– Так жаль щенков, – посочувствовала ему администратор, когда Джош вернулся в приемную.
Женщина с кошкой ушла.
– Ну да, – ответил Джош.
– Если Люси будет очень подавленной, попробуйте дать ей парочку мягких игрушек, чтобы она носила их с места на место и спала с ними, – посоветовала администратор, оглядываясь через плечо с таким видом, будто разглашает Джошу страшную тайну.
– Ага. Понятно.
– Как там, снег идет?
– Нет пока, – ответил Джош, выглядывая в окно.
– Третье октября, – пробормотала женщина, – а в пятницу было семьдесят градусов! Ну, на Рождество-то по-любому снег выпадет… Вы местный?
– Да, я здесь вырос.
– С ума сойти от этой погоды. Мы недавно переехали из Детройта. Я знала, что будет холодно, но не была готова к столь резким перепадам.
– Вообще-то такие холода – перебор даже для Эвергрина. Скоро опять потеплеет. У нас это обычное дело: снег выпадает и тает, выпадает и тает. Например, в сочельник лежат сугробы по колено, а на утро от них не остается и следа. Здесь даже в феврале очень солнечно.
– Солнечно? – Ее глаза, привыкшие к серому небу Мичигана, расширились от удивления.
Администратор явно ожидала, что Люси пойдет к пикапу на своих ногах, но, заплатив по счету, Джош взял свою питомицу на руки и понес, крепко прижимая ее к себе и почти касаясь лицом собачьей шерсти. Люси провалилась в сон, как только он положил ее на сиденье.
– Бедняжка, – ласково прошептал Джош.
Он завел пикап и стал прогревать двигатель на холостых оборотах, пока печка гоняла по салону прохладный воздух. Джош потирал руки – ну и холодрыга!
Пошел мелкий, моросящий дождь. Капли превращались на лету в ледяные кристаллики и отскакивали от лобового стекла. Джош зажег фары и включил дворники, однако те лишь размазывали воду по стеклу, толком не очищая его.
– Прямо ледяная буря, – посетовал Джош вслух, включая стеклообогреватель.
Теплый воздух сражался с наледью на стекле не меньше трех минут, но в конце концов одержал победу. Капот – Джош только сейчас смог как следует разглядеть его – был покрыт блестящей ледяной коркой.
Джош включил полный привод и осторожно вывел машину на шоссе.
Водителей, которые недавно переехали в Колорадо, на горной дороге видно сразу – большинство из них оказываются в кювете. Джош ехал не быстрее двадцати миль в час и только качал головой, когда мимо проносились лихачи, разогнавшиеся до сорока пяти. Полный привод может уберечь от заноса, однако не дает гарантии, что удастся вовремя затормозить.
Небо впереди освещалось перекошенными фарами вылетевших на обочину машин – их было так много, что Джошу казалось, будто он попал на голливудскую премьеру.
На грунтовке ехать стало легче – покрышки с «тракторным» протектором разбивали лед и вгрызались в дорожную грязь. Джош свернул на подъездную аллею, и Люси подняла голову. В свете фар было видно, как капли дождя на лету превращаются в снежные хлопья, а усыпанные золотистыми листьями сосны сгибаются под тяжестью обледенелых ветвей.
Пикап остановился, и Люси села – даже это простое движение далось ей с трудом. Джош вылез из машины и чуть не упал – на подъездной аллее вполне можно было играть в хоккей. Пассажирская дверца хрустнула как сломанное дерево, и на землю посыпались сверкающие льдинки.
– Ты можешь идти? – спросил Джош у собаки. – Я бы тебя пронес, но боюсь, тогда мы оба грохнемся.
Люси осторожно вышла из пикапа и принюхалась. Джош сосредоточенно пробирался через каток, в который превратился его двор. Собака ковыляла за ним на разъезжающихся лапах.
Входная дверь стояла нараспашку, напоминая Джошу о его лихорадочном отъезде. Внутри царил дикий холод – обогреватель трещал как сумасшедший, но был бессилен против натиска зимнего ветра, бушевавшего в доме целый день.
Джош перенес постель Люси из спальни поближе к камину. Огонь разгорелся за каких-то пять минут – растопка, пролежавшая в доме все лето, была сухой.
– Сейчас потеплеет. Принести одеяло?
Изо рта шел пар. Люси дважды стукнула хвостом по полу, вздохнула и растянулась на подушке. Она и в самом деле выглядела подавленной. Может, резиновая игрушка ее утешит? В доме не было ничего, что хотя бы отдаленно напоминало щенка – надо бы завтра съездить в город за плюшевыми зверями. Но сработает ли эта уловка? Поверит ли Люси, что дала начало новой жизни, если Джош приложит к ее груди игрушечных детенышей?
Он и представить себе не мог, что творится в голове у бедной псины. Еще двое суток назад Люси жила у Райана – человека, которого впору было бы упечь в тюрьму за жестокое обращение с животными. Кормить беременную собаку такой гадостью! Затем она очутилась у человека, который никогда не держал собак и ничегошеньки о них не знает, а потом мучилась в схватках несколько часов и в итоге лишилась всех щенков. Джош опустился на колени и погладил свою питомицу по голове:
– Все будет хорошо, Люси. Обещаю!
Слова оставили во рту горький привкус. Почему Люси должна ему верить? До сих пор ее жизнь складывалась весьма скверно.
Наверное, неплохо бы оставить Райану еще одно сообщение… Впрочем, звонить ему не хотелось.
Ящик с дровами, стоящий на камине, опустел. В холодное время года Джош всегда держал его полным, но на дворе был октябрь – кто мог предположить, что зима вступит в свои права так рано? Джош понимал, что лучше принести дров прямо сейчас – к утру они уже отсыреют. Его взгляд скользнул по спящей собаке. Вдруг Люси почувствует себя брошенной? У Джоша сжалось горло, когда он представил, как Люси поднимает голову, видит его удаляющуюся спину и думает, что он уходит навсегда. Как Серена, как Райан.
Однако им действительно нужны дрова. Встроенный в плинтус обогреватель не разгонит холод в одиночку. Да, Джош уйдет, но он вернется – в этом вся разница.
Джош натянул на себя тяжелую непромокаемую куртку и включил фонари во дворе. Ночь превратилась в круговерть снега, дождя и льда.
Разбуженная шумом Люси вопросительно подняла голову.
– Подожди меня здесь. Я мигом. Я не брошу тебя. Честно.
Ступени были припорошены снегом, не уступавшим по коварству голому льду. Джош скользил по двору, посмеиваясь над собственной неловкостью. Он набрал охапку дров и, уже не смеясь, направился обратно к двери. По пути он заметил в кузове пикапа картонную коробку – раньше ее там не было, – но не обратил на находку особого внимания.
Вернувшись в помещение, Джош с грохотом скинул на пол свою ношу и перевел дух. Поленья были покрыты с одной стороны тонкой ледяной коркой. Джош вытянул руки к огню, уже прогнавшему холод из гостиной, хотя в других частях дома было по-прежнему зябко.
– Ты как? Не замерзла? Ничего не болит?
Выражение собачьей морды недвусмысленно говорило о том, что лучше к ней с расспросами не приставать.
