Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
фразе поняла, что у нас с моей собеседницей совершенно разные взгляды на эту историческую фигуру. Сталин не пошел так далеко, как следовало бы, сказала она с выверенной профессиональной улыбкой, вероятно натренированной в годы обучения в международной школе. Было очень важно устранить всех этих троцкистов и ленинцев, которые саботировали скачок Советского Союза в индустриальное будущее, пояснила она. Сталин никогда не был ленинцем. Перед Первой мировой войной Ленин мирился с молодым Сталиным, потому что тот успешно грабил банки и пополнял партийную кассу, необходимую для подпольной борьбы. Но в последующие годы Ленин и его жена Надежда Крупская очень настороженно относились к Сталину, а незадолго до смерти Ленина в начале 1924 года его подозрения стали еще сильнее. Очевидно, Сталину не оставалось ничего другого, кроме как свести счеты с Лениным и его наследием, рассуждала Маша.
Далее Маша объяснила, почему Сталину необходимо было уничтожить и других известных революционеров вместе с их сторонниками – например таких, как старый большевик и соратник Ленина Николай Бухарин. Харизматичный Бухарин был очень популярен в партии и в народе, но он поддерживал зажиточное крестьянство. А стране было невозможно продвигать интенсивную индустриализацию, пока крестьяне цеплялись за старые способы сельхозпроизводства, поэтому Сталину пришлось избавиться от Бухарина, сказала она. Маша была убеждена, что в 1937 году Сталину также следовало ликвидировать всю верхушку Красной армии.
К этому моменту нашего разговора моя собеседница уже заметно оживилась. Неважно, что маршал Тухачевский и другие высшие военачальники считали себя большевиками, – у них все равно оставался менталитет царской России, заявила она. Во время Второй мировой войны они стали бы огромной проблемой и препятствовали использованию более смелых военных стратегий. По ее мнению, Сталин в этот период должен был быть еще жестче. Он совершил серьезную ошибку, оставив в живых других нелояльных советской власти высокопоставленных чинов, таких как генерал Красной армии Андрей Власов, который после пленения в 1942 году перешел на сторону нацистов.
В этот момент Машу позвал муж, чтобы представить ее новому клиенту, заинтересовавшемуся парой изысканных лакированных кресел. Персонал магазина начал собирать пустые фужеры и бутылки из-под шампанского Ruinart. На двух предметах мебели, которые понравились мне больше всего, – комоде 1940-х годов за 35 тысяч долларов и кофейном столике в стиле ар-нуво за 40 тысяч долларов – уже висели красные этикетки с пометкой «Продано». Я вышла на улицу в ранние сумерки сентябрьского Нью-Йорка и задумалась о только что состоявшемся разговоре.
Несмотря на присущий Маше космополитизм и во многих отношениях высокий уровень культуры, ни дорогостоящее школьное и университетское образование, полученное в Европе, ни образ жизни не смогли привить этой молодой состоятельной женщине гуманистические взгляды. Она продолжает придерживаться патриотической догматики, считая Сталина великим модернизатором, который превратил Советский Союз в мировую державу. Как и в случае телеведущего Дмитрия Киселёва (см. главу 4), тот факт, что члены их семей стали жертвами сталинских репрессий, часто не мешает россиянам превозносить Сталина и ассоциировать его со славной победой СССР во Второй мировой войне и с экономическим развитием страны, а не с террором в отношении собственного народа.
МНОГИЕ БОГАТЫЕ РУССКИЕ критически относятся к морально обанкротившемуся, как они утверждают, Западу и настаивают на том, что Россия – совершенно другая, поддерживая идею о российской исключительности. Их логика основана на том, что Россия совершеннее Запада, поскольку ее элита лучше. Этот нарратив подразумевает, что русские богачи заботливее относятся к обычным людям, а также более конкурентоспособны и предприимчивы, чем западные элиты. Тем не менее, несмотря на колоссальное богатство и впечатляющий жизненный взлет, некоторые богатые русские по-прежнему испытывают озабоченность статусом и страдают синдромом «социальных альпинистов».
Это беспокойство о своем положении в обществе можно также отметить в том, кого они нанимают, предпочитая таких же «социальных скалолазов». Это касается консультантов, юристов, управляющих имуществом и учителей для детей. Все четверо британских мужчин, сопровождавших меня на регате Хенли, упомянутой в предисловии, работают или раньше работали на богатых русских. При этом Дейв, Мэтт и Гарри совершили значительный подъем по социальной лестнице, в первую очередь благодаря полученному ими элитному образованию. Люди, совершившие социальное восхождение, особенно в Великобритании, как правило, очень озабочены своим социальным статусом. В этом плане западный персонал в чем-то похож на своих русских боссов.
Заключение
Хотя новая российская буржуазия – очень молодой класс, который возник только в новом тысячелетии, вся его история коренится в XX веке. В начале 1990-х годов в России не было капиталистического класса, который мог бы послужить для зарождающейся элиты примером того, что означает и чего требует высокое положение в обществе. Впрочем, на тот момент это мало заботило новых буржуа, поскольку на первом месте стояло накопление личного богатства любой ценой и как можно быстрее. Эти ранние постсоветские годы запечатлелись у них в памяти как чрезвычайно динамичные, а также полные безграничных предпринимательских возможностей. Действительно, новоявленные русские богачи впервые получили возможность экспериментировать, открывать новые миры, приобретать влияние в обществе и просто хорошо зарабатывать. Но нувориши уже тогда знали, что этот безумный период не будет вечен. Они понимали, что в долгосрочной перспективе социальный класс не воспроизводится подобным образом. Что-то должно было измениться.
Когда новый денежный класс окреп, обстоятельства начали меняться. На протяжении 2000-х годов, сопровождавшихся экономическим бумом, богатый класс рос в размерах, а структура его усложнялась. Начавшись в 1990-е с горстки влиятельных мужчин, сегодня российская буржуазия охватывает как минимум два поколения и включает детей и жен. Жены стали играть гораздо более значимую роль в воспроизводстве высокого социального класса, чем в 1990-е годы, к примеру, через занятие благотворительностью, тем самым повышая свой статус в обществе. Дети тоже постепенно отошли от прежнего имиджа избалованной и гедонистической золотой молодежи. В целом, социальная жизнь вышла за рамки базовых связей, которые были необходимы для выживания в беспощадной реальности 1990-х.
Как показывает мое исследование, когда богатые русские говорят о себе, они предпочитают делать акцент не на деньгах: в своих историях они уделяют гораздо больше внимания более высоким материям, таким как искусство, благотворительность, историческое наследие и размышления о духовном. В то же время это не значит, что они полностью забыли о выгоде: разумеется, во главе угла для них по-прежнему стоят собственные материальные интересы, и для многих олигархов по-прежнему жизненно важно приумножать богатство. Поэтому они стремятся всеми силами защитить свои российские активы и обеспечить их безопасность. Однако говорить об этом открыто не принято.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
