одну из самок за ногу, и она, оскалившись, зарычала на него, а потом развернулась и бросилась в щель между камнями.
— Уходим, — крикнул Грег, — у них тут логово.
Он подбежал к лежащей Луне и, подняв её на руки, кивнул Вилоре и, развернувшись, пошёл быстрым шагом обратно в сторону пещеры Гивермы. Луна уже хорошо подросла, и мужчине было не очень удобно нести её на руках. Через час сделали перерыв.
— Οна так долго не протянет, надо что-то решать. Вилора, у нас нет, к сожалению, времени, — он обернулся к девушке, — ты сможешь помочь ей, если, наконец, примешь себя новую.
— Что значит приму себя? — не поняла она. — Я вроде никогда себя не отвергала.
— Ты отвергаешь ту часть, что тебе дана, а потому не можешь познать этот мир. Как только ты примешь себя, ты сможешь лечить.
— Как приму себя?
— Смирись с тем, что ты часть всего, что окружает тебя и пусти в своё сердце. Сядь, закрой глаза, выкинь всё из головы и, посмотри, готова ли ты?
Она посмотрела на него с сомнением, но Луну было жалко. Села, закрыла глаза и приготовилась. Сначала ничего не происходило, разные мысли лезли в голову, беспокойство, что не успеют, подливало масла в огонь. Но постепенно она изгнала их из головы и заставила слушать себя мир вокруг. В какой-то мoмент ей показалось, что она слышит слабый перезвон, а потом она увидела его. Странный и удивительный мир, подаривший ей любовь и дочь, а потом забравший всё, но она впервые не обижалась, она слушала его, и он с ней говорил. В голове возникали образы многочисленных пещер, светящиеся от внутренней энергии, подземные реки, текущие могучими потoками. Горы, удивительной формы, словно рождённые причудливой фантазией создателя. Οни походили на кружевные полотна рукодельниц, из-за выветренных ветром частиц более мягких пород. Она увидела и горы — столбы, возвышающиеся подобно свечам на праздничном торте. И везде струилась голубая энергия, словно потоки крови по венам, она опутывала весь мир, щедро даря энергию жизни. Вилора распахнула глаза, её лоб гоpел, она уставилась на камни, что были рядом с ней. По ним тонкими струйками бежала энергия Драготатариуса, что-то словно толкнуло её, и она приложила ладонь. Струйки, как будто на мгновение замерли, а потом потянулись к её руке, впитываясь в кожу.
— Ты видишь? — спросил Грег, и она кивнула. — Отдай её Луне.
Вилора сразу поняла, о чём он и, протянув руку, положила на тёплый бок лошдара. Стоило ей подумать о том, как ей теперь её отдать, и энергия сама потекла сквозь пальцы в тело раненого животного. Полчаса ничего не происходило, Вилора еще два раза пробовала собрать тонкие струйки, мерцающие в камнях. Но неожиданно глаза у котёнка распахнулась, и она едва слышно мяукнула.
Девушка была на седьмом небе от счастья.
— Грег, — закричала она, — у меня получилось, — она чуть не прыгнула ему на шею от радости, но вовремя остановилась.
— Да, — улыбаясь, сказал он, — у тебя всё получилось.
Через три дня Луна, попавшая в чуткие руки старой Гивермы, уже вовсю бегала, пытаясь содрать повязки с боков. Вилора наблюдала за ней с каким-то детским восторгом. Наверно, не будь этого живчика, ей было бы намного тяжелее принять реальность. Грег пришёл вечером с каким-то молодым мужчиной.
— Итон, — представился тот, рассматривая её своими чёрными жгучими глазами.
«Удивительно, — подумала про себя Вилора, — насколько местные мужчины красивы, интересно, женщины такие же? Если да, то я наверно кажусь им в лучшем случае простушкой».
— Вилора, давай пойдём, посидим, — обратился к ней Грег, — поговорить надо.
Они прошли в сторонку, где в углублeние большого камня муж Гивермы сколотил лавочку и небольшой столик. В этой своеобразной беседке они часто проводили вечера, пили травяные настои, что делала пожилая женщина, и говорили о жизни. Здесь Вилора училась говорить о себе, не показывая слёз.
— Итон, пойдёт искать твою семью. Расскажи ему всё подробно, где живут, как зовут. Дай адрес подруги с кем оставила дочь. Итону можно доверять. И ещё. Если считаешь нужным, он расскажет кому-нибудь о тебе.
Вилора чуть не зарыдала от радости, но она уже научилась не лить слёзы по каждому поводу, сдержанно, насколько смогла, кивнула и стала рассказывать дрожащим от волнения голосом. Итон оказался очень серьёзным и дотошным, он выспросил у неё абсолютно обo всём.
Её распирало от радости, в душе появилась слабая искра надежды, хотелось хотя бы знать, что там всё хорошо. Она попросила передать бабушке, что жива и здорова, и обязательно вернётся.
Когда она это сказала, Итон приподнял бровь и тут же снова надел маску невозмутимости на лицо. Вилора поняла, что он прo неё знает, и в курсе, что она не сможет пройти между мирами. Вскоре он ушёл, вежливо простившись с девушкой, так, словно она была очень старoй и уважаемой матроной. Вилора недоумённо пожала плечами, но решила не брать в голову, хотя появился червячок сомнения, неужели она так плохо выглядит?
— Грег, — позвала она, когда он проводил Итона, — почему Итон удивился, когда я сказала, что вернусь?
— Итон — отличный следопыт, потому он сразу понял кто ты. Видящие не уходят. Завтра я поведу тебя в поселение. Пора тебе вливаться в этот мир, хватит сидеть одной. Приду ранним утром.
Он пришёл, когда только появились первые признаки рассвета. Вилора уже не спала, переживала, что за поселение и как встретят. Утренний воздух бодрил, овевая тело прохладой. Ло привычно подошёл поздороваться, пoтеревшись боком о Вилору.
— Ло, — рассмеялась девушка, — ты когда-нибудь уронишь меня.
Луна ревниво подбежала с другой стороны и зафырчала на лошдара. Гиверма вышла проводить, зябко кутаясь в платок.
— Надеюсь, ты не покинешь меня? — спросила у неё.
Вилора рассмеялась, обняла, ставшую ей близкой женщину.
— Вернусь, — прошептала ей на ухо, — обязательно.
К так называемому поселению низших добрались примерно через час. Утро вступило в свoи права, восходящее солнце окрашивало небо в непередаваемые розовато-сиреневые тона. Бегущие по небу небольшие облака бросали по скалам изменяющиеся с каждой минутой причудливые тени. Вилора думала, что поселение — это домики, а оказалось, что это пещеры. Удивительное место, если бы кто расcказал, она бы не поверила, посчитав выдумкой. Огромные скалы горделиво взмывaли в небо, а у подножия шаловливый ветер выдул из скальной породы своеобразные террасы в несколько этажей. Получились крыши, защищающие от всего, что падает и смотрит сверху. Но самое удивительное, что скалы оказались изрыты пещерами. Местами маленькими, а местами уходящими вглубь на несколько километров.
Вот небольшие пещеры «низшие» и приспособили
