Это все отмечал в прыжке, и отлично, что клевец, а точнее мини-коса бритвенной остроты, она с легкостью срезала ближайшую ко мне бошку, вторая же, подловила меня и долбанула в живот снарядом из древней пушки. Удар был такой силы, что я, пролетев метров пять и врезавшись в стену, только благодаря остаткам энергии в амулете не размазался по непреодолимому камню.
Защитный амулет пуст.
А затем понял, что и «Пелена» разрядилась. Однако, прежде чем чудовище вычленило новую цель, райс будто гильотиной, концами маховых перьев срезал в крутом вираже вторую голову-капкан, затем взмыл к потолку. И рухнул сверху в пике в хаотично начавшую открываться и закрываться пасть монстра.
Затем все вновь затопил темный туман, какой, как и предполагал, изверг червь. Мой лекарь сразу же стал стремительно проседать.
Сука!
Ориентировался только по мерцанию сиреневого марева червяка. В несколько прыжков достиг извивающееся тело твари, отпнув по пути мелкого мрока, принялся клевцом, какой довольно легко преодолевал броневые листы защиты, толщиной в ладонь, вскрывать гадину, как консервную банку.
Приходилось отпрыгивать, перепрыгивать, однако я не переставал наносить удары, стараясь пробить брешь.
И приходило понимание, если не успею добраться до сосредоточия энергии, мне придет хана, а червь оправившись от потери конечностей-голов, поставит жирную точку в моей бренной, просто раздавит, как букашку. Я ощущал, что райс занимался тем же самым, что и хозяин, но изнутри.
Еще руки обжигало от кислоты, боль немного притуплял лечебный амулет, но…
Вот!
Добрался, добрался, сука!
И воткнул в энергоядро острие-клюв. И сразу по телу монстра прошла дрожь, а марево внутри него полыхнуло бледно-желтым светом, какой раздвоился на два ярких фиолетовых луча, один небольшой окутал тотем, взмывший под потолок, а второй вонзился в мой подсумок. От некой незримой силы встали дыбом волосы и волоски на всем теле.
Вспышка.
И…
И я оказался на большой покрытой синим мхом поляне, в котором ноги утонули по щиколотку. В центре возвышалась стела высотой не менее двадцати метров из серого камня в виде когтистого пальца, указывающего куда-то вверх. Его покрывали символы кровавого и черного цвета, какие совершенно не походили на возникавшие на алтаре Кроноса, как и на руны на различных, виденных мною амулетах.
Со всех сторон свободное пространство в форме идеального круга окружали огромные древние раскидистые деревья, в каких явно едва-едва теплилась жизнь. Острые сухие сучья, будто уродливые руки тянулись ко мне, внизу сплошной непроходимый бурелом из шипастых кустов, в каком казалось клубилась сама тьма.
Небо однотонное, серое.
Отметил все и сразу, пока проводил инвентаризацию сил и средств. Так и продолжая сжимать в правой руке мерцающий клевец, оба ятагана оказались на своих местах — в ножнах. Я был полностью одет, и даже рюкзак за плечами никуда не исчез. Однако в рванье, в какое вновь превратились анорак и штаны вряд ли можно было показаться в приличном обществе. Сапоги отлично пережили схватку с монстром. С амулетами дело обстояло плохо. Защитный и маскировочный были разряжены в ноль, а в лечебном магической энергии оставалось меньше десяти процентов.
Райса не видел, но ощущал его восторг, довольство, сытость, как и пришло понимание, что до завтрашнего вечера призвать тотем не смогу. Это плохо, учитывая постоянные приключения, порой на ровном месте. А еще имелись планы на ночь.
К монументу, чтобы рассмотреть его ближе, я подойти не успел... Напротив меня замер знакомый антропоморфный гигант, один в один измененный мэтр де Лонгвиль. Он появился, будто из ниоткуда. Мгновенно. Никаких мерцающих дисков порталов, сгущающихся теней и прочей ерунды. Даже не уверен, что смаргивал, едва удержался, чтобы не встряхнуть головой, пытаясь прогнать эту картину как наваждение.
Плечистый титан взирал на меня багряными глазами, обнажив в оскале острые клыки и зубы. Он явно усмехался. Рог на лбу чуть светился. А шипастые броневые пластины покрывала чья-то еще дымящаяся кровь. Опирался монстр на косу. Очень похожую на ту, какой отмахивался мятежный маг от Турина.
Но главное, не просто ощущение, а осознание, — я ничего не смогу противопоставить новой твари. Даже сбежать не получилось бы. Тело ватное, словно налитое даже не свинцом, а чем-то потяжелее. Однако будь иначе, скрыться негде. Сплошной бурелом и густые заросли колючих кустов, как и клубящаяся в них тьма, отрезали все пути к отступлению.
Игры в гляделки продолжались с минуту, за какую старался перехватить контроль над телом, продумывая сотни, тысячи возможных вариантов действий и не находя выхода из сложившейся ситуации. А затем тварюга явно довольно рыкнув, заговорила со мной. Голос поражал мощью, от звуков издаваемой этой глоткой, казалось, начинало вибрировать само пространство вокруг. Даже Кронос на таком фоне смотрелся ребенком со своим зверским рыком.
— Смертный, рожденный в другом мире, ты меня порадовал! Давно, очень давно, никто не приносил мне столь щедрых подношений! Тем более из тех мест! Чаще жалкие души безвольных рабов, какие в прошлом мною отвергались, а дарители — занимали их место за оскорбляющие меня подачки!
— Ты кто? — задал вопрос, хотя уже знал приблизительный ответ.
На самом деле преследовал одну цель — определиться с линией поведения. Слишком неожиданный поворот. Если с Кроносом он был абсолютно закономерен, то для встречи со старым богом никаких предпосылок не просматривалось. Кроме мести за адепта, но агрессии пока гигант не проявлял.
— Я — Оринус повелитель Третьих Врат Тлена!
— Но я тебе никаких жертв не приносил, — ответил правду, вообще, чувствовал, что с небожителями надо говорить по возможности только ее.
— Ты использовал Жнец, убитого тобою же моего адепта, и ставшего твоим по праву силы и пролитой крови, какой и связал окончательно свою судьбу и этого оружия, — похоже из кислотного ожога на руке брызнуло ею на древко или рукоять мини-косы, — Им ты уничтожил Собирателя душ, а еще у тебя был мой переносной алтарь, поэтому практически вся освобожденная энергия досталась мне, за исключением крох, какие напитали твой новорожденный тотем и родовые клинки.
Сразу мелькнула мысль, если причина всего клевец, то значило ли это, что каждый убитый ятаганами жертва Кроносу? И еще одна, параноидальная, а не специально ли Турин передал мне такую дрянь в качестве законного трофея. Сотник должен был знать о всех последствиях. Или нет? От точного ответа на данный вопрос зависело многое.
— Нет, это был не Пожиратель, того я видел, — опять возразил, лихорадочно продумывая чем мне грозит данное «знакомство» и какую линию поведения выбрать.
— Я сказал «собиратель», а не «пожиратель»! — пророкотал зло Оринус, глаза его полыхнули огнем, а тьма в чащобе стала гуще. От нее стали будто отделяться щупальца, которые шевелились, переплетались между собой, и будто постоянно ощупывали незримую преграду, какую пока преодолеть не в силах. Повеяло холодом и голодом со стороны реликтового леса. Не знаю, как ощутил последнее. Тело же стал бить предательский озноб, а по спине забегали ледяные мурашки. Воздействие извне отличалось от кроносовского, но тоже было коварным донельзя. Да, если разозлю урода, то, скорее всего, стану пищей твари. Отчего-то в последнем выводе не сомневался.
