Книга Быть человеком - Анна Максимова

— Эрен, — позвала она.

Подняв голову, он уставился на неё пьяными от похоти глазами. Несколько раз моргнул и даже головой тряхнул. Видимо, надеялся, что она ему привиделась.

— Милена, — протянул он, вставая с постели с грацией дикого хищника. — Ты же, вроде, отказалась быть со мной. Неужели передумала? — он замер на миг, и глаза стали двумя злобными щёлками. — Притащила с собой этих выродков из Управления?

— Это они привели меня, — покачала она головой и посмотрела Эрену в глаза. — Ты должен вернуться.

— Ни за что, — плюнул он.

— Выслушай меня, — взмолилась Милена.

— Эдик, что происходит? — подала голос девица, прикрывая прелести одеялом.

Эдик, значит. Интересно, почему не назвал настоящего имени. Хотя, не важно. А вот эту курицу стоит спровадить.

— Пошла вон, — фыркнула Милена.

Та возмущённо открыла рот и подавилась несказанными словами, увидев, как Эрен метнулся к Милене и прижал её за горло к стене когтистой рукой.

— Тебя сюда не звали, — прорычал он, а во внешности проступили инопланетные черты: на скулах обозначились чёрные чешуйки, губы стали тоньше, заострились зубы, вытянулся зрачок, а глаза стремительно заливала желтизна. — Я могу убить тебя меньше чем за секунду.

— Я тебя не боюсь, — отозвалась Милена, усердно подавляя зародыши паники. — Если бы ты хотел убить меня, я была бы уже мертва. Ты меня не тронешь, потому что внутри, где-то в глубине души, ты всё тот же, каким был раньше. И я хочу, чтобы ты вернулся ко мне, Эрен.

Тем временем несостоявшаяся любовница Эрена по стеночке пыталась убраться из комнаты. Милена лишь раз глянула на её манёвры, заметив это, Эрен тоже взглянул на девчонку. Та, мгновенно посерев от страха, взвизгнула и, выпустив одеяло, бросилась бежать в чём мать родила на потеху ожидающим солдатам.

— Я уже говорил — ты зря теряешь время, — ответил Эрен, отступая и выпуская горло Милены из захвата. — Я не вернусь. Мне это не нужно. Не хочу снова становиться жалким, вечно всего боящимся и всюду сомневающимся ничтожеством.

— Не правда, — отозвалась Милена, не отводя взгляда от его глаз, — ты никогда не был ничтожеством. Наоборот, самым удивительным человеком, которого я только встречала. Красивым, умным, добрым, отзывчивым. Совершенно потрясающим парнем, в которого я умудрилась так неосмотрительно влюбиться. И я хочу, чтобы этот парень вернулся. Ты нужен мне, Эрен, такой, каким я тебя знаю. Пошли со мной, давай всё исправим.

На миг в красивых, но таких чужих сейчас глазах мелькнуло изумление и растерянность, но следом взгляд снова стал острым и недобрым. Её признания в любви ему оказалось так мало, тогда как ей оно далось очень непросто. Не та обстановка и ситуация для сердечных излияний.

— Любишь меня, — усмехнулся Эрен. — Ту жалкую версию. Тебя привлекают неудачники, Милена?

— Нет, — мотнула она отрицательно головой, — меня привлекаешь ты. Настоящий ты.

— Настоящий я сейчас, — последовал ответ. — Такой, каким должен быть. И менять это не желаю.

— Нет! — возразила Милена горячо. — Это всё проклятая сыворотка, исказившая твоё восприятие мира. Ты настоящий — другой. Очень ответственный и уравновешенный. Романтик и мечтатель в душе. Вспомни, как ещё недавно ты мечтал увидеть мир, и теперь у тебя есть такая возможность! Нужно лишь нейтрализовать эту отраву в твоём организме.

— Хватит, — процедил Эрен сквозь зубы, а Милена поняла, ей удалось задеть что-то в его душе.

— Нет, не хватит, — напирала она. — Вспомни себя. Свои принципы, цели и мечты. Вспомни свою маму. Что бы она сказала, если бы узнала, что ты нарушил все данные ей обещания и стал таким, как соплеменники второй серии? Начал убивать и забыл всё, чему она тебя учила?

— Не смей! — крикнул он, а глаза стали совсем дикими. — Она умерла, и теперь ей нет дела до всего этого!

— Есть. Я верю, что люди, нас покинувшие, продолжают наблюдать за нами и после смерти.

Тем временем Милена продолжала наступать на Эрена, который пятился от неё, будто боялся, пока не упёрся спиной в стену. Ей удалось пошатнуть его уверенность в нынешних убеждениях, задеть какие-то струны души. Это вселяло надежду, что её Эрен ещё жив и может вернуться. При этом Милена понимала: эта растерянность ненадолго. Она должна вколоть ему снотворное, пока он не опомнился. И так уже проворонила отличную возможность.

— Пойдём со мной, Эрен, — мягко уговаривала она. — Вернись ко мне.

— Я не хочу, — прошептал он, смотря на неё огромными глазами, в которых металась буря. — Не хочу больше жить в страхе и сомнениях. Это слишком тяжело и больно.

— Жизнь человека вообще не проста.

— Значит, я не хочу быть человеком.

Подойдя вплотную, Милена коснулась чуть подрагивающих губ своими, вырывая из груди Эрена приглушённый стон.

— Всё будет хорошо, — пообещала она. — Верь мне.

С этими словами Милена попыталась вколоть снотворное, но Эрен заметил и перехватил её руку. Растерянность на его лице уступила место злости.

— Верить тебе?! — прорычал он ей в лицо, больно сжимая руку.

— Да, — ответила Милена. — Потому что я желаю тебе только добра.

Пока Эрен отвлекся на одну руку, ей удалось достать второй шприц, и сейчас он растерянно смотрел на собственный живот — место, куда пришёлся укол.

— Как ты могла? — прошептал Эрен.

А во взгляде такое неверие и обида! Он смотрел так, словно Милена предала его. Лицо выражало какую-то детскую беспомощность. Всё это ножом резануло по сердцу Милены.

Эрен начал заваливаться на бок, а она поспешила его подхватить, чтобы, не дай бог, не покалечился при падении.

— Я верил тебе, — слабо шептал он. — А ты…

— Это для твоего же блага, — отозвалась Милена, чувствуя, как на глазах закипают слёзы. — Я всего лишь хочу вернуть тебя таким, какой ты есть, любимый.

А он смотрел на неё раненым взглядом, выворачивая душу. Хотел ещё что-то сказать, но не успел. Снотворное подействовало, и Эрен отключился. Милене хотелось плакать. Этот диалог выпил всё её силы до донышка. Только времени рефлексировать не было. Нужно позвать солдат, чтобы забрали Эрена, и молиться, чтобы антидот учёных подействовал.

Семнадцатая глава

Это было ещё больнее, чем использование сыворотки, что подарила Эрену возможность менять облик. Боль адским пламенем вгрызалась в тело, и никуда не деться от этого кошмара. Он рвался прочь, но ничего не получалось. Кажется, он кричал. Этой муке не было конца и края. Смерть казалась не чем-то страшным, а избавлением. Сколько длилась эта пытка, Эрен не знал. Думать ни о чём, кроме огня, в котором горело его тело,