она и устроила себе приятную жизнь в городе. Питалась за троих и спала до обеда, одновременно слушая, о чем сплетничают горожане и прибывшие на время моряки.
Следить за гостиницей начала лишь с того дня, когда я обещал вернуться, и только по вечерам, поэтому не сильно утомилась выполняя порученное ей задание. А если бы я в ближайшие дни не появился, она бы тоже не стала горевать, а отправилась бы назад в Турфан, чтобы продать серьгу одному знакомому торговцу, а с этими деньгами планировала отправиться в другой крупный город, где можно было бы попытать счастья в поисках работы служанкой поместья при богатом клане.
Девушка уже поняла, что в Турфане ей из-за преследований клана Мо не жить, но она уже привыкла к городской жизни и не хотела оставаться там, где условия жизни были намного хуже. Надо сказать, соображала девушка совсем неплохо. Она не стремилась работать где попало за гроши, предпочитая внушать людям жалость и выпрашивая небольшие подачки, но в таких мелких городках местные жители не так богаты, как в двадцатитысячном Турфане, а ещё у неё была надежда, что я, когда вернусь, обеспечу ей ещё несколько дней бесплатного питания и удобный ночлег в качестве спутника. Ещё она рассчитывала получить награду за переданное сообщение, о чем не постеснялась сообщить мне дважды, в начале и в конце своего рассказа.
Я поблагодарил Ичи за её старания и пообещал угостить на следующий день вкуснейшим обедом. Для неё сытно и вкусно поесть, после пережитых в трущобах голодных месяцев, стало и по сей день оставалось — самой лучшей наградой.
Вторые сутки на ногах после высасывания почти всей энергии голодным духом сказались на моём самочувствии. Хотелось поскорее прикрыть глаза, поэтому получив доступ к копне сена я сбросил на Ичи заботу о лошади и повозке и сразу завалился спать. Мне показалось, и часа не прошло, как девица разбудила меня, настойчивыми толчками в плечо.
— Что такое? Чего ты меня будишь, Ичи? Дай спокойно поспать! — раздраженно воскликнул я, с трудом продрав один глаз.
— Простите, простите, господин, в усадьбу хозяев вломились какие-то чужаки. Они вооружены, похожи на бандитов. Тут опасно, нам нужно срочно уходить, — испуганно, шепотом сообщила девушка, склонившись почти к самому уху.
— Бандиты? Сколько их там? — продирая второй глаз, также шепотом спросил я.
— Не знаю, господин. Я увидела через щель троих. У меня по утрам чуткий сон, услышала, что кто-то ходит во дворе и решила посмотреть. Мне страшно, господин, давайте поскорее уйдем.
— Я не собираюсь никуда уходить. Тут наша лошадь и повозка. Дарить их не собираюсь.
— И что вы собираетесь делать?
— Что, что? Сейчас убедительно попрошу бандитов уйти, — стукнув кулаком по колену, заверил я, — они ответят, что испортили мне отдых.
Тем временем, во дворе послышались первые громкие звуки, испуганные крики и грубые, возмущенные, голоса. Я сдвинул в сторону парный засов и приоткрыл дверь, выглянул в узкую щель и увидел там очередную неприятную картину. Раннее утро, и около десятка мужчин в темной одежде с грубо выкованными, ржавыми тесаками столпились в центре заднего двора, окружив пленников, среди которых был пожилой мужчина, три зрелых женщины, несколько молодых девиц и служанок в ночных рубашках. Часть из них сидела на коленях опустив голову, мужчине и нескольким стражам связали руки за спиной.
— Я последний раз повторяю, или плати или вместо зерна я заберу твоих дочерей и служанок. Командиру Хо всё равно чем брать плату. Если зерна нет, то можем взять и рабынями.
— Я заплачу! Я всё подготовил, но кто-то другой прикинулся посланником господина Хо и всё, что я подготовил для него, мы отдали этим обманщикам.
— Командира Хо это не волнует! Тебе давали три дня, чтобы подготовить зерно на замену. Время вышло, но ты всё равно отказываешься платить, так что пеняй на себя.
— Умоляю, дайте время до конца дня, я всё привезу куда скажите, обещаю!
— Хватит пустых слов. Командир и так давал тебе шанс исправиться. Мы забираем пленниц в качестве залога. Как привезешь в условленное место две повозки риса, получишь их назад, но если их за это время попортят, вини свою нерасторопность. Мои товарищи дуреют от близости пленниц. Они могут и не сдержать свой пыл, если будешь тянуть слишком долго.
— Я всё отдам, клянусь! Господин, умоляю, не обижайте моих дочерей и племянниц. Они мне дороги, как родные дети, — ползая перед главарем бандитов на коленях, сокрушался связанный по рукам мужчина.
— Тем лучше, поторопись или пожалеешь!
Молодых женщин и девиц начали грузить в заранее подготовленную повозку. Если я не вмешаюсь, их увезут в неизвестном направлении, и ещё не известно, вернут или нет за выкуп. Мне стало неприятно и я дал волю эмоциям.
— Стоять! — полностью показавшись из-за двери пристройки, воскликнул я.
В мою сторону удивленно повернулись все деловито расхаживавшие по двору и трясшие оружием бандиты. Я на заднем фоне отметил, что забыл надеть маску. Это проблема. Если командир Хо какой-то крупный, местный преступный авторитет, а его шестерки смогут узнать меня в лицо, то это доставит в будущем проблем.
— А ты кто ещё такой? Что стоите, сейчас же возьмите его! — приказал главарь.
Я решил по-быстрому объяснить, что сражаться со мной не лучшая идея и пулей сорвавшись с места, в два счета уложил на землю четверых двинувшихся ко мне головорезов. Я особенно не вкладывался в удары, не мудрил, но и себя максимально обезопасил, прикрываясь большим кругом Ци, формирующим полную защиту от атак обычным оружием. Смело принимал удары на голые кулаки и плечи. Железные мечи отскакивали от моего тела, как от каменной глыбы, зато мои дробящие удары при сближении приходились точно в цель, заставляя противников после всего одного удара выпускать из легких весь воздух и сворачиваться на земле без сил подняться с отбитыми в кровавое месиво внутренностями.
Быстро справившись с первой четверкой, я двинулся дальше и услышал от главаря испуганный возглас, на грани паники:
— Погоди! Стой! Мы не хотим никаких проблем с боевым мастером! Давай договоримся.
— О чем мы можем договориться? — не желая упускать инициативу, раз противники оказались настолько слабыми, спросил я, продолжая двигаться навстречу главарю.
Его подельники, воочию увидев, что стало с их товарищами, дрогнули
