Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 133
– Мэтью просил тебя остаться здесь, – возразила Марта, скупыми, выверенными движениями насыпая муку на разделочный стол.
Вытащив из миски ком теста, Марта принялась месить его ладонями.
– Невозможно всегда получать то, что хочешь, – сказала Изабо.
В отличие от Мика Джаггера, в ее словах не было ни капли иронии.
– Может, мне кто-нибудь внятно объяснит, из-за чего Маркус взбрыкнул? – спросила я, делая глоток чая.
Меня не покидало ощущение, что я упустила нечто предельно важное.
– Ничего такого не случилось, – заверила меня Изабо.
Как и Мэтью, она бывала чрезвычайно скупа на сведения.
– Нет, что-то там должно было произойти, – стояла я на своем.
– Честное слово, ничего там не произошло. Семью Фиби пригласили на обед. По словам Фрейи, все прошло наилучшим образом.
– А что Шарль им приготовил? – поинтересовалась я, чувствуя, как рот наполняется слюной. – Уверена, нечто запредельно вкусное.
Руки Марты замерли. Она хмуро покосилась на меня, потом засмеялась.
– Что тут смешного? – спросила я, хрустя круассаном.
Миндальная начинка была щедро сдобрена маслом и буквально таяла на языке.
– Фиби только что стала вампиршей, а ты желаешь знать, чтó она ела на своем последнем теплокровном обеде. Манжасану, конечно же, запомнится свое новое рождение, а не разные пустяки вроде меню обеда, – пояснила Изабо.
– Конечно. Я не спорю. Просто тебе не доводилось есть жареных кур, которые готовит Шарль. А подлива! Много чеснока. Лимонный сок. Восхитительно!
– Там была утка, – сухо информировала меня Марта. – Еще семга. И говядина.
– А Шарль испек seigle d’Auvergne? – Я впилась глазами в тесто Марты; Шарль умел потрясающе выпекать овернский ржаной хлеб, который обожала Фиби. – И что им предложили на десерт? Яблочный пирог?
Фиби была сладкоежкой. Любовь к сладкому однажды – правда, всего однажды – поколебала ее решимость стать вампиршей. Я видела это собственными глазами. Маркус повел ее в пекарню соседней деревни Сен-Люсьен и объяснил: если она осуществит свой замысел, яблочные пирожные, выставленные в витрине, покажутся ей тошнотворными.
– Было там и то и другое, – лаконично ответила Марта.
– Представляю, как радовалась Фиби, – сказала я, восхищаясь разнообразием меню.
– По словам Фрейи, Фиби в последнее время ела совсем мало, – сообщила Изабо, закусывая нижнюю губу.
– Неужели Маркус из-за этого помчался в Париж?
Я чувствовала какую-то нестыковку. Став вампиршей, Фиби уже никогда не сможет есть пищу теплокровных. Реакция Маркуса виделась мне совершенно взбалмошной.
– Нет. Маркус туда помчался, поскольку Фиби позвонила ему, чтобы еще раз попрощаться… Они оба такие импульсивные, – покачала головой Изабо.
– Они современные, только и всего, – возразила я.
Неудивительно, что Маркусу и Фиби стало тяжело выдерживать это путешествие по византийскому лабиринту вампирских ритуалов и многочисленных «можно» и «нельзя». Началось с просьбы к Болдуину, главе клана де Клермон, официально одобрить помолвку Маркуса и Фиби, а также ее желание стать вампиршей. Это считалось весьма необходимым шагом, особенно если учесть бурное прошлое Маркуса и скандальное решение Мэтью жениться на ведьме, то есть на мне. Только при полной поддержке Болдуина брак Маркуса и Фиби и создание ими вампирской пары получали законный статус.
Далее Маркус и Фиби приступили к выбору создателя из совсем короткого списка возможных кандидатов. О членах семейства де Клермон не могло быть и речи. Филипп де Клермон еще давным-давно установил жесткие правила, запрещавшие даже намек на кровосмесительство. И не важно, что дети не рождались, а создавались. Отношение к ним было такое же, как к детям в мире людей. Мужей и жен членам семейства де Клермон надлежало искать вне круга семьи. Однако существовали и другие условия. Создателем Фиби должен был стать древний вампир, имеющий сильную генетику и способный давать здоровое вампирское потомство. А поскольку превращение Фиби в вампиршу навсегда связывало ее создателя с де Клермонами, от репутации такого вампира и обстоятельств его (или ее) вампирской жизни требовалась полная безупречность.
После того как Фиби и Маркус определились с создательницей – их выбор пал на Мириам, – Мириам с Болдуином занялись всем, что касалось выбора точного времени превращения. Изабо руководила практической стороной приготовлений, куда входили жилище, финансы и улаживание вопросов с работой Фиби. В этом ей помогал демон Хэмиш Осборн, друг Мэтью. Выход за рамки жизни теплокровного человека был делом довольно сложным. Для мира людей устраивались тщательно подготовленные спектакли со смертями и исчезновениями. Кто-то поначалу временно оставлял работу по личным обстоятельствам, чтобы через полгода уволиться совсем.
Теперь, когда Фиби стала вампиршей, первым ее гостем мужского пола будет Болдуин. Из-за сильной взаимосвязи между физическим голодом и сексуальным желанием контакты Фиби с другими мужчинами будут ограничены. Чтобы предотвратить любые поспешные решения, принятые в результате первого всплеска вампирских гормонов, Маркусу позволят увидеться с Фиби не раньше, чем Болдуин почувствует, что она способна здраво рассуждать об их совместном будущем. Традиция предписывала вампирам выжидать в течение девяноста дней. Примерно столько времени требовалось вампиру, чтобы из заново рожденного младенца дорасти до состояния оперившегося птенца, в той или иной мере способного к самостоятельной жизни. И только после этого влюбленные вновь соединялись.
Всех буквально шокировало, что Маркус безропотно согласился с каждым пунктом хитроумных планов Изабо. В семье он считался бунтарем. Я ждала услышать его возражения, однако Маркус не сказал ни слова.
– Пару дней назад все были полностью уверены в успешном превращении Фиби, – сказала я. – Что ж вы тревожитесь о ней сейчас?
– Мы тревожимся не о Фиби, а о Маркусе, – ответила Изабо. – Он никогда не умел ждать и подчиняться правилам, установленным другими. Маркус слишком порывисто отзывается на голос сердца, отчего обязательно вляпывается в какую-нибудь беду.
Дверь кухни настежь распахнулась, и появилось стремительно движущееся сине-белое пятно. Я редко видела, чтобы вампиры не умели управлять скоростью собственного движения, и даже растерялась, когда несущееся размытое пятно превратилось в белую футболку, выцветшие джинсы, синие глаза и густую копну светлых волос.
– Я должен был оставаться рядом с ней! – кричал Маркус. – Я почти всю жизнь стремлюсь почувствовать, что я где-то и кому-то нужен. Я хочу иметь свою семью. И теперь, когда у меня есть пара, я повернулся к Фиби спиной.
За Маркусом, словно тень, догоняющая солнце, появился Мэтью. Процессию замыкал Ален Ле Мерль, некогда бывший у Филиппа оруженосцем.
– Как ты знаешь, традиция… – начал Мэтью.
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 133
