Книга Под палящим солнцем - Джейн Харпер

Они оторвались друг от друга, чтобы набрать воздуха, спотыкаясь, с остановками двигаясь вверх по ступенькам, ощущая тепло кожи. Нэйтан почувствовал, что Ильза тянет его за собой в спящий дом. Она крепко держала его за руку, его мысли забежали вперед дальше по лестнице, к его спальному мешку на диване и к ее комнате – комнате Кэмерона, вообще-то – и он почувствовал, как они одновременно засомневались.

– Стой. Не там, – прошептал он ей в волосы.

– Где тогда? – прошептала она.

– Сюда.

Он повел ее за руку, так быстро, насколько позволяла кромешная тьма, вокруг дома и в сторону дороги, и внезапно снова было десять лет назад, он прижимал ее к своему внедорожнику и чувствовал тепло, сладость ее губ и ее руки, расстегивающие ремень. Он распахнул заднюю дверь машины, сгреб в сторону оборудование и припасы, расстелил одеяло. Подвеска скрипнула, когда они вытянулись на нем, он слушал их общее дыхание, и луна светила в окна. Она обхватила его, и все эти годы, ощущавшиеся как балласт, разом перестали давить, и впервые – он даже не помнил, с какого времени, – он мог нормально дышать. Он чувствовал ее тепло и спокойствие, и время расступилось: снова была их первая ночь, все, что он испытывал тогда, лежа рядом с ней, со всеми этими годами на далеком горизонте и с решениями, которые только еще предстояло принять. И он почувствовал, впервые за всю свою жизнь, что конкретно в этот момент он был именно там, где должен быть, держа ее в объятиях под жаркими рождественскими звездами, прожигающими ночное небо. Все ощущалось правильно. Это был второй шанс.

Потом они лежали рядом, встречая предрассветное синее рождественское утро. Его теплое дыхание врывалось в открытую дверь машины, пока они наблюдали, как гигантское небо завершало ночное вращение. Какое-то время они молчали.

– Я не верю, что Софи повредила руку, упав с лошади, – прошептала Ильза. Взгляд был по-прежнему устремлен к звездам.

– Нет?

– Это Кэмерон. Я уверена, – они не смотрели друг на друга. – Он испугался сам себя. Я видела по его лицу.

Нэйтан не отрывался от звезд.

– Они были только вдвоем с Софи у конюшен, когда это произошло, – Ильза приподнялась на локте и сейчас смотрела на Нэйтана. – Она часто ленится, когда их чистит, и наверно схалтурила. А Кэм весь день был в отвратительном настроении. Хуже, чем обычно. Я не поняла тогда, что, кроме них, там никого нет, иначе я бы… – она остановилась. – Я даже не знаю что. В общем, они вернулись в дом, рыдающая Софи и Кэмерон с этой его историей о взбрыкнувшей лошади. В принципе, это, конечно, возможно, но она умелая маленькая наездница и знает, что делать, когда падает. Но выдал себя все-таки сам Кэмерон. Я видела. Он был напуган тем, как далеко зашел.

Нэйтан все еще молчал, по-прежнему глядя на бесконечные звезды.

– Это правда, – сказала она. – Я клянусь.

Медленно он положил свою руку на ее.

– Я верю. Я просто… – он подумал о своей семье. О том, как они росли в тени властной агрессии отца. Во что они все превратилисью – Расстроен.

Небо успело на оттенок посветлеть, когда они заговорили снова. Он водил большим пальцем по ее руке и остановился на темно-фиолетовом синяке у локтя.

– Это не он, – сказала Ильза. – Это тот теленок.

Он повел палец к обратной стороне ладони, где был шрам от ожога в форме носа утюга. Они очень долго смотрели друг на друга, потом в неясном полусвете она кивнула. Ильза слегка повернулась и показала другой шрам на плече, более давний и другой формы. Она снова повернулась. Потом еще. Секреты, записанные на коже.

Нэйтан вспомнил огромный пузырек парацетамола на прикроватном столике.

– Мне жаль.

– Ну он делал это не все время. Не каждый день. Нет. Иногда все было тихо много месяцев. Иногда он был…

– Что?

– Не такой уж и плохой.

Нэйтан заставил себя спросить.

– Кто-нибудь замечал?

– Не думаю.

– Правда?

Она посмотрела на него.

– Ты замечал?

Импульс проигнорировать вопрос возник так же неумолимо, как физическая реакция. Но он заставил себя остаться лежать и смотреть ей в глаза. Он подумал о том, как вечно спешил прочь из комнат, как только она заходила, избегая абсолютно всего, кроме самого поверхностного обмена репликами. Глядя на нее только через удушающую оболочку сожалений и жалости к себе. Наконец он медленно помотал головой.

– Нет, – ответил он честно. – Не замечал.

– Ты не одинок. Иногда мне казалось, что Гарри, возможно, подозревает, но здесь так много работы, у него всегда дел по горло. Баб… – она пожала плечами, – Кэм и над ним издевался, просто по-другому. Не уверена, что он вообще не перестал это осознавать. Он так привык, что им командуют, что, похоже, уже принимает это за норму.