Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
67
Дождь шёл уже второй день.
Пожалуй, зима в Париже была похожа на анапскую – ветер и дождь.
Я закрыла зонтик и заскочила в магазинчик рядом с домом. Стоило воспользоваться тем, что сегодня удалось освободиться пораньше, и приготовить ужин. Всё же пицца, круассаны и быстрая доставка еды – это совсем не полезно для двух растущих организмов. Мама все уши мне прожужжала, что я не забочусь о здоровье детей.
Вот в кои-то веки решила позаботиться и приготовить ужин самостоятельно.
Мама бы мной гордилась.
В нашей просторной и уютной квартире с тремя спальнями было тихо. Дети ещё не вернулись.
Нам очень повезло попасть в русскоязычную школу, где к тому же работала продлёнка. И пусть я не всегда успевала их забирать. Но они заботились друг о друге, освоили общественный транспорт и микроволновку для разогрева полуфабрикатов.
В общем, может, я и не была идеальной матерью, но мы с детьми были счастливы.
Почти.
Нам не хватало только Ярослава.
Поначалу я думала, что он приедет через пару недель. Потом – через пару месяцев. Но прошло уже семь, а Логинова всё ещё не было рядом.
Не то что бы мне было тяжело справляться с детьми.
Алина практически не доставляла проблем. Правда, поначалу она много плакала. По ночам.
И когда думала, что я не слышу. Почему-то Тёмки она не стеснялась.
Только меня.
Но однажды утром, собираясь будить детей в школу, я не обнаружила Алины в её спальне. И успела испугаться, прежде чем открыла дверь в Тёмкину комнату.
Дети спали в одной кровати, прижавшись друг к другу лбами. Больше я не слышала, как Алина плачет. Тёмка прогонял её ночные страхи.
Они вообще стали очень близки. У них появились свои детские секреты, свой тайный язык.
На третий месяц жизни в Париже меня вызвали к директору школы, потому что Тёма подрался с мальчиком, посмевшим сказать, что Алина не его сестра, раз у них разные фамилии.
Я гордилась сыном.
Но разъяснительную беседу всё же провела. С ними обоими. И больше с работы меня не срывали.
Натёрла курицу солью и перцем и положила мариноваться. Теперь почистить овощи и включить духовку, пусть пока разогревается.
Звонок в дверь застал меня за разделыванием брокколи. Я вытерла руки и отправилась открывать.
– Мама! Саша! Ура! Папа приехал! – меня оглушили звонкие голоса детей, первым навалился Тёмка, следом за ним Алина и Герда, которая тёрлась об меня мокрым боком.
За всей этой кричащей и подгавкивающей компанией стоял Логинов и улыбался. У меня выпало из рук полотенце, а из глаз хлынули слёзы.
– Тише, тише, любимая, не плачь, – он обнял меня, а я вдыхала родной запах и продолжала реветь, хоть он и пообещал: – Теперь я всегда буду рядом.
– Как тебе их отдали? – поинтересовалась я, когда дети убежали мыть руки, лапы и показывать Герде квартиру.
– Они так громко кричали «папа приехал!», что меня просто умоляли поскорее их забрать, – усмехнулся Логинов и добавил: – Ну как вы тут?
– Очень скучали, – я потёрлась носом о его шею, понимая, что больше всего мне не хватало именно этого ощущения тепла от его объятий, а ещё запаха. Потому что логиновская футболка, которую я прихватила с собой, чтобы спать в ней, уже после пары стирок перестала пахнуть Ярославом. И это меня очень расстраивало.
– О-о, мама, ты готовишь еду? – удивился Тёма, входя в кухню.
– У нас что, будет настоящий ужин? – подхватила Алина, заставляя меня смутиться. – Вот это сюрприз.
– У твоих детей ни стыда, ни совести, – пожаловалась я Логинову, – ты видишь, как они со мной обращаются?
– Не переживай, любимая, я с ними разберусь, – он поцеловал меня в нос, затем развернулся и, скорчив злобную рожу, зарычал. Дети бросились врассыпную, Ярослав за ними.
А Герда осталась со мной. Она плюхнулась на пол и, высунув язык, улыбалась широкой питбульей улыбкой.
– Я очень рада, что вы приехали, – шепнула ей на ухо.
* * *
В первый же солнечный день я взяла выходной, и мы отправились гулять по Парижу. Оказывается, Логинов с детьми уже составили маршрут. Они, вообще, теперь много чего делали вместе, не утруждаясь меня посвящать.
В комнате Тёмы появился конструктор, из которого все трое по вечерам строили замок. А у Алины, увлёкшейся живописью, набор для рисования из ста семидесяти шести предметов.
Эти дни были наполнены чистейшим, ничем не замутнённым счастьем.
Кажется, с приездом Ярослава и вовсе наступила весна.
Солнце радостно светило, поблёскивая в ещё не подсохших лужах. Мы покатались на речном трамвайчике, пообедали в уличном кафе, которое не закрывалось даже зимой, а затем фотографировались у Эйфелевой башни. Стыдно признаться, но за семь месяцев я так и не нашла времени, чтобы свозить детей сюда.
Я сделала очередной кадр, когда услышала за спиной громкий шёпот.
Обернулась.
Тёмка, Алина и Ярослав стояли перед Гердой, что-то ей объясняя.
– А что вы делаете? – громко поинтересовалась я и нажала кнопку камеры. Эти испуганные лица стоило заснять для семейного архива. Прямо-таки застигнутые врасплох заговорщики.
– Иди, – шепнул Логинов Герде, и собака двинулась ко мне.
В зубах она что-то держала и, подойдя, ткнула мне в подставленные руки.
– Что здесь у тебя, девочка? – спросила я, рассматривая обслюнявленный бархатный футляр чёрного цвета.
В таких дарят… кольцо?
Я подняла взгляд на Ярослава и детей, и поняла, что они пристально, затаив дыхание, смотрят на меня.
– Ну же, мама, открывай, – не выдержал Тёма.
– Саша, не тяни, – поддержала его Алина. За эти месяцы мы с ней перешли на «ты».
А Логинов просто смотрел. Может, чуть напряжённо. Но всё же ничего не говорил.
Я поняла, что задерживаю дыхание, и напомнила себе, что нужно дышать.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
