как я, редко рождаются. Но даже не в этом дело. Просто для врача убивать — это недопустимо, это последний предел, из-за которого многие не возвращаются или теряют дар, — Алекс задумчиво смотрел вдаль, и его лицо стало ещё более хмурым, чем обычно. — Но отец учил меня убивать, а не жизни спасать. Поэтому у меня морально-этическая проблема не стояла, вокруг были свои и были чужие. Своих лечил, чужих убивал. Хотя своих иногда тоже приходилось. Сильные магические ожоги — страшная штука, и лечить их слишком тяжело, а в условиях войны и постоянной нехватки сил — нереально. Когда попадались такие пациенты, то я просто облегчал их страдания. Вернее, я так это воспринимал. Но другие целители меня боялись даже сильнее, чем альваты. А уж эти крепко меня ненавидели, за мою голову назначили одну из самых высоких наград.
— Как же ты выжил?
— Где-то повезло, где-то спасли друзья, где-то управился сам. Аня, война шла три годины, каждый день случалась какая-то пакость, вспоминать долго.
— Из-за чего вообще произошла война?
— Альваты напали на нас после начала гражданской войны. Мы были ослаблены и разобщены, а они не упустили возможности.
— Хотели территории завоевать?
— Хм, не только. У аларанцев есть одна важная реликвия, ещё из другого мира переселенцами принесённая. Портальные арки и схемы старых арканов, что работали в том, другом мире. В Мундаре всё оказалось иначе. Да, магия есть, но её структура иная. Старые артефакты превратились в бесполезный хлам. Но сам принцип… Много поколений мы бились над загадкой, как снова заставить эти арки работать или сделать другие, похожие. Ты не представляешь, каким скачком в развитии стало бы наличие стационарных порталов между городами. Безопасные переходы не только для самых сильных магов, но для всех. Это изменило бы мир. Многие старые арканы мы так или иначе смогли заменить или повторить. Но стационарные порталы нам пока не покорились. Над ними работали лучшие умы, и всё без толку. А сейчас король и вовсе временно свернул эту научную программу из-за нехватки денег после войны. Мотивирует своё решение тем, что раз другие поколения не додумались, то и смысла нет пытаться. А я не согласен. Технологии и магическая наука развиваются, то, что не под силу было нашим дедам, может получиться у нас. Нельзя замораживать исследования. Страна, что первая изобретёт стационарные порталы, подомнёт под себя остальные. Альваты это очень хорошо понимали, вот и напали. Но ничего у них не вышло. Аня, я не люблю думать о войне. Давай сменим тему.
— Ты прав, лучше думать о настоящем, чем зацикливаться на прошлом. А в настоящем у нас поход в Приказ послезавтра. Что это, кстати?
— Городской Приказ служит местом работы здешних чиновников. Там решают вопросы с налогами, регистрацией домов и предприятий, получением документов и так далее.
— Многофункциональный центр? — улыбнулась я.
— Можно и так сказать.
— А какие тогда у нас планы на завтра?
— До обеда я попробую прощупать почву и пообщаюсь с крупными рестораторами города, чтобы не терять времени. А после обеда всё как обычно: уроки, тренировки, ужин, игры, сон…
— Кстати, у нас с мальчиками возник вопрос о том, в какие игры играют местные. Они загорелись идеей построить свою фабрику по производству игр, придуманных в нашем мире.
— Неплохая идея. Игр у нас много, но, судя по всему, ваш мир в этом плане ушёл далеко вперёд. Думаю, что речь о фабрике вести ещё рано, но вот выделить им небольшой цех я бы смог. Для мальчиков это будет хороший опыт, пусть учатся ладить с людьми, налаживать процесс и управлять.
— Не рано ли? А что если это предприятие провалится?
— Значит, они также научатся анализировать свои ошибки и делать выводы из поражений. Тоже полезные навыки, — пожал плечами муж.
Мы шли по тихой ночной улице, и свежий ветерок обдувал лицо. Горячая ладонь на пояснице грела спину, а с неба светили ярчайшие звёзды.
— А как же деньги? Организация цеха будет стоить недёшево…
— Аня, я обладаю достаточными ресурсами и готов делиться ими с сыновьями. Если я хочу вырастить из них толковых управленцев, то начинать нужно уже сейчас.
— И управленцев, и бойцов, и магов? Ничего не забыла?
— Любой мужчина должен уметь организовать своих людей, защитить себя и управлять своим лейством. Без этих навыков они сами будут несчастны.
— Но не в девять же лет?
— В пять с лишним годин, Аня. Чем им ещё заниматься? Усадить их за парту и заставить учить историю и географию Аларана? Это я тоже сделаю, но для меня гораздо важнее, чтобы они умели думать, а не зубрить.
— Никто не говорит о зубрёжке, но дать им управлять своим делом? В таком возрасте?
— А мы с тобой на что? Поможем, подскажем, подтолкнём в нужном направлении. Пусть учатся нам доверять в принятии решений, это тоже немаловажно. А если мы с тобой ошибёмся, то пусть учатся тому, что родители не всесильны и не всезнающи. Это жизнь, Аня, что-то получится, а что-то нет. Это же не значит, что не стоит пытаться.
— Хорошо, уговорил. Но прошу тебя оставить им время для учёбы. Математика, естественные науки, история и литература нужны в любом случае.
— Конечно, даже не спорю, но гораздо интереснее сделать эти предметы прикладными. Не просто посчитать цифры, а вычислить, сколько аххитов нужно, чтобы доставить товар в столицу. Поверь мне, такие уроки усваиваются лучше, чем тысячи объяснений. А ещё не возникает вопросов, зачем вообще нужна учёба.
— В этом я с тобой согласна. Видимо, придётся и мне садиться за парту вместе с ними и тоже учиться с нуля.
— Да, это хорошая идея. Я озабочусь поиском хороших учителей, когда мы вернёмся домой.
— Какой он, твой дом? — тихо спросила я.
— Ты знаешь, я там никогда особенно и не жил. Если честно, я даже не все комнаты видел в том лействе. Оно принадлежало деду по материнской линии и отошло мне после его смерти. Сначала я жил с родителями, но после размолвки с отцом переехал туда, хотя сейчас этого периода даже не помню. А после падения Капитолия началась война, сначала гражданская, а затем с альватами, некогда было дома рассиживаться. Затем война закончилась, мы получили компенсации от короля землями и деньгами, занялись изготовлением вирраля, первую годину я почти всю провёл на юге с Эртаном, потом организовывал фабрику тут.
— И насколько большое это поместье? Вернее, лейство.
— Достаточно большое, чтобы всем хватило места. В главном доме сейчас проживают двенадцать человек, ещё двести сорок семь
