будто их никогда и не было. Пыхтя, я закрыла крышку, бросив ее на туалетный столик, одновременно натягивая узкие джинсы с высокой талией, черную блузку, которую заправила в них, и пару туфель на каблуках от Valentino. Наложив последние остатки макияжа и побросав свои вещи в сумочку, я направилась из спальни Рейна вниз.
Рейн, очевидно, был занят бизнесом и всем, что касалось моей биологической семьи. Я в этом не сомневалась. Но у меня также было неприятное ощущение, что он был намеренно неуловим, снова намеренно избегал меня. С какой целью, я не была уверена. Этот человек представлял собой примерно пять загадок, собранных в одну запутанную упаковку.
Взяв на себя инициативу и то, что я считала лучшим вариантом действий, я вернулась спать в свою комнату. Ту, что была выделена мне, когда я впервые приехала сюда, мой маленький кусочек комфорта, который я обрела. Несмотря на то, что все мои вещи были перенесены в комнату Рейна, я просто взяла то, что мне было нужно, положила там голову на ночь и заснула.
И все же каждое утро я просыпалась в спальне Рейна на огромной, но удобной кровати, которую мы несколько раз делили с ним, но его никогда не было рядом, когда я просыпалась. На той стороне кровати, где он отдыхал, были вмятины. Иногда сохранялся проблеск тепла, как будто ее недавно покинули. В основном было холодно. Осознание этого повергло меня в замешательство и обиду.
После того, как он поимел от меня признание в любви, всякий раз, когда я его видела, он вел себя как обычно. Это было так, как если бы я не открылась ему и не легла к его ногам. Это было самое уязвимое, что я сделала сама, добровольно.
Я шмыгнула носом, отказываясь поддаваться слезам, которые выступили в уголках моих глаз. Они не испортили бы мой макияж. Схватившись за перила, я застучала каблуками по выложенной плиткой лестнице, спускаясь вниз.
Я знала, что это страшная часть вскрытия себя, что выносить свои эмоции ради другого человека — большой риск. Я приняла это, но, похоже, это не окупилось. Это раздавливало меня. Нет, не только это. Казалось, что это уничтожало меня, оставив падать на неровную землю. Но это было нормально. Я была бы в порядке. Я должна была быть в порядке. У меня не было другого выбора, кроме как выкарабкаться.
Было приятно ненадолго почувствовать себя желанной, даже если это было ненастоящим.
Для человека, который избегал меня, он, казалось, довольно хорошо разбирался в том, что происходило в моей жизни. Вмешивался в мои дела. На этот раз я даже не могла пытаться притворяться, что это не приносило пользы. Потому что для меня это было так. Однако я все еще пыталась понять, как это могло быть для него, потому что, если я и знала что-то о Рейне Марчетти, так это то, что это должно было принести ему пользу в той или иной форме. Мне просто нужно было выяснить, что это было.
Я обнаружила, что Чиро сегодня увозил меня куда-то, а другие наблюдали за нами издалека. Я позволила информации выплеснуться из меня, уже находясь в моем собственном сознании и прокручивая в голове эту встречу, которая была назначена для меня.
Когда я забралась во внедорожник, Чиро присоединился ко мне, когда наш водитель на этот день выезжал из гаража. Огромные ворота разъехались, позволяя нам выехать, когда мы свернули с холма, подъезжая к тому, что, казалось, было еще одним контрольно-пропускным пунктом. Я заинтригованно прижалась носом к окну; я никогда раньше не покидала территорию таким образом.
Окно ненадолго опустилось, и по кивку Чиро открылась следующая группа охраняемых ворот. Машина тронулась вперед, и мои глаза расширились.
Каменная стена захлопнулась за нами, когда мы несколько минут сидели в том, что я могла бы описать только как большую бетонную коробку, свет просачивался с неба над головой, единственного места, где мы не были заперты.
Спустя, казалось, целую вечность, каменная стена отъехала в сторону. Когда она полностью открылась, машина медленно двинулась вперед. Повернув голову через плечо, я наблюдала, как стена снова отодвигалась. Я рассматривала повышенные стены с дополнительными мерами предосторожности сверху, чтобы никто не мог войти или выйти, зрелище становилось все меньше в поле моего зрения и в конце концов исчезло. Никакие бетонные дороги не вели вас к открытию, заставляя поверить, что ими не пользовались, если только вы не знали. Очень умно, Рейн.
— Что это, черт возьми, было? — спросила я.
Я выдохнула, глядя в боковое окно на середину того, что казалось пустыней, когда машина подпрыгивала на каменистой местности, и обратно на Чиро.
Он понимающе ухмыльнулся.
— Это и есть комплекс.
— Я в курсе, — изумленно пробормотала я. — Выход наружу из той бетонной коробки. По сути, это было то, что делали лодки, проходя через эти плотины. Но в там не было воды.
— Это двойная мера безопасности. Если ты пройдешь, тебя могут задержать до тех пор, пока на другой стороне все не будут в безопасности. У нас есть люди, которые наблюдают за нами на много миль вверх по дорогам. Кроме вертолета, это единственный способ проникнуть на территорию комплекса и выехать из него. Должно быть, его усиленно охраняют по ряду причин, — объяснил Чиро, и огонек в его глазах сказал, что я, должно быть, выглядела такой же ошеломленной, какой себя чувствовала.
Такой уровень безопасности у черта на куличках. Для его людей…
Рейн заботился.
Не только на базовом уровне. Это были его люди, работающие на него и других, кто жил на территории. Но он принял меры, чтобы обеспечить всем им безопасность, создать свой собственный мир вдали от общества. Я думала, они были своим собственным обществом до такой степени, что он сделал все возможное, чтобы обеспечить это.
Возможно, в нем все-таки было немного сердечности. Я покачала головой. Перестань тешить себя надеждами!
— Я бы хотела осмотреть территорию, когда мы вернемся.
Кивок был моим единственным ответом.
Мы отправились в Вегас, в более густонаселенный район. А именно на знаменитый стрип. Я была здесь только на вечеринке; не могла сказать, что посещала когда-либо еще. Если это не касалось работы или вечеринок, я предпочитала оставаться в своем собственном маленьком пузыре в Лос-Анджелесе, поближе к своим удобствам.
Я не была заядлым путешественником. Единственное путешествие, которое я совершила, было оттуда, куда моя биологическая семья поместила меня на другом конце США, а оттуда всего через несколько штатов, чтобы в конечном
