После развода Светка решила вернуть себе девичью фамилию — Журавская. Довольно известная, между прочим, в определенных кругах фамилия: все-таки моделью в прошлом Лана была далеко не последней.
Жила Светка у любовника, который так вовремя появился в ее жизни: и в дом пустил, и восхищался ею так, словно ей все еще двадцать два, а не полновесные тридцать, и в постели был настоящим тигром: жадным, жестким, агрессивным. И, главное, деньги, полученные за продажу пентхауса, пообещал вложить ненадолго, но чуть не со стопроцентным наваром.
Если бы не работа консультанта в магазине, бросить которую женщина не рискнула, Светка была бы полностью удовлетворена своей новой жизнью, ведь молодой (на пять лет моложе, а влюблен по уши! — торжествовала про себя Журавская) любовник с удовольствием сопровождал ее на все светские мероприятия, в ночные клубы и в рестораны.
О Лукьянове Лана почти не думала и не вспоминала, а тем временем жизнь в доме директора компании InSecT постепенно наладилась. Федор перестал вздрагивать, когда Фая выбиралась по ночам из-под одеяла, чтобы посетить санузел: беременные женщины бегают туда чаще обычного. Перестал нервничать до бледности и набирать дежурного охранника, приставленного к любимой женщине, когда та не отвечала мгновенно на сообщения в скайпе или пропускала телефонный звонок.
Мир и благоденствие, казалось, снизошли на обоих расставшихся навсегда супругов. Но Светка не была бы сама собой, если бы не проявила на работе все худшее, что собрала в своем вздорном, склочном характере. Ей с самого начала не нравилось, казалось унизительным, что подруга, хозяйка модного бутика, взяла ее на должность всего лишь рядового продавца-консультанта. Сама Лана видела себя минимум начальником отдела или старшим менеджером.
Коллег, таких же продавцов-консультантов, Лана не считала себе ровней, пыталась ими командовать. С покупателями у нее тоже не ладилось: если в бутик заглядывал кто-то из тесной богемной тусовки, где все всех знают, — она старалась скрыться за стеллажами, вешалками или даже находила причину уйти в подсобку. Если же покупатель не производил впечатления человека богатого и способного оставить за один раз в магазине среднюю зарплату рядового менеджера — она разговаривала свысока, всем своим видом давая понять, что такому человеку нечего делать в шикарном бутике для избранных.
— Света, зайди ко мне, поговорить нужно, — пригласила Лану к себе хозяйка магазина в это утро.
Журавская величественно поплыла вслед за подругой. Она отчего-то вообразила, что та будет с ней советоваться, к примеру, по выбору новых коллекций, которыми регулярно пополнялся ассортимент.
— Я налью себе кофе? — Светка подошла к кофеварке, установленной в кабинете хозяйки бутика, и нажала на кнопку.
— Налей, — подруга покачала головой, — вижу, мое разрешение тебе не очень-то и нужно.
— Да ладно, чего ты? Мы ж свои люди! — Лана уселась в кресло. — Так о чем ты поговорить хотела?
— Вот как раз о твоем поведении, Светлана, я и хотела с тобой пообщаться. Тобой недовольны и продавцы, и покупатели. От работы ты отлыниваешь, от одних посетителей прячешься, других сама готова за дверь выставить. Так дело не пойдет. Мне не интересно терять прибыль из-за твоей некомпетентности. В общем, давай так: я даю тебе еще две недели. Или ты за эти две недели меняешь стиль поведения и начинаешь работать нормально, или ищи другую работу.
— Да я… да они!.. — Лана взвилась, вскочила, мигом растеряв всю свою импозантность. — Они ж ничего не смыслят в моде! И стелются перед каждой облезлой матрешкой, которая заглянет, будто она у них сейчас все коллекции скупит!
— И ты, Лана, тоже должна стелиться, потому что если эта самая матрешка купит хотя бы клатч от Луи Вюиттон — это уже прибыль!
— Пфафф! Прогибаться перед всякими? Да ни за что! Лучше я уволюсь — больно мне надо тут ноги стаптывать!
— Хорошо. Иди в отдел кадров, пиши заявление — я тебя удерживать не стану.
Вот такого поворота Светка не ожидала. Ей казалось, что подруга станет успокаивать, уговаривать остаться, может, даже пообещает повышение…
— Так, значит? — наливаясь злобой, зыркнула исподлобья на хозяйку бутика. — Ну, спасибо, подруга! Век твою доброту помнить буду!
— Иди, Светлана. Ты сама выбрала. — Подруга осталась непоколебимой, и Светка, еще раз возмущенно фыркнув, вылетела прочь из начальственного кабинета, напоследок хорошенько хлопнув дверью.
Через час с небольшим она уже выходила из бутика, убеждая себя, что она не безработная, а вновь свободная обеспеченная женщина, которую содержит влюбленный мужчина.
Взяв такси, она поехала в квартиру к Виктору, любовнику — дожидаться его возвращения. Прошла молча мимо консьержки, не обратив внимания, что та дернулась и попыталась что-то сказать, поднялась на нужный этаж, открыла дверь своим ключом и вошла в свое временное пристанище.
Навстречу бросился радостный, соскучившийся по хозяйке Карли, но Светка не обратила на него внимания. Она смотрела по сторонам и не верила своим глазам: квартира была пуста. Нет, мебель и какие-то женские мелочи, принадлежащие Светке, были на месте. Но не было ни домашней техники, ни одежды и вещей Витюши, как называла Светка своего молодого ухажера в минуты, когда на нее снисходило сентиментальное настроение.
— Виктор? — позвала она, обходя одна за одной все четыре комнаты квартиры. — Это как понимать?
Мужчины дома не было. Недосчиталась Лана и некоторых своих вещей — бриллиантовых сережек, рубиновой подвески, кольца из белого золота с платиной, обеих норковых шуб.
— Ограбили-и-и! Обокрали-и-и! — завопила она, будто ее мог услышать кто-то, кроме маленького наивного шпица, который сел у ног хозяйки на хвостик и начал подвывать ей в тон.
Собачий вой и вернул Лану «на землю».
— Заткнись! — рявкнула она на Карли. Песик испуганно умолк.
Журавская схватилась за телефон: она еще надеялась, что произошло какое-то недоразумение, что вот сейчас Виктор возьмет трубку, успокоит ее, скажет, что все в порядке. Но номер Виктора оказался недоступен.
И тогда Лана вспомнила о существовании консьержки. Вот кто может пролить хоть какой-то свет на происходящее!
Светка схватила телефон, ключи, сумку и выбежала вон, оставив недоумевающего, испуганного песика скулить под дверью: ей было не до собачьих переживаний, своих хватало.
Спустившись на первый этаж, Лана остановилась возле будки, за стеклянной стеной которой проводила долгие часы дежурства дама пенсионного возраста и интеллигентной внешности.
— Эмм… — узнать имя старушки за два месяца Лана так и не удосужилась. — Скажите, вы не видели жильца из тридцать первой?
— Да я вам как раз сказать хотела, когда вы наверх шли, — закивала консьержка, — съехал ваш молодой человек.
— Как — съехал? — не поняла Светка. — Разве это не его квартира?
