Книга Тест-драйв бессмертия - Николай Собинин

— Так ты справишься или нет?

— Не мешай мне, лучше зайди в пультовую. Мне сейчас будут нужны твои руки.

Дикарь хотел спросить, что конкретно он имел в виду, но вовремя прикусил язык. Предельно злой и раздраженный нолд явно не обрадуется новым вопросам.

Между тем пульсация портала заметно нарастила обороты. Амплитуда всплесков уменьшилась, в портальной запахло озоном, как во время летней грозы. Волны энергии, испускаемые пробоем, покалывали кожу, Дикарь ощутил, как статическое электричество трещит в волосах. Сомнения в словах нолда отпали сами собой.

Он быстрым шагом, стараясь держаться подальше от портала, направился в пультовую комнату. Небольшое изолированное пространство, забитое разнообразной аппаратурой: датчиками, осциллографами, мониторами с непонятными графиками и столбцами данных; прилепилось к стене подземной залы. Приборы как с ума посходили, графики на мониторах скакали, как кардиограмма у человека с серьезной аритмией.

— Так, положи руки на клавиатуру, расслабься и не шевели пальцами. Я сейчас дам запрос на удаленный доступ миостимуляции конечностей — подтверди его.

В левом глазу появилось окно угрожающего оранжевого цвета с крупной надписью: «Разрешить удаленный доступ к нейронной системе рук?». Дикарь подтвердил его и в следующую же секунду почувствовал, как мышцы кистей и пальцев покалывает тысячей микроскопических иголочек, как бывает, если отсидеть ногу. Потом мышцы, отвечающие за сокращение пальцев, начали самопроизвольно дергаться и сокращаться, словно у него начались судороги. Перебарывая неприятные ощущения, рейдер старался не шевелиться. В следующую секунду он почувствовал, как над его руками взяли управление — кисти сами по себе сложили пальцы в замок и звонко хрустнули суставами, после чего сделали несколько волнообразных, разминочных движений. Миг — и руки стремительно запорхали над клавиатурой основного управляющего компьютера пультовой. На мониторе перед его глазами открывались десятки системных окон, индикаторов загрузки и разархивации файлов, консолей с бегущей строкой программного кода, мелькали перед его взором с такой бешеной скоростью, что он даже не успевал прочесть содержимое. Дикарь завороженно наблюдал за этим действом, словно загипнотизированный, позабыв о том, что им угрожает смертельная опасность.

Он смог оторваться лишь когда на мониторе появилась строка аутентификации с вводом двадцатизначного пароля, ниже таймер, отсчитывающий восемь с половиной минут, и надпись «время до десинхронизации». А рядом второй таймер, поменьше и на нем счетчик на пятнадцать минут. И поясняющая надпись под ним — «криптологический взлом». В себя его привел раздраженный голос наемника нолдов, который, казалось, заледенел до температуры абсолютного нуля.

— З-з-зараза! Все, финиш, приплыли.

До Дикаря заторможенно, как во сне, дошли слова Хаха.

— В каком смысле «финиш»?

— Сам не видишь что ли? Доступ к управлению протоколом зашифрован двадцатизначным паролем.

— И? Ты же, мать его, гребаный нолд! Взломай его.

— Я и взламываю. Но у него высокий уровень криптоустойчивости, требуется время. И это время больше, чем то, что осталось до полной дестабилизации пробоя.

— И что теперь? — Дикарь, как болванчик, задавал бессмысленные вопросы, его мозг отказывался принимать реальность.

— А все. Сидим и любуемся фейерверком из первых рядов.

— Так чего мы на месте топчемся тогда? Валить отсюда надо и как можно скорее!

Нолд тяжело вздохнул в ответ.

— Дружище, ты чем меня слушал? Задницей? Я же сказал, взрыв будет покруче, чем в этой вашей Хиросиме. Как думаешь, далеко ты успеешь убежать за восемь минут? Да ты даже до входного шлюза не успеешь подняться.

— А если в портал махнуть? Вариант очутиться в родном мире «веганов» сильно так себе, но это лучше, чем тупо сдохнуть.

— Нас расщепит на атомы при переносе. Забудь. К тому же, даже будь такая возможность — наше с тобой там появление обречет тот мир на очень быстрое вымирание. Ты готов на это пойти?

— Из-за паразита Стикса? Черт, и вправду, не подумал об этом. Типа все?! Конец?! Мы оба умрем?

— Похоже на то. Вот дерьмо, не думал, что это произойдет так. Хотя, с моей профессией глупо надеяться на пенсию и спокойную старость рядом с горящим камином.

Наемник ядовито хмыкнул и замолк. Говорить вдруг стало не о чем.

Дикарь продолжал тупо пялиться в монитор консоли оператора, на котором бесстрастный хронометр вел отсчет до момента его смерти. Все его естество бунтовало против мысли о собственной гибели, но направить бурлящую энергию было не на кого — он умрет не от пули мура или внешника и не от клыков зараженных. Его убьет энергия, безжалостная, как сама смерть.

— У тебя дети есть?

Нолд удивился, это стало понятно даже через рацию. Но все же он ответил.

— Нет, на клонов наложен мораторий по размножению. Как только Корпорация получит сигнал о гибели этого тела, меня снова клонируют, — он горько усмехнулся. — В каком-то смысле я даже не вполне умру. Просто это буду уже не совсем я.

— Чувак, это звучит максимально печально.

— Согласен.

— А почему вас клонируют?

— Из-за иммунитета. Мой генетический «отец» им обладал при жизни, вот эту его особенность наши умники и используют, создавая таких как я. Даже несмотря на все научно-технические достижения нашей цивилизации, секрет идеального симбиоза с эмиттером остается для нас загадкой.

— Выходит, ты не так уж сильно отличаешься от остальных жителей Улья?

— Ну, если опустить способ появления на свет и мой искусственно-скорректированный геном, то да.

— Вот это чума! Кто бы услышал — не поверил бы ни в жизнь! И все же, неужто тебе никогда не хотелось, чтобы у тебя были дети? Нормальные, биологические, а не какие-то там клоны.

Хаха на некоторое время задумался и лишь потом дал ответ.

— У меня есть обрывочные воспоминания изначального носителя моего генетического кода. У него был собственный ребенок, рожденный естественным способом. Девочка. И…да, наверное, хотел бы.

Загадочный нолд, весь штурм бункера казавшийся Дикарю больше похожим на робота, чем на живого человека, неожиданно приоткрыл завесу тайны, окутывавшую его со всех сторон, словно толстое ватное одеяло, явив свое настоящее, человеческое лицо. И несмотря на явно неподходящее время, рейдер не мог этому не улыбнуться.

— У меня тоже детей никогда не было.

— Почему?

Дикарь автоматически пожал плечами в ответ, словно собеседник мог его видеть.

— Не знаю, как-то не срослось. Вроде женщин было много, среди них даже несколько таких, с которыми стоило попытаться. Но я, дурак, не стал. Хотя мне всегда хотелось, чтобы у меня сын был. Знаешь, на рыбалку его возить, учить всяким мужским штукам. Черт, да у меня, в отличие от тебя, даже клона не будет.