дядя помог съехать, когда я поступила в универ. Два месяца назад я закончила учёбу. С одной стороны, отстрелялась, с другой — как-то пусто на душе стало. Тут позвонил Денис и предложил встретиться: он зачем-то стал рассказывать о деятельности Культа и атомистах. Оказалось, что дядя Игорь тоже умел получать сущности и обучил его. А потом Денис рассказал о своей разработке — двухнедельной программе становления атомистом.
— Две недели? — удивился Валера.
— Ровно. Не знаю, к чему такая спешка. Но я согласилась. Конечно, сначала было пробное получение сущности воздуха…
«Так ты атомщица?!»
— … Ты объяснял мне в разы понятнее, чем брат. К тому же, помнишь, как гоняли парней в парке? Со мной было чуть мягче. У меня получалось, да, но это просто ужасно изматывало. Я приходила домой и спала чуть ли не до следующего дня. Сначала два дня подряд, потом перерыв на сутки, потом ещё два дня, потом опять перерыв. Это ужасный марафон. Каким-то невероятным образом я дошла до финишной черты и остановилась там — в последний, четырнадцатый, день, напрягаясь до слёз, я не смогла получить сущность смерти. Денис чуть не рвал на себе волосы. Он орал, замахивался, упрекал, что не сможет показать меня как пример, потому что ему нужно, чтобы даже недолюди могли становиться атомистами. Представляешь?! Скотина! Ещё кричал, что я якобы с кем-то сговорилась, чтобы его подставить. После этого я психанула и перестала с ним общаться. Потом неделю не вылезала из дома, потому что была измотана морально и физически. Наконец, одним субботним вечером мне позвонил вдруг Федя — на воскресенье они своим Исследовательским отделом запланировали загородный поход с небольшой научной составляющей. Так я оказалась в том злополучном лесу, где мы с тобой познакомились. Ребята занимались своим, не забывая и о походной романтике, а я отдыхала. До бомбёжки. Что было дальше, ты знаешь — сам участвовал.
— Дальше мы поехали к тебе, где ждал твой друг Олег.
— Ну, как «мой друг» — мы виделись периодически, дальше «привет-пока» дело не заходило. А тут он оказался в моей квартире…
— И вырубил меня.
— Ну, он же не специально, поэтому и извинился… Оказалось, он пришёл собрать мои вещи — ему сказали, что я уехала отдыхать в Европу и вернусь не скоро.
— Но ты же никуда не уезжала?
— Ага. Пока ты «спал», мы разговорились. Валера, я бы посчитала это всё случайностью, но вспомнила, как кто-то из близнецов проговорился: Денис в курсе, что я поехала с близнецами и Антоном. Остальным в ТНК объявили, что Исследовательский отдел уехал в бессрочную командировку, поэтому мы с Олегом сделали вывод, что приказ об уничтожении меня и ребят был дан Денисом. Сначала я была в прострации, но потом вспомнила реакцию Дениса на то, что я не справилась с его программой по сущностям. Валера, думаю, я разочаровала его окончательно, он перестал видеть во мне не то, что сестру — человека, поэтому с лёгкостью отдал приказ на устранение всех свидетелей его «фиаско в лесу».
— И вы с Олегом решили действовать самостоятельно.
— Да, решили: он пытался получить информацию из своих источников, я — из своих. Из наших с тобой, если точнее. Параллельно с этим Олег сказал, что его сестра уехала в командировку и оставила пустую квартиру, он как раз у неё был и забежал ко мне. Предложил заодно пожить там какое-то время, пока страсти не улягутся. Всё шло своим чередом, пока я не увидела у «Астории» двоюродного брата — это за ним следила Даша, это он с чёрным чемоданом зашёл в отель перед учёным. Что-то щёлкнуло в голове, я решила пойти следом. А потом «бум».
— «Бум», — тускло повторил Валера. Так легко и просто описываются все эти дни, полные отчаяния и опустошения. Разговаривать резко расхотелось. — Сколько сейчас времени?
— Около полуночи, наверное.
— Уже очень поздно.
— Эм… ну… ладно, мы можешь продолжить разговор утром. Приятных снов.
На лице девушки промелькнула лёгкая обида, которая сменилась печалью. Она наскоро попрощалась и вышла из палаты.
Валера с трудом встал с кровати и начал медленно ходить вокруг. Ноги слегка покалывало, бока ныли, голова немного кружилась. На душе было мерзковато: мужчина вспомнил, как распинался, рассказывая о сущностях, а тут оказалось, что Алине всё это уже давно известно. «Облапошили как дурака», — с горечью заметил Валера. Сколь ни благородна мотивация Алины — это семейные разборки. Вон, у неё дядя так-то есть, пусть бы и решил всё.
В поисках успокоения Валера посмотрел в окно: в ночном небе висел яркий фонарь луны, вдали блестела лента реки, откуда выловили их с Олегом. «Хм, а она-то не сказала, что с парнем. Надо будет поинтересоваться».
* * *
Первая за долгое время ночь вне города восстановила Валеру настолько, что по пробуждении он чувствовал прилив сил, даже медитация не понадобилась. Давешние повреждения никак не ощущались: он мог хоть десять раз погрузиться в реку и по одному вытащить целый автобус людей.
Палата наполнилась мягким солнечным светом, природа снаружи радовалась новому дню. Валера неспешно встал и минуту любовался видом из окна: бескрайние зелёные луга, маленькие дома деревенек и серые полосы автомобильных дорог. Алины в палате не было, а даже если и была бы — Валера так и не определился, как реагировать на её ночную исповедь.
Мужчина решил прогуляться по зданию — может, на ум что-нибудь придёт. На тумбочке у двери лежала одежда: сложенные брюки, рубашка в клетку и туфли — всё новое. Видимо, после погружения в реку, старое пришло в негодность. Что ж, спасибо и на этом.
В санатории было почти безлюдно, редкие медсёстры и врачи, завидев Валеру, сдержанно кивали и шли дальше. Для них он наверняка был очередным пациентом. В конце этажа был лифт, но Валера потопал по лестнице, несмотря на то, что обувь жала.
На первом этаже в одной из палат он обнаружил Олега с подключёнными к нему трубками и пищащим монитором. Парень спал.
— О, ты сам его нашёл! — раздался голос позади. Алина зашла и встала рядом. Немножко помятая, она, тем не менее, выглядела чуть бодрее, чем ночью. В руках у неё была яркая жестяная банка, из которой она периодически отхлёбывала.
— Совершенно случайно, — ответил Валера.
— Врачи говорят, что его состояние удовлетворительное. Но это ведь в районе «трёх» из «пяти», так? А, по мне, так лучше была бы «четвёрка».
— Будем надеяться, что он выкарабкается.
— Будем. Но ты сейчас нужен в другом месте. Пойдём-ка.
Они вышли из палаты.
