будет как-то извлечь из меня?
- Не буду Вам врать. Нет, я не вижу способа извлечь "Глаз Зверя", не убив при этом его хозяина.
- Тогда дайте слово, что как только я стану опасен для Тетира, Вы и сэр Кимбаал сделаете всё, чтобы убить меня. Вернее не меня, а ту тварь в которую я превращусь.
- Обещаю Вам, что сделаю всё для этого.
- Можете не волноваться на этот счёт, Гирен, - поддержал меня дракон, - Я лично прослежу за тем, что бы земли Тетира были избавлены от подобной угрозы. Тетиру достаточно и вторжения армий Калимшана.
- Хорошо, - рыцарь прикрыл глаза, - Делайте то, что нужно.
Я охватил аурой Кимбаала, кровать с рыцарем, и представил картинку разорённого лагеря орков. Через мгновение мы оказались среди обгоревших "скелетов" хижин, груд золы и пепла. Рыцарь с удивлением посмотрел на нас.
- Граф перенес нас в тылы калимшитской армии, - ответил дракон на этот немой вопрос, - Сейчас сделать это намного проще, чем в будущем, когда у Вас появится целый отряд подконтрольных бойцов.
Я призвал сундук Леомунда и извлек из его глубин крупный рубин. Передав "Глаз Зверя" дракону, я отправил сундук обратно в подпространство. Кимбаал с некоторым удивлением посмотрел на меня, но потом с пониманием кивнул. Похоже он догадался, что я не желаю касаться артефакта в момент его активации: вдруг божество в этот момент может узнать, кто именно касается его творения. Драконы на Ториле дело довольно обычное, а вот наличие балора может вызвать никому не нужный интерес со стороны Лорда Тварей.
Кимбаал подошёл к кровати, обнажил израненную грудь Гирена и опустил кристалл на кожу. Как только рубин коснулся груди рыцаря, то в его гранях начало разгораться сияние. Спустя пару минут "Глаз Зверя" уже сиял довольно прилично, хотя пока и не с той силой, с которой сверкал на груди убитого мной оборотня. За это время лицо рыцаря уже начало походить на лицо живого человека, а не на мраморную маску лишенную крови жертву вампира. Да и грудь уже вздымалась гораздо уверенней. Если дело пойдет и дальше подобными темпами, то через пару часов "носитель" встанет на ноги.
- Кимбаал, - обратился я к дракону, - Мне пора. Ты присмотришь за ним?
- Да, дружище, все будет в порядке. Уверен, что я справлюсь здесь и сам. Отправляйся назад - у тебя ещё огромное количество дел.
- Когда будет нужно - свяжись со мной. Хотя нет. Лучше я оставлю соответствующие распоряжение коменданту нашего лагеря.
Дракон утвердительным кивком дал понять, что понимает о каком лагере и коменданте идёт речь. Незачем превращающемуся в ликана рыцарю знать, что речь идёт о безымянном острове, комендант которого - врок по имени Рухак.
- Если что - связывайся со мной по браслету, - сказал я и переместился в Брэмкриг.
Предстояло подготовить всё к предстоящей схватке с Красными Волшебниками. Скоро должен был появиться "курьер" от Изуала, а дел ещё полным-полно. Да, действительно пора заканчивать свои дела на Прайме.
* * *
Деревня была мертва. Только изредка между остовами сгоревших домов мелькала тень уже начавшей привыкать к отсутствию людей собаки или блестели отраженным светом глаза притаившейся кошки. Но и только. Кое-где на чёрном пожарище уже начала пробиваться упрямая зелень сорняков.
По этому выгоревшему селению двигался человек. Коричнево-зеленое одеяние указывало, что его владелец является рейнджером, но полное отсутствие видимого оружия у незнакомца наверняка привело бы возможных наблюдателей как минимум в недоумение. Ну не мог человек этой профессии быть вооружен всего лишь палкой, хотя и довольно увесистой. Но тем не мение у путника не наблюдалось даже ножа, не говоря уже про лук и стрелы.
Двигался незнакомец тоже довольно странно. Обычный человек уже давно поспешил бы покинуть это безлюдное место, но этот словно намеревался изучить пожарище до мельчайших деталей. Иногда он останавливался и подолгу рассматривал одному ему доступные детали. Или присаживался на корточки и принимался ворошить своей палкой груду давно почерневших углей.
Появление десятка вооруженных всадников неизвестный то ли не заметил, то ли проигнорировала, как совершенно не интересующий его момент. Однако калимшитский патруль был совершенно иного мнения: солдат армии Сил Паши явно заинтересовала одинокая фигура в коричнево-зелёном одеянии. Повинуясь командам десятника, всадники рассредоточились и начали окружать рейнджера, отрезая ему возможные пути к отступлению в зеленеющий неподалеку лес. Впрочем, странный лесной житель продолжал игнорировать надвигающуюся на него угрозу, поглощённый своим не менее странным занятием. Когда калимшиты приблизились на расстояние нескольких шагов, то увидели, что причина их беспокойства пристально рассматривает груду обгорелых костей, судя по всему детских. Полное отсутствие какой-либо реакции со стороны рейнджера на окруживший его десяток вооруженных всадников, вызвало у патрульных смешанное чувство удивления и непонятной тревоги. Но и бежать цэлым десятком от одного невооружённого рейнджера калимшиты не собирались.
- Эй ты, шелудивый пёс, - обратился к с странному тетирцу десятник, - что ты здесь делаешь? Ты лишился рассудка или ты потерял дар речи от страха?
Рейнджер наклонился и поднял практически не поврежденный череп, легко уместившийся на его широкой ладони.
- Я понимаю, когда убивают взявших в руки оружие. Могу понять, когда убивают стариков или угоняют в рабство красивых женщин. Но хладнокровно предать огню беспомощных младенцев... Господин прав: это не люди, и даже не звери. Это - порождения зла в человеческом облике.
Казалось, что тетирец разговаривает сам с собой.
- Что ты несёшь, безумец! Эти твари отвергли Баэлроса и понесли заслуженную кару! Сейчас и ты получишь своё, неверный пёс!
- Таким как вы не место среди живущих на этой земле, - незнакомец наконец то повернулся к десятнику, - Ваша жизнь - это ошибка богов, и я попытаюсь её исправить.
Глаза тетирца сверкнули рубиновым светом и он в одно мгновение преобразился. Калимшиты с ужасом уставились на могучего воина с фиолетовой кожей и остроухой собачьей головой. Оскаленная клыкастая пасть издала грозное рычание и огромный двуручный меч описал сверкающую дугу, оставляя за собой обезглавленные тела. Половина всадников и две лошади в одно мгновение попрощались с жизнью. Вторую половину
