Вечному равнодушию кобры оставалось только позавидовать. Хоть чья-то нервная система уцелеет.
Рейзара нигде не было — очевидно, ушел вместе с Долратом. Баден занял свое излюбленное место на полу, прислонившись спиной к боковине моей кровати с задумчиво почесывающей большой грубый клюв Найланой на его костлявой макушке. Хмурая сова молчаливо переваривала полученную информацию, в этот раз не торопясь с наставлениями. Для всезнающей крылатой энциклопедии незнание истинной сущности древних артефактов стало серьезным ударом.
— Спроси у него, Несс, я тебе уже все рассказала, — пробормотала я, вздыхая и устало потирая переносицу.
Ведьма виновато покосилась на мое лицо и утихла, усаживаясь в кресло напротив. Изумрудные глаза блестели от эмоций. И я прекрасно ее понимала. Мой всплеск был еще больше.
— Как же все глупо в этом мире! — буркнула рыжая, складывая руки на пышной груди. Тонкие коричневые брови съехались к переносице. — Зачем тогда планетам нужны эти покровители, если они готовы оставить их при первой же опасности?
Ее раздраженный вопрос повис в напряженной тишине, и ответа на него, к сожалению, ни у кого не было.
К черту бога! Пускай сидит в своем тихом безопасном уголке и наблюдает. Нас ждет серьезное испытание — вот о чем нужно думать.
Я покосилась на свернувшуюся в клубок в углу моей кровати Лили и поджала губы.
Плевать на игры Сальвоса, на предположения о судьбе Айтарии и на желания Девкалиона! Моя цель сидит прямо у меня перед носом. Настоящая, а не призрачная, как надежда на существование моей расы в какой-то неизвестной пропасти. Моя семья, моя жизнь, мое будущее. И я защищу ее любой ценой.
Замерший позади меня Ракард внезапно мягко прикоснулся к моему плечу, и, едва я запрокинула голову, вопросительно заглядывая в его черные глаза, нас окутала уже знакомая мне теплая темнота.
Я уже знала, что увижу, когда эти сгустки растворятся, потому представшая пред глазами комната жнеца меня ничуть не удивила.
— Антандра, АЛИМ скоро взорвется от твоих всплесков. О чем ты думаешь? — встав передо мной, медленно проговорил мужчина.
Его тяжелый пронзительный взгляд остановился на моих глазах, и, казалось, через этот зрительный контакт жнец считывал всю мою душу.
Вздыхая, я невольно опустила плечи и нахмурилась. Ракард мягко притянул меня за локти в свои объятия. Черный плащ привычно окружил меня огромным щитом, а родной мужской терпкий запах темного наполнил ощущением уюта и спокойствия. В такие моменты все проблемы вмиг испарялись и весь мир переставал существовать. Эта иллюзия легкости и беззаботности была как глоток свежего воздуха.
Смогу ли я когда-нибудь справиться со всеми вызовами Вселенной и, наконец, стать счастливой?
Я темная, я высшая, я сильная, но я всего лишь женщина… И я так устала. Все, чего мне хочется, — стоять в объятиях этого мужчины, зная, что моя сестра в безопасности, а планета, на которой мы находимся, не собирается рухнуть нам на головы. Неужели так много?
— Я думаю о том, что хочу простоять так вечность, — со вздохом пробормотала я в прохладную жесткую броню у него на груди.
Жнец зарылся носом в мои волосы, рукой перебирая волнистые угольные пряди. И это ощущение было лучшим за последние лет пятьдесят.
Я все еще не уверена, к чему это приведет, но знаю, что чувствует он, и знаю, что чувствую я, — этого достаточно.
— Не думай ни о чем, девочка. Сальвос не имеет значения. Мы раньше справлялись без него, справимся и сейчас. Колдунами займемся сразу, как покончим с Девкалионом и его проклятой расой. Вы с Лили обе официально алимовцы. Теперь ты сможешь помочь ей выбраться отсюда живой без риска для своей безопасности. По-моему, все сложилось не так уж и плохо…
Изогнув бровь на его игривый тон, я удивленно приподняла брови и уставилась в полыхающие черные глаза. Отчего-то мужчина выглядел чересчур расслабленным и довольным, хотя причин для этого, несмотря на его аргументы, я не видела.
— Ты чего такой радостный? — уныло буркнула я, чувствуя, как учащается сердцебиение от ощутимых перемен на лице темного.
Его тяжелый искрящийся взгляд вдруг медленно скользнул вниз по моему телу. И этот загадочный игривый прищур задевал во мне самые яркие горячие точки, из-за которых оживало все существо. Будто соединенные между собой проводки подключили к току, и он мгновенно растекся по всей конструкции, опасно полыхнув.
— А чего мне быть несчастным? — делано удивился Ракард, плавно спуская руки с моего затылка на плечи, поясницу и ниже, оставляя по всему телу обжигающие следы.
— Послезавтра, а может, и завтра нагрянет война. Этого недостаточно? — игриво приподняла бровь уже я.
Именно. Очень скоро Терум погрязнет в беспросветной тьме, крови и боли. Осталось совсем немного. И будет глупо потратить это драгоценное время на самобичевание.
— Ты сейчас в моих руках. Остальное неважно, — вдруг серьезно заявил жнец, припечатывая меня почти суровым взглядом.
И искренность в этих редких словах и жутких инфернальных глазах раздробила все каменные стены внутри меня.
Сгорая от вулкана внутри, я нежно провела по его щетинистой щеке ладонью и прильнула к губам в мягком сладком поцелуе, которым передала ему все свои чувства, мысли и эмоции, открываясь так, как никогда раньше.
Сгребая меня в крепкие объятия, Ракард вжал мое тело в свое так сильно, что выбило весь воздух. Общая необузданная жажда раствориться друг в друге.
Думала ли я когда-то, что смогу однажды полюбить?
Глава 40
Медленно открывая глаза, я не сразу поняла, что меня разбудило.
Хмурясь, отлепила щеку от обнаженной груди Ракарда и озадаченно оглянулась.
Комната жнеца все так же была погружена в уютную тишину и полумрак. Кресла и тумбочки стояли на местах, черные шторы прятали от нас солнечные лучи, а мужчина подо мной умиротворенно посапывал.
Отчего же тогда сердце заметалось так испуганно и отчаянно, что похолодели кончики пальцев?
Ответ пришел в ту же секунду.
За окном внезапно так громыхнуло, что сотряслись стены, а земля под нами жалобно застонала.
Тут проснулся уже и Ракард.
Синхронно подскочив, мы мрачно переглянулись.
— Девкалион!
Вот тебе и послезавтра. Чертов Сальвос! Единственное, чем бог все это время занимался, — наблюдал, и то в этом ни черта не преуспел. Зачем ему тогда душа и разум? Где все пошло не так?
Поспешно запрыгнув в одежду, мы на мгновение замерли на месте и уставились друг другу в глаза. Этот зрительный контакт сказал намного больше, чем могли бы слова. Мы излили в него все эмоции, что у нас были. И я отчаянно надеялась, что все мои страхи напрасны. Что однажды мы проснемся не от взрывов и криков за окном, а от ворчания голодного Ксафана или щекотки ослепляющих солнечных лучей.
