Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
Вот тогда и решила выяснить, где же находится. Немного отплыла от Хабера и на один миг выпрыгнула из воды по пояс. В результате нескольких таких упражнений Анюся обнаружила-таки вдалеке пологую полоску берега. Потом еще пару раз повторила этот фокус, чтобы убедиться, что верно запомнила направление, и двинулась туда, одной рукой загребая воду, а другой подтягивая мешок.
Время от времени Анюся проверяла, не сбилась ли с намеченного курса. Направление вроде держалось, но желанная суша приближалась нестерпимо долго. Яркое солнце начало пригревать затылок, и девушка постоянно смачивала водой голову себе и спутнику. Потом не выдержала. Приостановившись на несколько минут, сняла рубашку и, орудуя зубами, отодрала от нее рукава. Один, намочив, распластала на голове Хабера, другой – на своей. Рубашку, придерживаясь за мешок, снова натянула на себя. Знала по опыту, что в воде сжечь плечи можно меньше чем за час.
И вновь двинулась к берегу.
Гребок, подтянуть, гребок, подтянуть. Размеренные движения выматывали кажущейся бесконечностью. Вот она плывет и плывет, а берег все не приближается. Тогда Анюся начала считать. Сто гребков, выпрыгнуть, еще сто. Еще прыжок. Нет, сто – мало, и сил на прыжки уже нет. Двести – и выглянуть, опершись на миг на мешок.
Когда, отсчитав неизвестно которые очередные двести, она поняла, что видит берег, не опираясь ни на что, счастливые слезы сами хлынули из глаз. Откуда-то появилось заблудшее второе дыхание, и Анюся невольно добавила скорости.
Нет, берег не начал приближаться с волшебной быстротой, но считать бесконечные гребки она больше не стала. Просто плыла и плыла, а когда ноги коснулись дна, даже не поверила вначале, что это правда. Думала – задела ногой рыбину. Или еще кого пострашнее. Но, опустив глаза, увидела чистое песчаное дно, расчерченное мелкими барханчиками, и поняла, что всё. Приплыли.
Потом девушка еще долго плелась по мелководью, подтаскивая свою ношу, затем развязывала руки Хабера и вытаскивала его на песок. Не бросая при этом и мешок, так как успела понять, что на этом пустынном берегу лишним ничего быть не может.
Устроила Хабера поудобнее, насыпав ему песчаную подушку, и принялась потрошить мешок. Интересно, что они думали делать, эти магистры, с целой кучей непонятных веточек и мешочков с сушеной травой? Но выкидывать их все же не стала, а вдруг действительно что-то ценное? Жаль, конечно, что нет никаких продуктов, ну да Зак говорил ведь, что они вернутся не позднее чем к обеду. Зато есть несколько бутылочек с незнакомыми снадобьями. И четкие надписи на них есть, магическим стилом написаны. Вот только таких названий она до этого дня даже не слыхала.
Солнце продолжало припекать, самая середина дня, а у них ни воды, ни еды, ни укрытия. И остров тоже даже не островом оказался, просто длинная полоса песка на мелководье. В непогоду тут наверняка волны как по Бродвею гуляют.
– Думай, Анюся, думай. Чему тебя там Зак учил? – бормотала девушка, копая в песке ямку какой-то глиняной мисочкой, найденной в мешке.
Там, где песок сырой, намного прохладней, и валик из сырого песка насыпать тоже легче, чтобы воткнуть в него эти прутики и повесить на них распоротый мешок. Какая-никакая, а тень. Они так всегда в детстве на пляже делали.
И только выкопав ямку и устроив навес, Анюся поняла, что снова лопухнулась. Копать нужно было поближе к мужу. Тащить его не осталось никаких сил. Она и не тащила, а просто перекатывала, и когда наконец устроила так, как хотела и рухнула рядом, то думала, не сможет в ближайшие сутки даже руки поднять.
Однако через какое-то время поняла: хочешь не хочешь, а вставать придется. Солнце, стоявшее в зените, когда она копала яму, понемногу смещалось и теперь опять светило в лицо. Нужно было переставлять прутики и перевешивать тряпку, в которую ее стараниями превратился мешок. Анюся недовольно посопела и вылезла наружу.
Для успокоения совести оглядела океан – никого.
Вздохнула и уставилась на бесполезные пузырьки. Идея вылить из одного снадобье и набрать воды давно не давала ей покоя. Здесь океанская вода не так солона, как на Земле, и ее с горем пополам можно пить. К тому же Анюсе необходимо было изредка смачивать свои и Хабера ноги, которые безжалостное солнце пекло даже через штаны. И прохладная примочка ему на голову не помешает. Вот только какое снадобье вылить, чтобы не ошибиться? Вдруг Риль очнется и по закону подлости окажется, что она вылила именно то, что являлось самым ценным и нужным?
«Думай, ученица», – сказал бы Зак. Сказать легко, а вот думать…
Нет, пробовать эти настойки она не станет однозначно. Предложила уже однажды господину учителю такой метод, когда он принес несколько фиалов и сказал ей, что вода – не во всех, в одном – нечто иное.
Он после ее ответа полчаса ржал. «Если тебе, – говорит, – ученица, жить надоело, то так и скажи, а зачем я тогда время на твое обучение трачу? Нечто другое может быть чем угодно. В том числе и ядом».
Тогда она предложила напоить мышей, на которых природники и лекари опыты делают.
«Нет, – сказал маг. – Неправильно. А вдруг ни одна из них не сдохнет и нечто – вовсе не яд? Что дальше?»
Дальше Анюся предлагала нюхать, поджигать, замораживать, кипятить, капать молоко и сыпать сахар или соль, макать прутики и тряпки… что-то еще, сейчас не вспомнить.
А он все веселился и говорил: «Нет!»
И только тогда ученице пришел в голову законный вопрос: а зачем они вообще ей нужны, эти фиалы?
«Вот, – сказал Зак, многозначительно подняв вверх палец. – Это ты и должна была подумать в самом начале. Если в одном из фиалов неизвестно что, зачем тебе их вообще трогать?»
Значит, получается, пузырек трогать не нужно. А если ей воду принести не в чем? Глиняная мисочка, которой она копала ямку, сломалась еще на середине работы.
Анюся еще раз осмотрела пузырьки и решилась. Она все же капнет из каждого на прутик, вдруг что-то да случится.
Однако эксперименты удачи не принесли. Все шесть прутиков, а именно столько было флаконов, какими были, такими и остались. Разочарованная девушка выбрала самый простенький флакончик и, отойдя в сторону, вылила из него снадобье в песок. Присыпала и побежала мыть бутылочку.
А принеся воду и поливая ею штаны мужа, все оглядывалась, не случилось ли с тем местом что-то нехорошее. И корила себя за то, что не догадалась вылить эту гадость подальше.
Вечер приближался хоть и медленно, но неуклонно, а Хабер все не приходил в себя, хотя сердце билось ровно. Анюся уже нашла неподалеку слабенький источник и, притянув к себе нитку энергии, прикрепила ее к руке мужа, гадая, правильно ли поступает, ведь у них не совпадают способности. А потом непрерывно меняла на бледном лбу Хабера мокрые лоскуты и пыталась сообразить, чем еще можно привести его в сознание. Было нестерпимо жалко смотреть на осунувшееся лицо и бессильно лежащие на песке руки; на закрытые глаза, еще сегодня утром глядевшие на нее с таким ласковым обожанием, что непривычная к таким открытым проявлениям чувств девушка краснела от удовольствия.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
