сказал это вслух, однако, стоило новой тени коснуться Женькиных ступней, рядом встал Пес в образе алабая, ощерился, присел на всех четырех лапах, втянув ноздрями воздух.
«Красавец!» — восхищенно подумал Женька. Вряд ли опасный метаморф мог превратиться в кого-то еще. Ему идеально подходила древняя порода собак из регионов Средней Азии. Алабаи не являлись результатом искусственного отбора, их предки сопровождали народы с незапамятных времен.
— Покажись! — Шак оставался в человеческом обличие, но его голос напоминал то ли лай, то ли визг. К тому же он был напуган до тремора рук.
Где находился Рос, Женька не видел, но вряд ли тот покинул крышу.
— Не настолько вы и хороши, если не в состоянии даже увидеть меня, — бархатный голос некроманта прозвучал ровно, без малейших эмоций. Тень качнулась в сторону, за ней рванул Пес, Шак застыл, не спуская с вожака взгляда и, разумеется, просмотрел маленький меховой мглистый комочек, шмыгнувший по ноге Женьки.
«Пятая тень, — машинально сосчитал он прежде, чем осознал, с кем имеет дело: — Белка!»
Зверек, забрался на плечо, острые лапки впились в воротник, а затем переместились к связанным запястьям. Пара укусов — и он свободен, но порадоваться этому Женька не успел. Рос словно материализовался из темноты, потянулся к белке. Женька извернулся, прикрыл рукой маленький меховой комочек, а второй отбил движение метаморфа, одновременно пнув его ногами в живот. Тут бы ему и настал конец, поскольку подобный удар был для Роса, что слону горошина, выпущенная из рогатки, но какая-то неведомая сила откинула его назад. Потеряв равновесие, метаморф упал на четвереньки, проехался по крыше до крови ссаживая ладони и колени, кинулся к Женьке, но снова отскочил назад, словно налетев на невидимую стену.
Вокруг заклубился туман, мгновенно скрывший часть крыши и огни ночного города. Метаморфы изменились, но не полностью. Они застыли в неполной трансформации: остались людьми, приобретя черты животных. Лишь Пес, изначально принявший звериный облик, остался прежним: стоял, низко пригнув голову, скалясь и наполненным ненавистью взглядом следил за каждым движением некроманта. Некр действовать не спешил: просто стоял на краю крыши. Он не произносил ни слова, однако туман с каждым мгновением становился все плотнее, светлее и… опаснее. В его глуби постоянно перемещались существа, только разглядеть их не получалось. Миг — мелькнет что-то на периферии зрения и пропадет тотчас, стоит обратить на него внимания, попытаться рассмотреть. И сразу за этим захлестнет стылым могильным холодом, душу скрутит от тоски по нежеланному, неизбежному, любопытному и манящему одновременно.
Одну из теней Женька все же подловил, глянул и сам пожалел, что сделал это. Нет, он увидел отнюдь не кровожадного монстра, но сердце, свершив пару кульбитов, застыло, а сам он не сумел отвести взгляда. Огромные фиалковые глаза смотрели прямо в его душу, мгновение, и они стали вечерней синью. Инеем развивались волосы, кажущиеся смертоносными щупальцами актинии или хвостом медузы. Да! Именно медузу более всего напоминало это существо, красивое и смертельно опасное, точно не принадлежащее этому миру. Существ, подобных ей, было превеликое множество — Женьке неоткуда было знать об этом, он лишь чувствовал — всех них призвал Некр из-за Рубежа.
Губы существа растянулись в невесомой красивой и страшной улыбке, дрогнули, будто «медуза» собиралась что-то сказать, но ее образ скрыл туман, а другие существа не спешили показываться.
— Сколько же вас?! — зарычал Рос, оглядываясь.
Он и хотел бы кинуться к пленнику, чтобы разорвать или не до конца сомкнуть острые зубы на шее, угрожая проклятому некроманту. Однако «медузы» взяли часть крыши, на которой находился Женька, в плотное подрагивающее кольцо.
Метаморфы могли бы объединить усилия и попытаться прорваться, однако, похоже, о Женьке помнил лишь Рос. Он бродил вокруг, то приближаясь, то отпрыгивая, зло рычал. Волосы встали дыбом, глаза горели ненавистью и злобой, а из уголков рта текла слюна. Остальные стояли напротив Некра, переминаясь с ноги на ногу, но того нисколько не трогали звериные оскалы и вздыбленная шерсть. В сравнении с ними некромант смотрелся беспомощно: почти обычный человек, не обладающий ни выдающимся телосложением, ни ростом, на удивление молодо выглядящий в своем тумане, хотя Женька привык давать ему лет тридцать пять-сорок. И все же, нападать на него не решался никто.
Тонкие бледные губы, один в один, как у «медузы» — и как только разглядел с такого расстояния и в тумане? — дрогнули, но Женька не расслышал ни звука. Некр не произносил заклинания — это он делал бесшумно, — а говорил с метаморфами. Наверное, спрашивал, как те дошли до жизни такой, и кто их надоумил.
Пес положил уши, буравя некроманта взглядом, а затем прыгнул: светлая туша мелькнула перед глазами молнией… и, не достигнув цели, отлетела к краю крыши. Некр и бровью не повел.
Рос и Шак атаковали его одновременно. Некр неуловимым движением отступил, переместился за спины метаморфов и не ударил даже, легонько прикоснулся к их плечам. Вот только Шак, взвизгнув, упал на пузо и принялся кататься, будто сбивая невидимый огонь. Рос оказался покрепче: упал на четвереньки и утробно взвыл, отполз подальше и снова встал на ноги… на деформированные ступни, больше напоминающие лапы.
— Уыбью… — расслышал Женька и вздрогнул: метаморф, произнося это, смотрел вовсе не на Некра, а на него.
Некромант качнул головой. Его голос снова был неслышен.
— Говорила же, что пригожусь.
Женька вздрогнул. О Кате, признаться, он совсем забыл.
К метаморфессе «медузы» интереса не проявляли, словно сообразили, что девушка никакой опасности для охраняемого человека не представляет. А может, оценили усилия по его освобождению. Тот же Щукр являлся вполне разумным существом, местами даже философом. Почему бы и им не быть таковыми?
Принявшая человеческий облик Катя сидела рядом и теребила Женьку за мочку уха кончиками острых, покрытых перламутровым лаком ногтей.
— Долг платежом красен, Жекочка.
— Я никогда не сомневался в этом, — вмиг осипшим голосом произнес Женька и закашлялся. На мгновение туман показался едким дымом, незамедлительно вползшим в нос и рот, скрутившим нутро.
— Сейчас пройдет, — заверила Катя, обнимая его крепко-крепко, делясь своим теплом и тонким нежным ароматом. — С некромантами всегда так. Потерпи немножечко.
Минута-две, и действительно прошло. Только это время показалось если не вечностью, то ее большей частью.
— Ты быстро в себя приходишь, не как иные человеки, — заметила она, стоило Женьке отдышаться.
— Люди, — поправил он машинально.
— Может, в предках какой-нибудь колдун потоптался или прабабка ведьмой была и погибла до
