земли несколько травинок и разломала их пальцами.
— Я также все время думаю о тебе, Лав, — сказала я на случай, если она подумает, что я не думаю о ней. — Ты бы знала, что делать, если бы была здесь, у тебя всегда был лучший совет.
Я огляделась, проверяя, нет ли кого поблизости и обрадовалась, когда увидела, что вокруг никого нет. Было легче, зная, что мой разговор с Лавандой был приватным. Разговор с ней заставил меня почувствовать себя лучше. Даже если она не ответила мне, я знала, что она слушает.
Я чувствовала ее.
— Ты с моим дядей? — спросила я шепотом. — Если да, то не могла бы ты сказать ему, что я действительно скучаю по нему? — я улыбнулась, когда прохладный ветерок закружил вокруг меня. — Думаю, что все еще нахожусь в состоянии шока, потому что бывают моменты, когда я совершенно забываю, что он ушел, а потом понимаю, что это так, и мое сердце снова разбивается.
Я потерла нос тыльной стороной ладони.
— Думала, что похоронить тебя — самое трудное, что мне когда-либо приходилось делать, но смерть дяди Гарри причиняет боль совсем на другом уровне. Он был всем, что у меня осталось от дома после того, как я уехала, а теперь его нет.
Я вытерла глаза.
— Я снова наладила отношения со своей семьей. Быть вдали от них, ничего не решило. Это только причинило еще больше ненужной сердечной боли. И после всего того дерьма, что случилось с Дженсеном, когда я была подростком, мне действительно не следовало уезжать из страны. Лейтон говорил мне, как они будут волноваться за меня, но я не слушала. Но теперь я дома, и мне стало лучше.
Я вздохнула и убрала с лица выбившиеся пряди волос.
— Мне еще предстоит серьезно поговорить с Кейлом, и я, честно говоря, очень боюсь этого. Не представляю, что произойдет после того, как мы поговорим, и это незнание ужасно, но что бы ни случилось, нам нужно прояснить ситуацию. Он должен знать, что я все еще чувствую к нему, и он должен знать, почему я больше не могла оставаться здесь.
Закончив говорить, я долго молчала. Просто сидела неподвижно, как статуя, в то время как масштабы потери захлестывали меня. Это была часть моей отстойной жизни. Я была благодарна, что наконец-то увидела свет в конце туннеля. Теперь мне нужна была моя семья. Я это ясно видела. Их любовь и забота больше не были подавляющими. Это успокаивало.
Я оставалась не для того, чтобы угодить кому-то еще, я делала это для себя, и не могла не улыбнуться из-за коварной руки моего дяди, приложенной к этому. Я поступлю правильно. Поговорю с Кейлом, потому что мне нужно поговорить с ним из-за себя, а не из-за наследства. При мысли о Кейле я посмотрела в сторону могилы Кейдана и замерла, увидев, кто стоит перед ней.
Дрю.
Какое-то мгновение я смотрела на нее, а потом вскочила на ноги и направилась к ней. Я понятия не имела, что собираюсь ей сказать, но мне нужно было что-то сказать. Все, что угодно.
Я подошла к ней, под ногами хрустел гравий. Я остановилась в нескольких футах от нее и глубоко вздохнула.
— Привет, Дрю, — тихо сказала я.
Я поняла, что испугала ее, потому что она подпрыгнула и посмотрела на меня удивленными глазами.
— Лэйн? — выдохнула она и приложила руку к груди. — Ты меня напугала.
— Прости, — я нахмурилась. — Мне показалось, ты слышала, как я подошла.
Она покачала головой.
— Я была в своем собственном мире.
Я засунула руки в карманы пальто.
— Я навещала Лаванду и увидела тебя здесь. Захотела подойти и поздороваться.
Она бросила взгляд через мое плечо, прежде чем скользнуть взглядом обратно ко мне.
— У меня никогда не было возможности сказать это, но мне очень жаль твою подругу. Кейл рассказал мне, как ты была опустошена, когда она умерла. Он сказал, что потерял тебя в тот день в больнице.
Я уставилась на нее, удивленная, что она открыла мне это.
— Он так сказал? — спросила я.
Дрю кивнула.
— Раньше ему снились кошмары по этому поводу. Он бормотал посреди ночи, извиняясь перед тобой и пытаясь утешить, но потом просыпался и понимал, что тебя там нет.
Мой желудок сжался, потому что я знала, что он пытался загладить свою вину и утешить меня, потому что именно тогда он сказал мне, что у них с Дрю будет ребенок.
— Мне очень жаль, — сказала я.
Дрю моргнула.
— За что?
— За то, что он думал обо мне, когда был с тобой.
Дрю улыбнулась, и я не могла не заметить, какая она хорошенькая. Теперь она была старше, но все еще оставалась той девятилетней девочкой, которую я впервые встретила на школьной площадке много лет назад.
— Лэйн, Кейл всегда думал о тебе. Он говорил о тебе, не осознавая, что делает это. Мы смотрели фильм или вели случайный разговор, и ты появлялась в его голове. Это всегда было о тебе.
Меня охватил стыд.
— Мне так жаль.
Она рассмеялась.
— Почему ты извиняешься? Ты ничего не могла поделать с тем, что он думал о тебе.
Знаю, но все равно чувствую себя виноватой.
— Я должна извиниться перед тобой, Дрю, — сказала я, не сводя с нее глаз.
Она моргнула изумрудно-зелеными глазами.
— За что?
Я сглотнула.
— За то, как я относилась к тебе в детстве, когда ты была со мной только мила. Я вела себя с тобой мелочно, по-детски и просто ужасно только по той причине, что у тебя был Кейл. Мне очень жаль, надеюсь, ты меня простишь.
Дрю некоторое время смотрела на меня, а потом улыбнулась.
— Тебе не нужно извиняться.
Мой рот в шоке открылся, и это заставило ее рассмеяться.
— Что ты имеешь в виду? — спросила я. — Конечно, нужно. Я вела себя с тобой ужасно.
— Я простила тебя много лет назад. Ты была расстроена, теперь я знаю, что люди делают вещи, выходящие за рамки их контроля, когда они убиты горем.
Я посмотрела на фотографию Кейдана.
— Он был потрясающим, Дрю. Ты и Кейл создали кого-то невероятного, и мне так жаль, что он умер.
— Он все еще с нами. — Дрю перевела взгляд с меня на фотографию Кейдана на его надгробии и улыбнулась. — Он был забавным — ты бы его полюбила.
— Я бы точно его полюбила, — быстро ответила я.
Она вздохнула.
— Я скучаю по нему каждый день. Если бы он был сейчас жив, ему было бы около шести.
— Шесть, — прошептала я.
