Квили поняла, что произошло: Селветаргтлин ненадолго остановил время.
Должно быть, металлический жезл со звоном упал позади Квили, но она ничего не слышала. Она развернулась и увидела пятого Селветаргтлин — пропавшего судию, — стоящего рядом со статуей. В поднятой правой руке он держал жезл, пойманный на лету. Голова его была гладко выбрита, за исключением косы на затылке, взметнувшейся в воздухе, когда он резко повернулся, чтобы ударить жезлом по статуе.
— Нет! — вскричала Квили.
Полыхнуло серебряное пламя, на миг ослепив даже ее. Жрица услышала грохот — это металлический жезл ударился о статую, — потом дробный стук: разлетающиеся осколки камня. Когда зрение вернулось, она, к своему облегчению, увидела, что магия печати выстояла. Хотя в центре статуи зияла дыра, почти разрубившая ее надвое, изваяние не желало падать. Черный, как пустота, наконечник жезла исчез, на время уничтоженный серебряным огнем Квили.
Судия зарычал. Светящиеся белые линии, образующие похожий на паутину узор на его коже, вспыхнули, когда он отшвырнул прочь истощивший свою магию жезл.
Ильрени тем временем с трудом отбивалась от клирика, который пронзил ее. Двое других подобрались ближе, вскинув мечи, чтобы нанести последний удар. Квили отвернулась от судии и обрушила серебряное пламя на них. Ревущий, клубящийся серебристо-белый огненный конус накрыл всех троих сразу, заставив их завертеться волчком. Их одежды и волосы дымились. Один сразу же рухнул замертво. Боевую наставницу тоже задело краем взрыва, но он просто закружил ее, будто сорванный ветром листок, не причинив вреда.
Выдохнув слова благодарности, Ильрени прижала руку к ране и прохрипела молитву, исцеляя себя.
Пока Квили разбиралась с тремя клириками, судия получил возможность подобраться к ней ближе. Его огромный двуручный меч устремился вниз, и Квили едва успела вскинуть оружие, чтобы парировать удар. Поющий меч издал горестный плач, когда клинок судии обрушился на него, отбив его в сторону. Судия продолжил атаку, ткнув Квили рукоятью меча. Жрица пошатнулась. Лицо ее горело в том месте, где его коснулась гарда в виде паука.
Она отскочила назад, чтобы он не смог достать ее еще одним ударом. Не было времени творить заклинания, некогда было тревожиться за Ильрени, ведущую бой с двумя клириками, — ее меч неистово пел, пока она наносила удары, отражала и снова наносила их. Судия обрушил на Квили шквал ударов, его глаза со зрачками в виде пауков горели.
— Этой ночью, — загробным голосом возвестил он, — вы все умрете, и Эйлистри с вами вместе.
Квили угрюмо отбивалась, гадая, в сговоре ли Селветаргтлин с Мальвагом. Тот факт, что их нападение последовало в ту же ночь, когда Ночные Тени задумали сотворить свою магию, не ускользнул от ее внимания. В конце концов, Селветарм был побочным сыном Варауна.
Меч судии просвистел в неприятной близости от лица Квили, напомнив ей о более насущной необходимости. Она ответила ударом, который пришелся вскользь по нагруднику судии, и в адамантине поперек рельефного священного символа появилась глубокая борозда. Ее противник не обратил на удар никакого внимания. В отличие от двух других клириков, выкрикивавших имя своего бога, судия сражался молча и не одним лишь мечом. Когда его клинок скрестился с клинком Квили и они застыли друг напротив друга, лицом к лицу, губы его раздвинулись, обнажив ядовитые зубы. Он укусил ее за руку и стремительно отскочил, в дополнение хлестнув ее по лицу окровавленным кончиком своей косы.
Квили, благодарение Мистре, была невосприимчива к ядам. Она прошептала несколько слов, и следы укусов на ее ладони зажили. Уголком глаза она видела, как Ильрени подрубила ноги одного из Селветаргтлин, с которыми сражалась, потом меч ее, окровавленный и продолжающий петь, описал широкую дугу, угодив второму клирику чуть повыше уха, и снес ему верхнюю часть головы.
Квили прошептала благодарственную молитву. Печать устояла, шесть младших Селветаргтлин были уничтожены — остался лишь судия. Он был один против двух, но жезл, она видела это, уже наполнился магией. Его круглый наконечник появился вновь — черное пятно на полу. К счастью, он лежал по меньшей мере в полудюжине шагов от статуи.
Она максимально усилила напор, тесня судию до тех пор, пока тот не уперся спиной в статую. Ильрени наскочила на него слева, голос ее меча звенел убийственным контрапунктом. Предоставив инициативу боевой наставнице, Квили отступила, намереваясь сотворить заклинание, но судия был невероятно быстр. Его клинок молнией метнулся вниз, потом вверх и поразил Ильрени в то место, где соединяются плечо и шея. Меч в один взмах разрубил ее крохотное тело, раскроив туловище надвое от шеи до бедра. Из двух его половин хлынула кровь, забрызгав лицо судии, на миг ослепив его.
Квили закричала и метнула магический огонь, надеясь убить его, пока он смахивает кровь с глаз, но, хотя серебристое пламя заставило судию отшатнуться, он все же устоял на ногах. Когда обе половины тела Ильрени рассыпались, мгновенно превратившись в кишащую массу пауков, он прикоснулся к ним острием меча. Масса потекла по клинку и зашипела, впитываясь в него. Судия ждал, его глаза со зрачками-пауками уставились на Квили. Вызов.
Рассвирепев, она кинулась на него, отбросив его меч от кучи крошечных пауков. Видеть Ильрени, ее верную подругу и боевую наставницу, превращенной в богохульственную кучу пауков было ужасно. Она яростно набросилась на судию, гнев, полыхающий в ней, выплескивался наружу волнами серебряного огня.
Это была роковая ошибка. Меч судии скользнул вбок и отрубил ее правую руку по локоть. Квили отшатнулась, едва не теряя сознание от боли. Ее поющий меч с горестным воплем упал на пол и замолк. Квили запнулась о валяющийся под ногами обломок камня и чуть не упала. Левой рукой она крепко зажала обрубок правой, и кровь заструилась сквозь ее стиснутые пальцы.
— Эйлистри! — выдохнула она. — Исцели меня.
Она почувствовала, как плоть под ее пальцами срастается, увидела, как поток крови остановился и рука начала регенерировать.
Судия, однако, не давал ей пощады. Он налетел на Квили, его ужасный меч взлетел для смертельного удара, а Квили нечем было парировать его. Она могла бы исчезнуть, произнеся одно лишь слово, но это означало бы отдать Темницу и ее печать, в то время как жезл был готов завершить свое убийственное дело.
— Мистра! — вскричала Квили, безнадежно призывая снова магический огонь.
Меч судии обрушился вниз в тот самый миг, когда лунно-белое пламя полыхнуло в пещере.
* * *
Селветарм навис над Каватиной. Очередная капля кислоты стекла по его дубине и упала, шипя и пузырясь, на камень рядом со жрицей, разлетевшиеся брызги обожгли ее кожу. У бога был гигантский рот — шириной с дверной проем. Ядовитые жвала крепко сжали ее туловище, и Каватину обдало жарким зловонным дыханием. Она задохнулась, когда ее оторвали от земли, паутина, налипшая на ее тело, повисла, как мягкие волосы. Зажатая в ядовитых зубах Селветарма — им оставалось лишь проткнуть ее нагрудник и нанести последний укус, — она видела расплывчатое пятно: изменница Халисстра, бегущая к ним.
