говорил «я люблю тебя», была Саманта, я не буду винить его за то, что он боится.
Всё нормально. Я подожду.
Ради Джаспера Вейла я буду ждать до конца своих дней.
Я снова убрала волосы с его лба, затем поцеловала в висок.
— Мне пора. Увидимся позже.
— Эл, я… — он с трудом сглотнул, его кадык дернулся, а пальцы, державшие мою рубашку, сжались.
— Я знаю, Джас.
Я знала, что его родители никогда не учили его любви. Знала, что в представлении Саманты любовь сопровождалась условиями, манипуляциями и ограничениями.
Моя же нет. Он это поймет. Если я буду говорить и показывать ему, он узнает, на что похожа настоящая любовь.
Поэтому я встала, пересекла спальню, давая ему время осознать эти слова. Прочувствовать их. Если я буду повторять их достаточно часто, он поймет, что они не такие уж страшные.
Когда я выехала из домика-шалаша, в моем теле поселилась легкость. Пока я ехала в город, мой мысленный список дел перетасовался, освободив место для нового пункта на самом верху.
Сменить фамилию.
— Элоиза Вейл.
Да, мне понравилось, как это звучит.
Когда я заезжала на парковку за отелем, рядом со мной остановился Нокс.
— Доброе утро, — сказал он, вылезая из своего пикапа.
— Привет, — я пошла в ногу с братом, следуя за ним внутрь. Обычно Нокс приходил до рассвета, чтобы начать готовить на кухне. — Поздно начинаешь сегодня?
— У мальчиков была тяжелая ночь.
— Мне жаль.
— Не стоит. Так бывает, — он обнял меня за плечи. Нокс не спал бы десять лет, если бы это означало провести время с Мемфисом и его сыновьями. — Вчера вечером ужин прошел весело.
— Да.
Может, это и преувеличение, но это было в разы лучше, чем первая поездка Джаспера на ранчо.
Не все смогли прийти к маме и папе вчера вечером. Гриффин и Уинн остались дома, потому что Эмма плохо себя чувствовала. Лайла была измучена многочасовой работой и не хотела никуда ехать. А Фостер и Талия вместе пошли на свидание, так что там были только мои родители, Матео и семья Нокса.
Было тише, чем обычно, но Джаспер принимал участие в разговоре. В основном он разговаривал с Мемфис, и они оба рассказывали друг другу истории о том, как росли на Восточном побережье. Когда папа спросил, как он познакомился с Фостером, он рассказал всю их историю, включая то, как он увлекся боевыми искусствами в старшей школе. С моей матерью он был вежлив, хотя я знала, что он всё ещё раздражен ситуацией с Блейзом.
Джаспер в основном говорил, когда к нему обращались. Но таким уж он был. Он отличался от всех парней, которых я приводила домой или с которыми встречалась раньше. Моя семья поймет это. Как и я, они научаться понимать его молчаливые сигналы.
Мы с Ноксом вошли в отель, и, когда подошли к дверям «Костяшек», он удалился на кухню, а я направилась к стойке регистратуры, чтобы сменить ночного портье.
Утро прошло в суматохе выселений из отеля и хозяйственных поручений. К одиннадцати часам я чувствовала себя так, словно пробежала марафон.
Я только закончила выселение пары из Калифорнии, когда двери вестибюля открылись и внутрь вошел Джаспер.
У меня потекли слюнки.
На нем снова была бейсболка, белая футболка и шорты-карго. Кончики его волос под кепкой были вьющимися и влажными, потому что он, вероятно, сходил в спортзал, прежде чем отправиться домой и принять душ.
— Вау, — прошептала я.
Серьезно, мой муж был чертовски сексуален.
Уголок его рта приподнялся, когда он обошел стол.
— Привет, ангел.
— Ты мне очень нравишься в этой кепке.
Он наклонился и коснулся губами моего лба.
— Я надену её для тебя позже.
И больше ничего.
От этого невысказанного обещания у меня по спине пробежали мурашки.
— Да, пожалуйста.
Джаспер прислонился к стойке регистрации, оглядывая вестибюль.
Возможно, после сегодняшнего утра это должно было вызвать неловкость, но этого не произошло. Наверное, потому, что я не пожалела о том, что рассказала ему о своих чувствах.
— Как проходит утро? — он спросил.
— Тяжело, — я откинулась на спинку стула. — Но все уже выселены, так что я могу перевести дух.
— Чем я могу помочь?
— В вестибюле беспорядок.
На столике у камина лежала скомканная салфетка. Повсюду были разбросаны журналы, а стулья стояли криво, потому что сегодня утром пара гостей переставила их, пока они были здесь.
— Я позабочусь об этом, — сказал он.
— Ты не обязана.
Он пожал плечами.
— Я свободен.
— Ты так и не рассказал мне, что с тем бойцом в Вегасе. Что ты решил?
В течение нескольких недель я боялась спросить его об этом собеседовании. Поэтому просто не думала об этом и позволила своему напряженному графику затмить мои страхи. Но за прошедшую неделю многое изменилось. И после сегодняшнего утра задавать вопросы было уже не так страшно, особенно когда я хорошо представляла себе его ответ.
— Я сказал ему, что буду его тренировать.
Подождите. Что? Что ж, это был не тот ответ, которого я ожидала. Он действительно согласился на эту работу? Означало ли это, что он будет проводить часть своего времени в Неваде?
— Оу.
— Но ему придётся переехать в Монтану.
Воздух вырвался из моих легких, когда он ухмыльнулся.
— Придурок, — я ткнула его пальцем под ребро.
Джаспер посмеялся.
— В конце концов, мне придется найти себе какое-нибудь занятие. А пока я буду помогать здесь. Тебя это устраивает?
— Очень, — я кивнула. — Спасибо.
— Всегда пожалуйста.
Он поцеловал меня в щеку, затем обошел стойку регистрации, собираясь навести порядок в вестибюле.
На моем компьютере зазвенело входящее электронное письмо, но я проигнорировала его, с удовольствием наблюдая за Джаспером пару минуту.
Дверь в вестибюль открылась, заставив меня отвести взгляд от задницы Джаспера.
Уинн вошла внутрь, помахала Джасперу, а затем обошла стол, чтобы обнять меня.
— Привет.
— Привет. Чем занимаешься?
— Обедаем с дедушкой.
Её дедушка, Кови, был бывшим мэром Куинси и завсегдатаем «Костяшек».
— Сегодня работаешь? — спросила я, заметив значок и пистолет в кобуре у нее на бедре.
— Да. Наверстываю упущенное с Четвертого июля.
— То же самое, — сказала я, когда двери лифта открылись и к нам направились двое гостей.
— Не буду отвлекать тебя от работы, — сказала Уинн, отодвигаясь в сторону.
Гостям требовались рекомендации относительно туристических маршрутов, поэтому я достала из ящика стола, где я их хранила, одну из местных карт, разложила ее на стойке и обвела несколько наиболее рекомендуемых мною мест.
С картой в руках они вышли на улицу, залитую летним солнцем.
Кови зашел, когда я разговаривал с гостями.
