этот момент Артур испытал небывалое чувство удовлетворения.
Конец пути?
— Степень защиты — сорок? — спросила Люси, проверяя список.
— Да, — ответил Артур.
— Бальзам для губ?
— Есть.
— С защитой от солнца?
Артур взял темно-синий тюбик и изучил то, что было написано на нем мелкими белыми буквами.
— Да. Степень защиты — пятнадцать.
— Надо бы побольше.
— Сойдет.
— Я посмотрю у себя в косметичке.
— Да все будет нормально. Можно подумать, что я еду в отпуск впервые в жизни.
— Так далеко и в такую жару ты еще не ездил, — отрезала Люси. — Я не хочу, чтобы мне звонили с сообщением о том, что у тебя солнечный удар.
Артур решил сменить тему:
— Ты сходила с Терри в кино?
Люси улыбнулась.
— Мы прекрасно провели время. В пятницу мы идем ужинать в этот новый ресторан, который открылся в городе. Терри, кстати, тоже обожает детей.
Артур попросил Терри приглядывать за домом, пока он будет в отъезде.
«Утром первым делом надо полить Фредерику, чтобы ей влаги хватило на весь день».
«Вы мне это в пятый раз говорите, — заметил Терри. — А вечером нужно включить свет и задернуть занавески, чтобы все думали, что вы дома».
«Правильно. А если вам когда-нибудь понадобится, чтобы я присмотрел за черепахой, то я готов».
Артур понятия не имел, что он будет делать с ней, но предложить Терри встречную услугу ему было приятно.
— Темные очки положил? — продолжала Люси.
— Да.
— Стой. Это те, которые ты носил, когда я была маленькая?
— У меня других никогда не было. Вещь хорошая. Черепаховая оправа. — Артур надел эти очки.
— Они, кажется, снова в моде.
Артур защелкнул замки на чемодане.
— Все у меня есть. Если что-то забыл — куплю в аэропорту.
— Ты был в аэропорту один раз в жизни, когда мы провожали Дэна.
— Я не ребенок.
Оба рассмеялись. Так в подростковом возрасте отвечала Люси.
— Я серьезно, папа. Месяц за границей — это большой срок. Надо быть готовым ко всему. Это тебе не с мамой в Бридлингтон съездить.
— Я очень на это рассчитываю, — со смехом ответил Артур. — Мне хочется увидеть другую культуру и попробовать новую кухню.
— Ты действительно изменился. Интересно, что сказала бы мама, если бы видела тебя сейчас.
Артур снял темные очки.
— Думаю, одобрила бы. — Он посмотрел на часы. — Такси задерживается на десять минут.
— Времени у тебя полно.
Прошло еще десять минут, и Артур начал волноваться.
— Давай я им позвоню, — предложила Люси. Она принесла телефон на кухню. — Ну вот. Сказали, что твой заказ у них не записан, и они кого-нибудь пришлют, но сейчас самое горячее время и машин не хватает. Может пройти час, прежде чем кто-то освободится.
— Час?
— Я понимаю. Это не дело. Надо выезжать сейчас. Если ты попадешь в пробку… Кто-нибудь может тебя отвезти?
— Нет, — сказал Артур и тут же вспомнил о человеке, на которого всегда можно положиться.
Бернадетт и Натан появились на пороге его дома спустя десять минут.
— Ты же знаешь, как туда ехать?
Голос Бернадетт он услышал еще до того, как зазвенел звонок. ДЗЫНННННЬ!
— Как это у нее получается так громко? — поинтересовалась Люси.
Артур пожал плечами и пошел открывать.
— Не волнуйтесь, Артур. — Бернадетт ворвалась в прихожую и первым делом вручила Артуру какой-то пакет. — Вот вам свежие сосиски в тесте в дорогу. Натан доставит вас вовремя.
Натан кивнул. Он послушно взял чемодан и дорожную сумку Артура, положил их в багажник и сел за руль. Бернадетт и Люси стояли в прихожей. Артур почувствовал себя мальчиком, которого две тетушки провожают в школу.
— Я всегда беру с собой мюсли, — сообщила Бернадетт, На тот случай, если местная еда не оправдает моих ожиданий.
Артур обнял и поцеловал Люси.
— Я пришлю открытку.
— Только попробуй не прислать. — Люси кивнула и вышла на улицу. — Не забудь, что я тебя люблю.
— И я тебя.
Казалось, Бернадетт вот-вот заплачет.
— Мне кажется, я буду по вам скучать, Артур Пеппер.
— У вас есть много других безнадежных случаев.
— Вы никогда не были безнадежным случаем, Артур. Вы просто немного сбились с пути.
— От кого же я теперь буду прятаться?
Они рассмеялись, и Артур впервые заметил, какие ясные у Бернадетт глаза и что они зеленого цвета с карими прожилками. Чудесная женщина, готовая весь мир прижать к своей пышной груди и не отпускать.
— Вы меня не бросили, — сказал Артур. — Даже когда я сам на себя уже махнул рукой.
Он протянул к ней руки. После секундного колебания Бернадетт шагнула к нему. Они коротко обнялись, и Артуру, к его удивлению, захотелось, чтобы это длилось подольше. Бернадетт так уютно прижалась к нему, как будто здесь, рядом с ним и было ее место.
— Увидимся через месяц, — весело сказал Артур.
— Да, — ответила Бернадетт. — Увидимся.
В транспортном потоке Натан чувствовал себя как рыба в воде. Он нырял в малейшие просветы, находил объездные дороги и даже проскочил пару светофоров на желтый. Сохраняя при этом полную невозмутимость. Постукивая ладонью по рулю, он мурлыкал в такт музыке — = которую прикрутил настолько, что Артур ее еле различал.
— Успеем, не беспокойтесь, — сказал Натан. — Мне мои друзья, между прочим, завидуют из-за вас. Им тоже хочется такого деда, ну, авантюриста и все такое. Я им сказал, что вы типа мне суррогатный дедушка, раз у меня нет родного.
В будущем Артур был совсем не прочь попробовать себя в этой роли. Он уже сказал себе не забыть запастись мукой, глазурью и вот этими блестящими съедобными бусинками, которые кладут сверху для красоты, — если Натану как-нибудь захочется вместе испечь торт.
Поразительно, насколько по-другому он стал смотреть на Натана. Он судил о юноше по прическе, а это оказалась всего лишь дань моде, за которой пряталась чувствительная натура.
— С мамой все в порядке?
— Да, слава богу. Я боялся, что мне предстоит стать сиротой в восемнадцать лет. Вот это был бы трындец. Спасибо вам, что вы рядом. Я могу спокойно ехать в Скарборо на кулинарное отделение, зная, что у нее тут есть друг, который за ней присмотрит. Скарборо, правда, недалеко отсюда.
— Я бывал в этом колледже, — сказал Артур, улыбнувшись при воспоминании о том, как поработал натурщиком. — Отделение искусств там отличное.
— Могу вам, кстати, тоже что-нибудь приготовить, не хуже мамы.
— Это здорово. Только не марципановый торт, пожалуйста.
— Не беспокойтесь. Я его ненавижу.
— Я тоже. Не знаю, правда, как сказать об этом твоей маме.
— И я не знаю.
Аэропорт
