в одежде поверх застеленного покрывала.
Глава 17
Лежу. В потолок гляжу.
Думу думаю…
Кажется, я опять попал в патовую ситуацию.
Разберём всё по порядку.
Первое.
Вариант с легализацией… (Сразу вспомнилась уже покойная диверсантка Ганна.)
Так вот. Вариант с легализацией меня под именем Александры Котовой провалился из-за вредительской деятельности иностранных разведок.
Думаю, что дальше не имеет никакого смысла этот вариант разрабатывать. Так как в силу возраста, паспорта пока на её имя у меня нет, а в ноябре, когда Саше должно было исполниться шестнадцать, мне никто его не выдаст, так как я нигде не прописана и не живу постоянно. Тётя Наташа была единственным человеком, которая на официальных основаниях могла бы меня к себе прописать, как племянницу. Так что с этим вариантом всё…
Второе.
Маши Левиной, которую хорошо знает первый секретарь Туапсинского горкома КПСС, полковник милиции в отставке товарищ Саркисов, тоже уже нет. Она сгорела в машине. А если труп опознали как ту Ирину, то Маша всё равно числится, как пропавшая без вести жертва неизвестного маньяка.
Бедный Натан. Он потерял Машу во второй раз. Как бы снова с катушек не съехал.
Интересно, а как там живут-поживают Вадим и мои юные гопники?
Оставил я их без машины.
Ну, ничего, доберутся и на поезде. Деньги у них с собой есть.
У меня ведь были лишь те, которые я заработал своими «чужими» песнями. Так что денег у них вполне достаточно.
Блин. Основная часть денег, оружие и изъятые у ментов драгоценности, запрятаны лично мною в каменоломнях в Подмосковье. Подъезжали-то то мы к каменоломням вместе, но спускался вниз и прятал всё это, в три разные нычки, под землёй, лишь я один.
Ни Вадиму с Натаном, ни тем более гопникам этих нычек не найти ещё лет десять. За десять лет, если работать без обедов, сна и перекуров, они смогут переложить с места на место все камешки в том подземелье.
Но и тогда не факт, что найдут всё, что я там спрятал.
Ладно. Это всё детали. Может, сам достану и подкину им… Инкогнито. Так сказать… Хотя они легко могут догадаться, кто такой этот инкогнито… И тогда они поймут, что я жив. То есть жива…
Снова рассказать им «сказку» о новом перевоплощении? Да ну… Это бред уже будет какой-то…
А если Саркисов их в чём-то будет подозревать, то как бывший мент, может за ними устроить слежку. Как минимум год-другой всё это должно там пролежать. И вылежаться. А когда всё устаканится, то… То тогда я и буду думать, что и как…
Выходит в Москву мне тоже возвращаться не к кому пока.
Третье.
Инга Котти.
Во-первых, она по всем документам ещё маленькая.
Кстати… Я что-то давно с ней не общался.
Последние две ночи точно. У неё там и год мог пройти за это время и два.
А с этим обучающим колпаком, она там может и космолёт какой-нибудь построить, и в космос на нём улететь. С неё станется.
Рисковая девочка. Моя школа! Ну да ладно…
Так вот… Ингой мне здесь становиться тоже не стоит. Наверняка ещё в интернате не забыли о пропавшей девочке. А может уже и списали в мёртвые, как утонувшую в реке.
Четвёртое.
Сауле Вилкайте.
Пока, временно, но не очень долго, я могу пользоваться и паспортом, и правами. Но как только она доберётся до своей Клайпеды, то восстановит и права, и паспорт. Я могу, конечно, выйти с ней на связь, ну или с Альгисом, по поводу продажи мотоцикла. Адреса и телефоны у меня есть. Но для этого мне надо где-то заземлиться и обзавестись документами.
Да… Теперь у меня есть набор юного диверсанта, доставшийся в наследство от покойной Ганны. Но что-то я мало верю в то, что эти документы выдержат более менее тщательную проверку. Я уж не говорю про злополучные нержавеющие скрепки, на которых погорели многие из немецких диверсантов Бранденбурга-800, но и другие приметы настоящих документов, про которые я могу не знать, меня выдадут сразу же. Чистые бланки это хорошо, но нужны ещё и образцы настоящих документов, на основании которых я смог бы заполнить эти бланки своими данными.
Помню, был случай у меня в том моём будущем. Дело было почти сразу после развала СССР. Я был дежурным опером, а тут гаишник мне притащил задержанного. Говорит, что права у него поддельные. Я смотрю и так, и эдак. Нормальные такие права. Следов явной подделки не заметно. Фото не переклеено, печати на месте и ФИО в правах сходится с ФИО в паспорте задержанного.
Но инспектор ГАИ мне пояснил, что права выданы якобы в Калининградской области в 1992 году, а серия и номер прав значится за Литовской ССР, уже отколовшейся от России к тому моменту, как этому гражданину выдали водительское удостоверение. Я немного поговорил с задержанным, и он раскололся, что это действительно так. В общем, срубили мы тогда с гаишником совместную «палку» на этом водятле. Его осудили за использование заведомо подложного документа.
Так что, чтобы качественно подделать документы, надо знать тонкости и правила их заполнения. А этим я похвастаться в этом времени никак не могу.
Вот и выходит, что снова те же и там же.
Я опять никто и звать меня снова никак.
Радует, что денег с собой больше, чем тогда в самом начале моего пути. По моим прикидкам больше пятидесяти тысяч. Но деньги, найденные у Ганны, надо ещё проверить. Вдруг ей фальшивок напечатали на принтере… Хотя принтеров ещё и нет в помине… Вроде бы…
В этот момент мои размышления были прерваны стуком в дверь.
Стук в дверь бывает разный.
Бывает деликатный и осторожный. Так стучат работники гостиниц, официанты и горничные.
Бывает стук дружеский, наглый и громкий. Но он обычно ещё и дублируется голосом. Типа: «Сова, открывай! Медведь пришёл.»
А вот именно этот стук, был уверенным стуком человека, который знал: Ему просто обязаны открыть. Без всяких возражений…
Из серии: Откройте! Милиция!
Я реально так напрягся.
Сумка с добычей от Ганны, лежала не разобранная, рядом с кроватью. А в ней и пистолет, и деньги, и чистые бланки советских документов…
Кофры валялись у входной двери, где я их и бросил, войдя в номер в первый раз. Но там не было ничего такого предосудительного. Шмотки, ненужные мне в дороге, обувь и всё такое…
Моя сумка с наганом, патронами и одеждой, вот она рядом лежит на покрывале…
