никак выхода не найду. Это, где тут ворота? Слышь, парень? Да, вот ты. Тебя как зовут-то?
Небось алкаш, что допивает на могилах водку, принесенную на помин. Заснул там, а теперь выбраться наружу не может.
— Молчи. — Ладонь Ростогцева закрыла мой рот, из которого было готово сорваться имя. — Не вздумай отвечать этой пакости. А ты, бесплотный, вон пошел отсюда. Здесь, по эту сторону ограды, место для живых, а не для мертвых.
— Ой, кто бы говорил! — Тот, кого я принял за загулявшего ханыгу, распрямился, и я понял, что вижу сквозь него. Да, фраза звучит диковато, но что есть, то и есть.
Потому что это не человек, а призрак. Самый настоящий. Вон и патлы пропали, и одежда изменилась, превратившись из драной майки в нечто, более напоминавшее старинный сюртук.
— И я нежить, — с достоинством сообщил ему Ростогцев. — Но у меня есть плоть, сиречь — тело. А еще хожу я куда сам захочу, не бегая, как собачка, туда, куда меня пошлет хозяин.
— Если не секрет — зачем вы мне рот зажали? — спросил я у него. — Понимаю, что от ошибки сберегли, но от какой?
— Ты чуть вот этому синюшному имя свое не назвал, — пояснил вурдалак. — А делать этого нельзя ни в коем случае. Узнав имя, сообщенное доброй волей, он сможет ненадолго занять твое тело, соображаешь? Правда, в твоем случае такое вряд ли могло произойти, ты очень крепок, не только физически, но и душевно, но тем не менее. К тому же он может передать эту информацию кому-то посильнее, и тогда возможны разные нюансы.
— А что у тебя за дела на нашем кладбище, упырь? — поинтересовался призрак, буквально прилепившись к ограде. — И кто этот паренек, которого ты так оберегаешь, вместо того чтобы осушить до донышка, как бутыль с вином?
— Нет, этот тебя бы не смог себе подчинить, — усмехнулся Ростогцев. — Слишком глуп.
— Благодарю, князь. — Я осознал, в какую неприятность чуть не вляпался. — Все-таки права народная мудрость — век живи, век учись.
— Главное, чтобы учение впрок пошло, — доброжелательно потрепал меня по плечу вурдалак.
— Молодой человек. — Призрак не мигая смотрел на меня. — Если тебе чего надо здесь, на нашей земле, ты говори, не стесняйся. Помогу, подскажу, с кем надо сведу. А о цене договоримся.
— Сгинь, — посоветовал ему Данила. — Не мелькай перед глазами.
— Никогда не имей дела с такими, как он, — сообщил мне князь, показав на призрака рукой. — Непременно обманут. В нашем с тобой мире, друг мой, вообще грани между добром и злом, правдой и ложью изрядно подстерты, тут уж ничего не поделаешь. Но все равно есть какие-то границы, которые никто не станет пересекать. А для него их нет, как и для всех остальных, кто обитает там, за оградой. Кроме Хозяина Кладбища, разумеется. Да и тот, если честно, свои границы для себя сам разметил, и где они лежат, остальным неведомо.
— А ты отважный, упырь, — оскалился призрак. — В двух шагах от кладбищенской земли ее повелителя упоминать всуе? Видать, совсем черви твой мозг съели. Ха!
Мне вдруг стало нестерпимо холодно, словно следом за северным ветром в столицу пожаловала зима. А еще внутри все сжалось, как в юности, в тот момент, когда драка вот-вот начнется, но первый удар пока никто не нанес.
— Валим, — чуть просевшим голосом предложил Данила. — Патрон, не надо нам тут оставаться!
— В машину, — толкнул меня князь, опасливо глянув в сторону ограды, где злорадно хохотал наш неживой собеседник. — Быстро, быстро!
Спорить я не стал, нырнул в теплый салон автомобиля, и уже через считанные секунды детище немецкого автопрома умчало нас куда подальше от места, куда мне хочешь не хочешь, а все равно придется вернуться.
Глава семнадцатая
— Следует понимать, что к ограде пожаловал тот самый Хозяин Кладбища? — уточнил я сразу же после того, как машина набрала скорость. — Да?
— Именно, — причмокнул так, будто у него болел зуб, Ростогцев. — Серьезно навредить нам он не смог бы, но хорошего от этой встречи все же ждать не стоит. Да и тебе лишний раз ему показываться на глаза тоже не след. Ты упорный парень, Хранитель, вряд ли отступишься от своих планов, а значит, раньше или позже нагрянешь на это кладбище. К чему ненужная популярность?
— Его все равно бродячий дух видел, — заметил Данила, обеими руками вцепившийся в руль. — Наверняка своему хозяину того, с кем общался, в деталях опишет.
— Есть такая вероятность, — признал князь. — Прямо скажем, Валерий, дела у тебя так себе, потому самым разумным вариантом будет плюнуть на зарытую в могилу цацку и жить дальше. В конце концов, на ней свет клином не сошелся.
— Но оплатить оказанные услуги мне все равно придется? — уточнил я, вложив в голос некоторое количество иронии.
— Само собой, — подтвердил вурдалак. — А как же.
— Подумаю над вашими словами, — пообещал я. — Как приму решение — позвоню. И насчет письма остальным концессионерам — пока все же повременю. Только без обид, хорошо?
— Будь по-твоему, — с холодком ответил князь. — И с решением не затягивай, нам деньги нужны. Кредиты сами себя не отдадут, друг мой.
— Кредиты? — удивился я.
— Они, проклятые, — вздохнул Ростогцев. — И самое обидное — даже если выпить действующее руководство банка, для нас ничего не изменится. Что за времена настали? Раньше все было проще, — нет банкира и его наследников — нет долговых обязательств. Опять же, кое-какое наше влияние не то что на аристократию распространялось, но и даже на королевские дворы. А эти господа всегда были в долгах как в шелках, уж поверь. Там слово сказал, тут кое-что шепнул, в результате его величество взял да и утопил всех кредиторов в реке. Или сожгло по обвинению в колдовстве. А теперь такой номер не пройдет, все равно платить придется. И даже непосредственного заемщика-человека, который мне служит, убивать смысла нет, — залогом имущество семьи выступает, на слово теперь никто не верит. Так что ты не тяни, Хранитель, не тяни. Мы сами кровососы, но банковские кредитники на пару с их же службой безопасности нам, пожалуй, фору могут дать.
Хотите смейтесь, хотите — нет, но в этот момент я испытал гордость за род человеческий.
Не знаю отчего, но в какой-то момент мне стало неуютно в их компании. Скорее всего потому, что общее дело было закончено, а просто так, забавы ради, бок о бок с нежитью нормальному человеку сидеть все же не стоит. Потому я попросил тормознуть машину рядом с метро, сразу после того, как в
