Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
– Ха-ха, – говорит он, подбочениваясь, – поздравляю: помнишь, как шутить.
Я кидаюсь к нему и наклоняюсь туда, куда он показывает, ожидая вдохнуть сладкий аромат увядающего лета. Но на этот раз в любом случае он не преувеличивает. Нет даже намека на запах. Лепестки лилий словно вырезаны из кусков цветной бумаги. Я касаюсь их пальцами. На ощупь они бархатистые и кажутся живыми.
– Хм. – Я думаю снова о том, как миссис Клиффтон вошла в дом после бури, о словах, которые Уилл начал произносить. Каждая странная мелочь выглядит кусочком пазла или загадкой, которые мама всегда любила. Загадки: сводящие с ума подсказки, незаметная игра слов и еле уловимые намеки, указывающие на ответ, о котором не подумал бы ни один здравомыслящий человек.
Ненавижу загадки.
Майлз оставляет свой блокнот и карандаши на столе, а потом отправляется на задание: лично понюхать каждый цветок в саду. Я слежу за ним, накладывая на тарелку голубику и вторую липкую булочку.
– Возьму бумагу, – говорю Майлзу, – чтобы написать Кэсс. – Я пролистываю блокнот с его бесконечными цветными рисунками и вырываю чистый листок ближе к концу блокнота.
Но вместо письма начинаю список.
«Цветы без запаха – пишу я очень маленькими буквами.
Что-то, называемое Внутренним взором.
Сухие чемоданы…»
Я бросаю взгляд на голову Майлза, отливающую медью на солнце, не без беспокойства складываю секретный список и убираю его в карман.
***
– Я подумала, что мы могли бы поехать в город завтра, – миссис Клиффтон говорит мне и Майлзу за ужином тем вечером. – Купить все необходимое вам для школы.
Я принимаю корзиночку с роллами от доктора Клиффтона и прочищаю горло.
– Школа, конечно, – говорю я. – Когда мы начинаем?
– Я договорилась, что вы пойдете послезавтра.
М-м-м, быстрее, чем я ожидала.
– Я достал список книг, которые тебе понадобятся, Айла, – сказал Уилл. Он протыкает вареную морковку вилкой. – Большинство из них те же, что и в прошлом году, так что можешь взять мои.
– Спасибо, – говорю я. Его темные волосы не уложены, и их кончики начинают завиваться. Он резким движением убирает их со лба и улыбается мне. Я замечаю его кривой верхний клык и улыбаюсь в ответ.
После ужина остаюсь помочь убрать со стола.
– Как дела, Айла? – спрашивает миссис Клиффтон, когда Женевьева забирает поднос с грязными тарелками на кухню и мы остаемся одни. – Тебе что-нибудь нужно?
Я колеблюсь, теребя кольцо, спрятанное под платьем, желая попросить ее объяснить то, что я видела. Но что именно я могу сказать?
– Я не заметила зеркала наверху, – начинаю я аккуратно, – может, я смогу купить его, когда будем в городе завтра?
Она моргает несколько раз.
– Конечно. И, дорогая, я хотела с тобой кое о чем поговорить…
– Сегодня вечером играем в кункен, – объявляет Майлз, вальсируя в комнату, не обращая внимания на то, что прерывает нас. – Мы проголосовали: доктор Клиффтон, Уилл и я. Айла, в этот раз будешь играть?
– Не сегодня, – резко отвечаю. – Что вы хотели сказать, миссис Клиффтон?
Я поворачиваюсь к ней, но Майлз все еще стоит тут, и очевидно, что момент упущен.
– Давай поговорим завтра, – отвечает она. – Мы рано выедем. Хороших снов, Айла.
Я забираюсь по лестнице наверх, и раздражение на Майлза возрастает с каждой ступенькой. Закрываю дверь комнаты, падаю на пуховые подушки на кровати и разворачиваю список, начатый ранее.
«Нет зеркал», – добавляю я, беру старый дротик отца и верчу между пальцами.
Острый конец дротика погнут и затуплен. Годами я использовала его для вырезания линий на полу спальни, которые потом прятала под краем коврика. Полосы обозначали разные памятные события: например, девичьи ссоры в школе – многие из них с Кэсс и теперь уже позабыты, и одна длинная неровная черта из-за Диксона Фейервезера, парня, который мне нравился с четвертого класса. Но большинство линий появились там из-за Майлза: когда он раздражал, вел себя ужасно и все равно оставался любимцем мамы. Майлз крал и ломал вещи и скорее вызывал в нас замешательство, чем сочувствие, когда мама впервые заболела.
Когда слышу, как он громко и победно радуется кункену внизу, я напрягаюсь.
«Поздравляю, – с ожесточением вторю ему. – Вспомнил, как быть частью семьи, даже если она не твоя».
Все здесь противоположно тому, чего я ожидала: почему-то я отдалилась и дуюсь, а он отлично приспосабливается. Прижимаю палец к затупленному концу дротика и хочу оказаться в своей комнате, ощутить под пальцами вырезанные линии, словно годовые кольца деревьев, отмечающие времена жизни.
К счастью, Клиффтоны решили послушать сегодня вечером радио, а не Билли Холидей. Я открываю книгу мамы на новой пьесе и просматриваю «Бесплодные усилия любви». Изучаю обведенную ею часть.
Бирон:Под дождь не выйдут ваши дамы из опаски,Что смоет он с их лиц все краски.
Услышав внезапный взрыв смеха Уилла, за которым следует добродушное оханье миссис Клиффтон, отрываю взгляд от книги. Потом слышу хихиканье Майлза, высокое и легко узнаваемое, и невольно улыбаюсь. «Ему позволено смеяться, – думаю я. – И сейчас он – единственная твоя семья».
Закрываю книгу и верчу дротик в руках, гадая, не слишком ли поздно к ним присоединиться. Проглотить ли гордость и попросить принять меня в игру, вместо того чтобы слушать здесь все просачивающиеся звуки через щели чистых, без особых отметок досок пола Клиффтонов.
***
К тому времени, как спускаюсь по лестнице, они выходят из библиотеки. Притворяюсь, что шла по другой причине, коротко машу рукой и продолжаю идти.
– Надеюсь, мы не слишком шумели, – говорит миссис Клиффтон.
– Я почти ничего не слышала, – лгу. – Спокойной ночи.
Жду, пока их шаги не затихнут на лестнице, потом приоткрываю боковую дверь в сад. Воздух прохладнее, чем я думала. Смотрю наверх, ожидая увидеть над головой звезды, разбросанные как капли росы на паутине, но небо черное и бесконечное, отмеченное только яркой белой луной.
Иду по кругу садовой дорожки и ложусь на одну из скамеек, наблюдая за луной, пока железные планки не начинают врезаться в спину. Встаю, оглядываюсь, чтобы убедиться, что никто не смотрит, и склоняюсь понюхать цветы. Ни малейшего запаха, как днем.
Распрямляясь, слышу тихие голоса со второго этажа.
– Я пыталась поговорить с Айлой ранее сегодня, но недалеко продвинулась, – говорит миссис Клиффтон. Напрягаю слух.
Окно спальни доктора и миссис Клиффтон открыто достаточно широко, чтобы доносился их разговор. Ухожу из-под окна, чтобы меня не было видно, и усаживаюсь в ожидании на выступе фонтана. Притворяюсь, что рассматриваю фонтанную скульптуру. Это каменная девушка, застывшая в беге по поверхности воды.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
