Отпер гараж, зашёл, закрыл за собой дверь. В темноте привычно нащупал щиток, машинально ввёл код сигнализации и тремя следующими щелчками включил свет, климат-контроль и радио. Отрегулировал яркость света, сделал мягче звук. Продолжая наслаждаться жизнью, привычно порадовался тому, как здорово обустроил это место. Напевая, разделся, умылся над умывальником в углу, прошёл за ширму – в огороженную от пространства гаража «комнату». Разложил удобный двухместный диван и финальным аккордом восхитительной ночи смачно рухнул на него.
Проснувшись, сладко потянулся. Вспомнил ночные гуляния и, улыбаясь, некоторое время просто смотрел в потолок. Наконец, встал, прошёл к кухонному отсеку, там сладостно причмокивая в предвкушении, заправил и запустил кофемашину. С чашкой кофе, пультом от телевизора и пультом от игровой приставки вернулся на диван. Запустил приставку, и с её помощью, вывел «Ютуб» на телевизор. Набрал «Литовская сборная по баскетболу» и усмехнулся, увидев в «Свежих Видео» ролик с лицами Роматиса и Кокусайтиса на обложке. Видео называлось «Unreal real national team # 1» и было выложено два часа назад.
Сидящий за кухонным столом Роматис смотрел прямо в камеру:
– Здравствуйте, уважаемые любители баскетбола! С вами я – Артур Роматис и это первый выпуск цикла передач об уникальной мужской сборной Литвы две тысячи двенадцатого года. Мы планировали отвести чуть больше времени на подготовку, но, как известно, величайшие шедевры рождаются благодаря случайностям и совпадениям. Ранним сегодняшним утром, практически – поздней ночью, у меня в гостях оказался центральный нападающий сборной, всем вам прекрасно известный Саулюс Кокусайтис. И мы подумали: чего тянуть? Саулюс, поздоровайся со зрителями!
Камера сдвинулась вправо и на экране возникло изрядно опухшее лицо Саулюса. Мунтялис глотнул горячий кофе и вспомнил, как вчера по кругу в толпе пускали, наверное, все разновидности алкоголя, какие только можно найти в Литве. Кокс болезненно щурился в камеру и прятался за кружкой:
– Римлянин, дай хоть кофе попить, а…
– Пока наш гость готовится, – камера, подрагивая, вернулась на улыбающегося Роматиса, – Давайте вместе освежим в памяти некоторые моменты…
Зазвонивший телефон заставил остановить ролик. Ромас посмотрел на экран и впервые с возвращения в Литву погрустнел – звонил Потёмкинас. Кястас. Кость.
– Привет, Кястас… В гараже… Ну, если хочешь, приезжай – я кофе сделаю…
Отложил телефон и приготовился смотреть дальше, но помешал новый звонок.
– Здорово… Спасибо-спасибо, я старался… Отдыхаю… В гараже… Ну, если хочешь…
Завершив разговор с Шахтёром, Ромас последний раз сладко потянулся на диване. Потом встал, автоматическими движениями заправил постель, выключил телевизор и, подхватив опустевшую чашку, двинулся на кухню – заряжать аппарат по новой.
Первым появился Кястас. Насупленный и как будто даже растерянный. Объявил с порога:
– Лондона не будет. Играть поедут баскетболисты.
– Вот как… – Ромасу понадобилось несколько секунд, чтобы ответить. Сначала от новости перехватило дыхание. – Значит, мы больше не нужны. Спасибо, что сообщил.
Кястас чуть кивнул и добавил:
– А ещё сегодня утром расстреляли половину «Дворняг», и власти пока не знают, что с этим делать.
Понимая, что в этот раз нескольких секунд на то, чтобы совладать с голосом не хватит, Мунтялис коротко спросил:
– Кто?
Кость, правильно поняв, назвал Балтушайтиса.
– Жалко Балу… Крутой чел.
Кястас снова кивнул.
– Я отдал материалы в лабораторию.
– Понятно, – уже без замедлений отозвался AWP. – Кофе?
Кястас, не сдержавшись, плюнул на пол. Он всегда был эмоциональным, Кость. Добрым, справедливым, эмоциональным.
– Ромка! Серьёзно! Это всё, что ты можешь сказать? «Кофе»?
Добрый. Справедливый. Очень правильный. Стоя спиной к другу, Ромас грустно улыбнулся. Взял бумажные полотенца и, согнувшись перед Кястасом, вытер пол.
– Вот мне так себя вести не стоит: ни плеваться на пороге хаты, ни на колени перед людьми вставать. Видишь, я подкован. Я всё знаю. Я готов, – поднявшись, AWP не удержался и подмигнул Кости. – Кофе?
– Хорошо, – после долгой паузы отозвался Потёмкинас. – Кофе.
Под распространяющиеся по гаражу звуки летних танцевальных хитов Ромас проводил финальные операции у кофемашины. Наконец, на третьей, начиная с прихода гостя, песне, протянул Кястасу кружку:
– На! С этой машиной возни, конечно, хватает, но результат того стоит!
Кястас принял кружку из рук Мунтялиса и тут же поставил её на стол.
– Я думаю, я могу привязать окурок и стакан к Балтушайтису. Мне кажется, его пальцы и ДНК при жизни нигде не светились, а с мёртвого… – Кястас неопределенно покрутил рукой. Ромас с жалостью смотрел на друга: Кястасу было физически тяжело предлагать то, что он предлагал, настолько, что даже не получалось до конца это озвучить. – Короче, может получиться. И даты никто сопоставлять не будет особо сильно. Всё равно мёртвый…
– Вы зря вчера разъехались. В городе такое празднование в нашу честь было – шик просто. С концертом, ведущими, всё как положено…
– Или ты можешь сотрудничать, – Кость упрямо продолжал. – Если мы через тебя сможем на Шахтёра и политиков, которых он обслуживает, выйти, то можно было бы тебя как свидетеля провести….
– Они там хай-лайты на большом экране крутили. Я сначала думал – просто подборка, но кто-то явно следил за очередностью. Когда нас с Саулюсом на сцену зазвали – сразу пошла нарезка с нами. Ты знаешь, если на большом экране смотреть – я очень круто играю!
– В любом случае, это всё время займёт. Пока ответ из лаборатории придёт. Пока меня на доклад вызовут и пока решать будут – это же все деликатные материи теперь, с учётом сборной, «Дворняг»… Я почти уверен – если ты исчезнешь, тебя особо и искать никто не будет.
– А потом мы в толпе песни орали. Сначала, конечно, Микутавичуса, но потом уже просто – Мамонтовас, Кярнагис, Динамика…Даже до «Pabuciuok mane»62 добрались. Зря кроме нас никто не пошёл…
– Нет? – Кястас отставил пустую кружку. Ромас взял её, подобрал и свою, подошёл к умывальнику. Включил воду, повернувшись спиной к гостю стал мыть посуду:
– Прятаться. От тебя, от себя, от Шахтёра…. От Литвы… Нет. Я очень классно играл, – Выключил воду, повернулся. – Ну, как, правда, классный кофе получается? Ещё?
Громко, уверенно постучали в дверь. Проходя к двери, Ромас быстро мазнул Кястаса взглядом: ласковым, почти нежным. Старый добрый Кость – всегда за своих, всегда за справедливость. Как же ему, бедному, трудно, когда свои и справедливость против друг друга. И как красиво он отдал мяч на Ромаса в угол – как это шикарно смотрелось на большом экране вчера ночью! Открыл дверь – и попал в шумные, громкие, уверенные объятия импозантного пятидесятичетырёхлетнего Гедрюса Ванагаса – Шахтёра.
