сколько бы книг по пути я не прочитал, сколько бы личных записок Кайла не зазубрил… всё оказалось бессмысленным уже у первого поселения, рядом с которым прогремела малая битва. Малая относительно всех остальных, а так в ней приняло участие более четырёх тысяч воинов, пять сотен из которых погибло здесь же.
— Курганы вон тамо… мы помогали солдатам нашим, всё камнями закидали, чтобы гадкие падальщики не разрыли. Однак не больно то помогло, — говорил мне старейшина деревни, рассказывая о проблеме.
— Кротогнилы?
— Хто? Не, ты шо… такой твари у нас отродясь не водилось.
— А в чём проблема?
— Бродить нечто или нехто в лесу. Дух может или леший…
— Лешие обычно на курганы не заходят.
— А тебе откуда знать? Молодой вон ещё, иль ты маг?
— Да, маг. Ученик Кайла Крысолова, может слышали?
— Может и слышал, да не запомнил. Старый я уже. Чудом каким-то гражданскую войну пережил и уже войну Флорианов с Лорафорнами. Хвала богам, они быстро всё закончили.
— Ладно, старик, пойду проверю что там у вас рядом с курганами бродит. Можно своих друзей с тобой оставлю?
— Они не кусаются?
— Львица точно нет, волчонок ещё молодой, играться может, но не более того.
— Хорошо, сынок, оставляй. Тебе мужиков может дать? А то мало ли нечисть какая там… с десятком вил легче будет.
— Если нужна будет помощь, я обращусь, — с тяжёлым вдохом произнёс я, после чего взял сумку и отправился на курганы.
С помощью Красавицы я уже провёл первичную разведку, да вот только ни на один запах она не среагировала. И если верить записям Кайла, то это означало, что большинства видов падальщиков и паразитов здесь точно не было. Возможно, просто местные чего-то себе навыдумывали. Порой фермеры и волков за оборотней принимают, и звук ветра голосами им мерещится.
— Зараза, — уже у каменных курганов произнёс я, скинув сумку и уставившись на тень, бросаемую от погребального камня в человеческий рост.
Тени вели себя странно и неестественно. Тень от погребального камня должна была падать справа от меня, в сторону моей же тени, однако падала почему-то влево и ещё двигалась. Затем и вовсе я стал слышать шёпот. Немного жутковато, но на самом деле это было нормой.
— Так-так… об этом я, кажется, читал в этой книге…
Устроившись прямо рядом с курганом, я достал справочник по теням Миоса. Само слово «Миос» являлось словом из первого языка, ещё со времён, когда не было людей и эльфов. Так называли одного из Творцов, олицетворяющего тьму. Арос, собственно, из той же оперы, но означал свет. Пантеоны и культы, как можно догадаться, в честь Творцов и названы.
И на самом деле пантеоны Тьмы не являлся олицетворением чего-то злого. Да, во многих культурах тьма соприкасалась с опасностями, что накладывало свои особенности. Однако в целом это не было синонимом зла. Как и некромантия с чернокнижием являлись вполне себе уважаемой дисциплиной во многих странах.
Более того, существовали целые миры и страны, где культ Миоса являлся главенствующим. Там жили народы Миоса, например, вампиры, о которых знали все. И нет, на тех землях не ели младенцев, а сами вампиры редко устраивали кровавые пиры и уже давно перешли от насильственных захватов к донорству.
Ведь один высший вампир способен защищать поселение с той же эффективностью, что целая дружина во главе с князем. Кроме того, высшие вампиры очень благочестивые, они не берут взяток, справедливы и мудры. Многие виды готовы сами делиться с ними своей кровью, чтобы они правили ими.
В общем, народы Миоса сильно отличались от людей, зверолюдов и эльфов внешне, но сути своей не очень далеко ушли от нас. И к магии тьмы нужно относиться без всяких стереотипов.
— Пляски теней… возможно это оно или нет… в любом случае, попробуем провести обряд, — вскоре я нашёл похожие признаки аномалии и сразу же начал проводить обряд.
Мёртвые ещё почему-то не хотели уходить отсюда, их что-то держало. И это странно, ведь я явно видел следы обряда Ароса. Всех павших, в том числе и проигравших, упокоили с честью и пониманием. Никто не надругался над их телами.
Приняв позу лотоса, я полностью расслабился, как это было при уроках с Алексиаром. Однако через долгий час я оказался не на пепелище и не в кусочке своей души, а за гранью физического мира, но перед входом в мир духов. Обычно сюда у меня получалось входить куда быстрее, но с уходом Алексиара моей потенциал существенно понизился.
Я продолжал сидеть, стараясь не открывать глаза, ведь из-за этого концентрация сильно падала. Мне же требовалось полностью проникнуть в отражение физического мира в ментальном мире. И если бороться с реками энергии было невозможно, то значит нужно было позволить им нести тебя.
Медитация моя продолжалась до самой ночи, после чего моё единство с миром достигло максимума. И не просто так, ведь именно в это время, через час после захода солнца, здесь и прогремела битва. Неожиданное нападение Лорафорнов, чья конница застигла врасплох армию Флорианов.
Раздалось ржание лошадей, и я открыл глаза. Мир вокруг стремительно менялся, однако в целом он являлся отражением места прогремевшей битвы. Здесь не было четырёх тысяч воинов, лишь павшие снова и снова сходились в смертельной схватке. И это повторялось раз за разом. Ненависть их ещё была сильна друг другу, поэтому и битва продолжала греметь, хоть и давно закончилась для физического мира.
Эти изуродованные души уже не понимали, что происходит, как и Алексиар под конец своего пути перестал узнавать своих друзей. Желаемые образы сменили облик истины, но боль и гнев утихнут ещё не скоро, а значит и покоя мёртвым пока что не видать.
— КЛИН!!! — дал команду какой-то лорд и конница Лорафорнов перестроилась на ходу.
— ДЕРЖАТЬ СТРОЙ, ПСЫ!!! — проревел сержант Флорианов, крепко сжимая своё копьё в плотном строю.
Но в последний момент собранная из простых мужиков пехота дрогнула. И когда кавалерия увидела вместо щетины копий спины… она ускорилась, и каждый рыцарь начал создавать сильнейшие из своих заклинаний. А ведь если бы они просто выстояли, то конница скорее бы развернулась и, возможно, исход битвы не был столь катастрофическим.
А затем раздался лязг, крики и агонии. Бесстрашные и специально выведанные для войны лошади давили черепа врагов, пока всадники ломали копья и хватались за свои молоты и булавы. Это была бойня.
И я медленно проходил через неё. На меня внимания никто не обращал, ведь весь мир для мёртвых сузился до врага. Я же врагом не был. Другом тоже вряд ли являлся, но это было не так важно.
— Почему вы ещё сражаетесь? — спросил я, сев рядом с павшим воином Флорианов,
