сделала шаг, под ногой что-то хрустнуло, и я метнулась в сторону. Прислонившись к стене, я несколько раз глубоко вдохнула.
— Ты никогда не боялась темноты, — заметил Нико, и я приободрилась.
Здорово, что он так думает. Или думал.
На самом деле темноты я боялась, и еще как, лет до четырнадцати. Но все равно всегда первая лезла в темные комнаты в заброшках — иначе первым пришлось бы идти Коди, Нико или Эме, а кто знает, что их там ждало? Я не могла допустить, чтобы они пострадали. На Тенну мне было в целом плевать, но она бы первая и не пошла.
— Я просто была слишком тупая, чтобы бояться.
— Нет. Ты просто была самым смелым человеком из всех, кого я знал.
— Да уж, — протянула я, снова начиная движение. — Ну и компания у нас была, если я самая смелая. Но тут ты, кстати, не прав. Самая крутая из наших знакомых — Эме. Сама кого хочешь напугает. Потом Коди. А потом уже я. И это я еще Акселя не беру в расчет. У этого в принципе отсутствует тот орган, которым боятся.
Наконец мне попалась дверь. Она была закрыта, но не заперта. Я с надеждой заглянула, но за ней оказалась просто кухня — столы, стулья, диванчики, техника вроде микроволновок и кофе-машин. В дальнем конце была еще одна дверь. Я без особой надежды толкнула ее и обнаружила стоянку роботов-уборщиков и бутылки с какой-то химией. Пожав плечами, я вернулась в коридор.
— Этот орган — миндалевидное тело в мозгу, — тем временем сообщил Нико.
— Ну вот мозгов у него точно нет, — кивнула я. — Максимум — нервный узел, как у моллюска.
Коридор закончился приоткрытой дверью. Я заглянула — туалет. М-да.
Я развернулась и пошла в обратную сторону.
— И ты ошибаешься, — продолжил Нико. — Эме очень боится, почти все время. Потому и защищаться начинает раньше, чем на нее нападают. Коди не боялся, потому что ты была рядом. Помнишь, как мы собирались в Вессем первый раз? Все скрывали, что им страшно. Эме говорила, что это дурацкая затея, что мы просто потеряемся по дороге. Коди соврал, что занят. Тенна сказала, что ей нет дела до Вессема. Но на самом деле им просто было страшно идти и страшно показать свой страх. Не боялась только ты и убедила всех остальных.
Вернувшись обратно в круглый зал, я подошла к бронированной двери. Когда-то она закрывалась на кодовый замок, но это когда было. Я подналегла — дверь издала протяжный звук, от которого у Теодора, наверное, прибавилось седых волос, но приоткрылась.
— А я просто всегда очень верила в тебя. Думала, если ты рядом, то ничего плохого не может случиться. А если даже случится, ты что-нибудь придумаешь.
Почему такие разговоры проще вести в темноте?
— Я все еще рядом, — сказал Нико. — С тобой не случится ничего плохого.
— Я знаю, и… И я нашла лестницу!
Я остановилась у ступенек и посветила фонариком вниз.
Лестница закручивалась вокруг столба и спускалась вниз на несколько метров. Рядом была подъемная платформа — точнее, то, что от нее осталось, нечего было и думать о том, чтобы ею воспользоваться.
— Это хорошая новость? — уточнил Нико.
— Да. На самом деле, все это время я пыталась понять, есть ли в лаборатории еще один этаж.
— Он есть.
— Да, я и сама уже догадалась. — Я сделала несколько шагов. Лестница жалобно поскрипывала под моими ногами. — Тут все держится на честном слове. Вниз я точно не полезу.
Я сделала еще несколько шагов.
— Ну только посмотрю, что там. Тут вообще куска не хватает.
Присев, я скинула рюкзак, чтоб не мешал, спустила ноги и перебралась через дыру, которая образовалась на месте двух или трех ступенек.
— И у меня кончается время. Ди ждет на улице, и, если я не выйду через
