с которыми я уже имел дело. Даже Бастет несмотря на наше сближение, вела со мной всё время демонстративно показывая, что я смертный, а она богиня.
Я достал из кошеля лист, который мне дали жрецы и протянул его Монту.
— Читать иероглифы умеешь? Кто из них?
Он взял, бегло посмотрел и назвал три слабо знакомых мне имени.
— Этих будет достаточно, не слишком крупные, чтобы привлечь к себе внимание других, да и давно умерли, — ответил он, возвращая мне свиток.
— Хорошо, — согласился я, — но прежде, чем мы заключим сделку, я также хочу, чтобы ты дал слово по закону Маат, что ничего о том, что станет тебе известно про меня или моё окружение, не будет достоянием ни одного человека, бога, механизма или животного.
Монту открыл клюв.
— Откуда тебе известна эта формулировка? — удивился он, — Бастет сказала?
— Твоя клятва или сделки не будет, — сказал я.
Монту думал недолго у него как я понял выбора просто не было. Храм был небольшим, в явном запустении, так что наверняка энергии с него ему доставались крохи. В целом культ Монту, как я понял был популярен раньше, а сейчас уже нет, поскольку всем заправляли фиванские жрецы культа Амон-Ра, которые и гребли себе лучшие земли и пожертвования.
— Клянусь словом Маат, — начал он и произнёс полную формулу, какую мне несколько раз повторила Бастет.
— Наконец-то, а то я устала ждать, когда два мужика наконец наговорятся, — послышался знакомый голос и в храм вальяжно вошла кошка, приближаясь к нам и по ходу движения плавно перетекая в кошко-девушку.
Клюв у Монту широко открылся. Расширенные соколиные глаза переводили взгляд с неё на меня, затем обратно.
— К-к-ак это вообще возможно? — в его голосе слышался неподдельный страх и отвращение.
— Помни, ты поклялся Маат, — предупредила его Бастет.
— Я помню это и без тебя, — огрызнулся он, — ты с ума сошла? Как ты умудрилась забеременеть от простого смертного? Если Владыка или Повелитель узнают, вас обоих выпотрошат. Это противоестественно! Это мерзко! Фу, ты бы ещё от животного забеременела.
Мне стало обидно.
— Я всё ещё здесь! — заметил я, на что бог посмотрел на меня уничижительным взглядом.
— Она видимо тебе забыла сказать, что у нас и на совокупление с низшими расами смотрят хоть и сквозь пальцы, но это всё равно не приветствуется среди богов. А беременеть от них…фу! Меня сейчас стошнит.
Соколиная голова покачалась, а я посмотрел на Бастет, которая выглядела смущённой.
— Я не стала тебе рассказывать всё, — смущённо сказала она, — ты у меня слишком чувствительный смертный.
— То есть то, что я помогаю всем, это нормально, а что бременить от меня это плохо, — возмутился я.
— Я про это только что сейчас и сказала, — обличительно ответила она, — просто понимаешь, вот тебе, например помогают собаки, кошки, ослы, но ты же не отправляешь своих самок к ним.
Я открыл рот от возмущения.
— Бастет всегда славилась своим, — Монту долго подбирал нужное слово, поскольку на пальцах у кошко-женщины появились когти.
— Эксцентричным поведением, — закончил он, — но это! Точно перебор. Я даже не хочу знать, как такое вообще стало возможным.
— Ты расскажешь остальным⁈ — Бастет по-прежнему выглядела очень смущённой.
— Нет, — он покачал головой, — и не потому, что дал слово. Точнее и поэтому, но больше из-за отвращения, не хочу быть к этому причастным.
— Я большего от тебя и не прошу, — быстро обрадовалась она, — просто передавай Владыке отчёты, которые я буду пересылать тебе и всё.
Монту покачал головой.
— В этом случае, когда всё это вскроется, а оно обязательно вскроется, меня накажут. А как я сказал, я хочу быть далёким от всего этого противоестественного.
Бастет расстроилась.
— Что же тогда делать?
Монту задумался, затем почесал рукой перья на голове.
— Если у меня будет больше энергии, я смогу создать себе нового сокола, — сказал он, — а этого можешь забрать себе. Если меня спросят, скажу подарил, а клятва не даст мне рассказывать о вас правду.
Глаза Бастет расширились от радости.
— Ты серьёзно?
Монту кивнул.
— Тогда это выход, если я буду пересылать сообщения через него, то никаких других отпечатков кроме моего не будет, — обрадовалась Бастет и затем повернулась ко мне.
— Быстро отдал ему всю свою накопленную энергию.
— Я, конечно, человек негордый, но хочу просто напомнить, что вы два бога, такие крутые, возвышенные, сейчас оба зависите от… — я специально сделал паузу, — простого животного.
— Первожрец, — Бастет оскалила клыки, — сейчас точно не время для твоих претензий. Пока Монту согласен, надо хвататься за это единственное разумное предложение.
— А я вот отказываюсь, — я скрестил руки на груди, — хочу посмотреть, что великие боги сделают без животного.
В храме настала тишина. Монту смотрел на меня, затем перевёл взгляд на Бастет.
— Я всё улажу, — смутилась она и схватив меня за руку просто утащила на пять шагов дальше. Силища была такая, что если бы я не стал переступать ногами, то просто упал и она потащила бы меня по полу в самом неприглядном виде.
— Ну смертный, — она заглянула мне в глаза, — сейчас и правда плохое время для споров, к тому же ты подрываешь мой авторитет.
— Андрей, — спокойно заметил я, — хочу для начала, чтобы ты называла меня по имени. А то я только сейчас подумал и правда, ты относишься ко мне, не как к разумному существу, а лишь своему ручному животному.
Бастер зарычала, но видимо и правда, сейчас от меня зависело вообще всё, так что она явно через силу ответила.
— Хорошо, Андрей, я прошу тебя помочь мне.
— Ладно, — ответил я и под её ошарашенным взглядом вернулся к Монту и протянул ему руку.
— Как передать тебе энергию?
Соколиная голова покачалась.
— Кажется начинаю догадываться, как вы вместе сошлись, — иронично сказал он, затем уже обратился ко мне.
— Просто ничего не делай и не мешай мне, — ответил он, — я постараюсь аккуратно, ведь люди молились мне, думая, что ты это я. Так что думаю…
Что он хотел сказать дальше, я не узнал, поскольку волна боли смыла мой разум,
