— Не надо, — сказала я. — Я большая девочка и сама могу о себе позаботиться.
— И весь твой внешний вид прямо-таки вопит об этом, — хмыкнул Кларк. — В каком отеле ты остановилась?
— Джон!
— Двести лет Джон.
— Мне совсем не нужно, чтобы пара патрульных спала в машине у меня под окнами.
— Я что-нибудь с этим решу, — сказал Кларк. — Говори адрес.
Я сказала, потому что таков был наш изначальный уговор, и еще раз попросила никого ко мне не присылать.
— Конечно, — сказал Кларк и повесил трубку.
Еще один вампир у моего дома. Что всем этим кровососам от меня надо?
Несмотря на то, что я большая девочка и сама могу о себе позаботиться, после разговора с Кларком мне показалось, что пистолет под подушкой — это слишком далеко, и я достала его оттуда и положила рядом с собой. Чтобы можно было схватить в любой момент.
Минуты через три и этого мне показалось недостаточно, я распаковала сумку с вещами, нашла коробку серебряных пуль и зарядила их в новый магазин через одну с обычными. Дорого, но что поделать. К тому же, сейчас я могу себе это позволить.
Поменяла магазины местами, стало чуть спокойнее.
Самый худший расклад представить было несложно. Его даже специально представлять не было нужно, он сам собой, не спрашивая разрешения, нарисовался в моей голове.
Сообщество вампиров старается держаться вместе, и у Эдгара наверняка есть в городе друзья или просто знакомые кровососы. Вампиры не удовлетворятся полицейским расследованием и обвинят в смерти Эдгара меня, в конце концов, его же в моей квартире упокоили. После чего они объявят мне кровавую вендетту и жизнь моя превратится в ад. В смысле, в еще больший ад.
Кровавая вендетта кровососов. Звучит, как название для какого-то дешевого бульварного романа.
Конечно, это маловероятная ситуация. Для того, чтобы сообщество упырей пошло против копа, должно случиться что-то уж очень экстраординарное, типа публичного забивания уважаемого члена сообщества осиновой дубинкой. Одних подозрений для этого мало, а фактов тем взять неоткуда, но с моим-то везением последних дней…
Я задремала и проснулась от стука в дверь. А поскольку никакого обслуживания в номерах я не заказывала, то открывать я пошла с пистолетом.
За дверью обнаружился Реджи. В тех же джинсах, тех же кедиках, том же пиджаке. Только футболка была другая — на этой было написано «уничтожение вредителей, работаем круглосуточно», и кроме портфеля он держал в руках две бутылки пива.
— Я думала, ты пришлешь счет по почте, — сказала я, засовывая пистолет под ремень и делая шаг назад.
— Джон уже все оплатил, — сказал Реджи. — Могу я войти?
— Зачем?
— Я — подкрепление, — сказал Реджи. — Джон обрисовал мне ситуацию и попросил присмотреть за тобой хотя бы до утра.
— За это он тоже тебе заплатил?
— Нет, — сказал Реджи. — Это мое свободное время и я могу проводить его, как хочу.
— И ничего лучшего для проведения досуга ты придумать просто не смог?
— Друг попросил об услуге, — сказал Реджи. — Друзьям не отказывают.
— Ты, видимо, неплохой парень, — сказала я.
— Это ты еще не успела узнать меня поближе, — ухмыльнулся он. — Вблизи-то я не просто неплохой, а вообще замечательный. Так могу я войти?
— А если я скажу «нет»?
— Тогда я буду сидеть под дверью и привлекать к тебе внимание, — сказал Реджи. — Впрочем, я думаю, что без внимания ты и так не останешься.
— Ты же понимаешь, что Джон перестраховывается и второй вампир приходил не по мою душу?
— Вампиры приходят не за душой, — серьезно сказал Реджи. — Они приходят за твоей кровью и твоей жизнью. А на твою душу им, как правило, плевать. Так могу я войти?
— А ты что, тоже не можешь войти без приглашения?
— Это миф, — сказал Реджи. — То, что вампир не может войти без приглашения — это просто детская сказка. И даже если бы это была не сказка, то на отели и прочее съемные помещения это правило не распространяется. Крепость человека — это его дом, все остальное — просто помещения, и никакой защиты, кроме физической, они предоставить не могут.
— Ладно, входи, — я посторонилась, чтобы дать ему пройти. — Если, кончено, ты не боишься меня скомпрометировать.
Он остановился на половине шага и замешкался.
— Ты серьезно?
— Конечно, нет, — сказала я. — Мне двадцать семь, я не замужем и в отеле. Меня невозможно скомпрометировать.
Он таки вошел, и я закрыла за ним дверь. Я посмотрела на пиво в его руках.
— Так понимаю, что обе бутылки для меня? Ты же не собираешься пить на дежурстве?
— От одной бутылки ничего не будет, — сказал он, ловко свинтил пробку и сделал глоток. — Будешь?
— Конечно.
Он скрутил вторую пробку, передал мне бутылку и, перед тем, как сделать глоток, мы стукнули наполненные пивом стекляшки друг об друга.
Я вытащила пистолет, бросила его на кровать и плюхнулась рядом. Реджи погасил верхний свет и сел в кресло под торшером.
— И какой план? — спросила я.
— Я просто посижу тут до утра, — сказал Реджи. — А ты можешь спать и не обращать на меня никакого внимания.
— Мы могли бы спать по очереди, если уж на то пошло, — предложила я. — Тебе же тоже завтра наверняка на работу.
Реджи демонстративно достал из портфеля пузырек с жидкостью, опрокинул его внутрь себя, поморщился и смыл неопрятный вкус глотком пива.
— Теперь я могу не спать хоть сутки, — сказал он.
— Алхимия?
— По большей части, фармакология. Но действует безотказно. Благодаря этому средству я однажды не спал целых две недели подряд.
— А потом?
— А потом спал неделю подряд, — сказал он. — За все приходиться платить.
— Это, наверное, не очень полезно для организма.
— Я стараюсь не злоупотреблять, — сказал он.
Я глотнула из бутылки и скинула кроссовки.
— Веселые носки, — сказал Реджи.
Я посмотрела. На мне оказались белые носки, на которых принцессы с бензопилами гонялись за радужными единорогами. Уже и не помню, когда и по какому случаю я их купила.
— Ну, я же все-таки девочка, — сказала я.
— А Джон сказал, что ты свой парень.
Я вздохнула.
— Трагедия всей моей жизни.
— Похоже, ты недавно попала в какую-то передрягу, — заметил Реджи.
— Ты об этом? — я прикоснулась к пластырю на шее.
— У тебя еще и ребра сломаны, — сказал он.
