чудовища, сделав его уже по-настоящему бессмертным.
Вернувшись через дупло обратно на поляну в обычном лесу, потерпевшая фиаско в борьбе с Кощеем молодая жрица вышла на тропинку, которая спустя несколько часов привела ее к замку Маркруза, который полюбил ее и уже через неделю сделал своей супругой. Девушка приняла его предложение, так как чувствовала себя обязанной остаться здесь, недалеко от портала, чтобы хоть немного контролировать ситуацию.
Но стать счастливой и осчастливить возлюбленного у Милавы не получилось. Вскоре молодая женщина заметила, что беременна. По холоду внутри живота, постепенно растекающемуся по всему телу, она поняла, что отцом будущего ребенка является не ее добрый муж, а ее прежний любовник – Кощей. Что за существо может родиться от бессердечного монстра, девушка могла только гадать, с ужасом ожидая появления на свет необычного ребенка. К тому же она стала замечать, что чем больше становился срок беременности, тем злее, бессердечнее и несчастнее становилась она сама. Утешение она находила лишь на поляне возле дуба-портала, через дупло которого к ней приходил кот Баюн и рассказывал ей сказки, мурлыкал песни – в общем, успокаивал и веселил, как мог.
Потом родился мальчик. Молодая мать сразу же приложила ухо к его груди и обрадовалась, услышав биение сердца. Но сердце в груди у ее сына оказалось жестоким, а его помыслы – безумными и честолюбивыми.
Когда он был маленьким, Милава еще не знала, насколько его душа холодна и коварна. Как-то раз его больно обидели деревенские дети, назвав зверочеловеком и отказавшись с ним играть. Повинуясь неподвластному ей желанию, даже осознавая, что совершает непоправимую ошибку, леди Маркруз рассказала Зарику, кто на самом деле его отец и как она с ним познакомилась. Умолчала она лишь об одном: как выглядит и где хранится ключ от ларца с ледяным сердцем Кощея.
Она не знала, что с тех пор Лазарк стал взращивать идею убить своего настоящего отца и занять его место, став бессмертным повелителем мира и смотрителем ледяного музея. Он даже нашел портал и смог пройти через него, хотя это было непросто: портал закрывался, когда чувствовал приближение чего-то холодного, и для его открытия нужно было гореть желанием пройти сквозь него.
Для осуществления своего коварного замысла Лазарку необходим был ключ от чудесного ларца. Он пытался выспросить мать, где он хранится, уговорить ее отдать ключ на хранение ему. Но Милава нашла в себе силы отказать ему в этом. В итоге он запер ее в том же подвале, куда теперь отвел свою молодую жену, и пытал, заставляя открыть ему тайну ключа. Как-то раз, не выдержав мучений, она солгала ему, что на похоронах мужа передала ключ на хранение его старинному друг, взяв с него слово, что эта яко бы семейная реликвия вернется в их дом, когда он выдаст свою дочь замуж за ее сына. Она надеялась, что Дозарян никогда не отдаст свою дочку замуж за Лазарка, репутация которого уже тогда не была, мягко говоря, безупречной.
Жестокий юноша продолжал допрос, пытаясь выпытать у матери, как выглядит ключ, но она не выдержала боли и умерла под ударами своего же огненного бича, так и не успев признаться ему, что на самом деле отмыкается замок у сундучка световым пучком, пущенным с помощью особого зеркальца. Не отличающийся развитым воображением Лазарк, по счастью, не догадывается, что на самом деле нужная ему вещица совсем не похожа на традиционный ключ, и сорванный с ее шеи медальон так и оставил лежать на полу камеры под топчаном.
– Теперь я нереальна. Я призрак, способный являться лишь во сне. Для того чтобы быть хранительницей ключа, у меня не хватает энергии. Теперь мы вернемся в замок, и я уйду, а ты заберешь медальон и будешь беречь его пуще жизни, – заключила Милава, даже не поинтересовавшись у Белорозы, готова ли она взять на себя эту ношу.
– Но ведь он и меня запытает до смерти, – лишь выразила свои опасения новая хранительница ключа.
– Постарайся обмануть его, придумай, как бежать, – посоветовала Милава. – У тебя же есть родители, другие близкие люди, тебе есть куда идти. Это у меня никого не было, и никто не оплакивал мою смерть.
– И еще у тебя есть рыцарь, – промурлыкал Баюн. – Слушай сердце, и оно приведет тебя к нему.
Девушка шагнула в портал и провалилась в небытие.
Утром Белороза проснулась на жестком топчане. Вспомнив странный сон, она нагнулась и заглянула под свое ложе. На полу, действительно, лежал медальон. Девушка подняла его и открыла. Там было зеркальце. Новая хранительница ключа поспешила закрыть медальон и повесить его на шею.
Оцепенение прошло. Ей снова хотелось жить, любить, делать что-то доброе и хорошее. Ее мысли были ясны и стремительны. Девушка сосредоточилась на планах побега.
Глава восемнадцатая. Побег
Пещера, возле которой проснулся Паж после той злополучной ночи, была, конечно, примечательной. Казалось, что за решетчатой дверью, закрывающей проход в нее, кто-то спрятал мощный магнит, заставляющий юношу страстно желать проникнуть внутрь, разжигающий его любопытство. Не без труда он поборол это желание, заставив себя предать принципы, которые ему, как посвященному Солнцу, внушали с детства, и поставив во главу угла чувство долга, а не свои страсти. Первым делом ему было нужно найти исчезнувших куда-то друзей и попавшую в переплет нареченную сестру. А к пещере он еще успеет вернуться, когда желание узнать, что находится в ней, еще лучше оформится и станет непреодолимым.
Прислушавшись к себе, юный жрец почувствовал, в каком направлении ему нужно идти. Кристалл на груди потеплел и засверкал ярче, подтверждая, что он на верном пути.
Шел Паж медленно, так как ему часто приходилось останавливаться и «сверяться со своим внутренним компасом», но он знал, что постепенно приближается к цели.
Все пути ведут не в Рим и даже не в Амбер. Все пути ведут туда, где тебя ждут. Паж, Лаверд и Пит с Большим Сэмом одновременно вышли из чащи на поляну, в центре которой стоял старый колодец. Они пришли с разных сторон, разными путями, но оказались в одном месте.
Безумно обрадовавшиеся встрече, они обнимали и ощупывали друг друга, как будто хотели убедиться в реальности происходящего. Немного успокоившись, они вкратце поведали друзьям о своих необычных приключениях и стали совещаться, как им поступать дальше.
Не было сомнения в том, что они пришли именно туда, куда нужно. Покидать поляну с колодцем и дальше прочесывать лес не было смысла. Оставаться здесь на ночевку было боязно: несмотря на
