Он следил за ней издали. Видел, как неторопливо она оценивает обстановку, выискивая способы подхода к логову Циклопа. А теперь наблюдал, как наемница бесшумно выбралась на берег близ северных ворот, почти у самой оконечности мыса. Совсем рядом с тем местом, где прятался он сам. Пока что Кассандра вполне соответствовала своей репутации.
– А вскоре мы увидим, так ли она искусна и смертельно опасна, как говорят, – размышлял вслух наблюдатель, с улыбкой скрещивая руки на груди.
Кассандра вылезла на прогретую солнцем галечную отмель и, прячась за кустами, стала подниматься по каменистому склону. Где-то через сотню шагов солнце почти высушило на ней одежду. Подойдя к северной стене владений, молодая наемница спряталась за валуном, потом осторожно высунулась, чтобы оценить двух караульных у ворот. Оба были в кожаных доспехах. У одного на голове краснела косынка, стягивающая волосы, в руках охранник сжимал копье. На поясе его напарника висел боевой топорик. Пространство вокруг виллы пустовало. Никто не расхаживал по террасе на крыше и не стоял у входа. Вероятно, решила Кассандра, бо́льшую часть своих головорезов Циклоп взял с собой. А потому ее главная преграда – внешние стены. Если бы удалось незамеченной проскользнуть во двор… она попала бы в никем не охраняемое пространство. Как же поступить с караульными у ворот, чтобы дюжина других, расхаживающих по парапетам, ничего не заподозрила? Рядом негромко зашелестели крылья. У Кассандры испуганно сжалось сердце.
– Икар, ради всего святого! – прошипела она.
Орел посмотрел на свою хозяйку из-под полуприкрытых век и взмыл в воздух. Все так же прячась за валуном, Кассандра одним глазом следила за полетом Икара, державшего путь к воротам. Караульные до последнего момента не замечали птицу. Взмахнув крыльями, орел подлетел к стоявшему справа охраннику, растопырил когти и сорвал у него с головы красную косынку.
Караульный грязно выругался, хватаясь за поцарапанную макушку.
Орел полетел дальше, к вилле. Двое караульных помчались следом за птицей. Головорезы на парапете, молча наблюдавшие этот спектакль, теперь принялись дружно хохотать и глумиться над своими товарищами.
Не сводя глаз с двух караульных, Кассандра вскочила на ноги и бесшумно, словно кошка, пробралась в открытые ворота. Меж тем охранники сообразили, что орла им не поймать, и повернулись лицом к воротам. Словно от удара невидимого противника, Кассандра отлетела вправо и приземлилась в колючие заросли дикого утесника у основания стены. Затаив участившееся дыхание, молодая женщина следила за караульными. Те прошли совсем рядом и… вновь встали у ворот. Головорезы на парапетах возобновили наблюдение за подступами к вилле. Никто не заметил, как Кассандра проникла во двор.
Под гулкие удары собственного сердца молодая наемница раздвинула стебли утесника и посмотрела на виллу. Вход в здание напоминал разинутую пасть дикого зверя. Двойные красные колонны по бокам были похожи на окровавленные клыки. Кассандра осторожно пробиралась по двору, прячась за повозками, опрокинутыми бочками, копнами сена и деревянными хозяйственными постройками, пока не оказалась совсем рядом с домом. У молодой женщины от нетерпения дрожали ноги – как бы она хотела промчаться на них остаток расстояния до дверей. Только горький опыт удерживал Кассандру на месте, заставляя сидеть на корточках и выжидать. «Проклятые тени, – мысленно ворчала она. – А ведь там вполне может прятаться дюжина подручных Циклопа». Молодая наемница запрокинула голову и на террасе крыши заметила дверь, ведущую на верхний этаж. Кассандра подползла к стене, ухватилась за стебли обвивавшего ее плюща и полезла на крышу. Нога скользнула в сторону, поддев терракотовую плитку. Та треснула и стала угрожающе быстро сползать к краю. Удерживаясь на стеблях одной рукой, Кассандра изогнулась и подхватила беглянку, после чего облегченно вздохнула.
«Быстрота и незаметность, – прошипел у дочери в мозгу голос Николаоса. – Спартанец должен действовать проворно и бесшумно, словно тень».
– Я не спартанка. Я – изгнанница, – тихо прорычала Кассандра в ответ на слова наставника, затем перепрыгнула через мраморную балюстраду.
Арка с дверью, ведущей на верхний этаж, как и главный вход, тоже скрывалась в тени. Набрав побольше воздуха, Кассандра приоткрыла дверь и протиснулась внутрь. Правой рукой молодая женщина была готова в любой момент схватиться за копье, левую же вытянула для равновесия, на случай, если внутри окажутся караульные и ей понадобится отпрыгнуть или перекувырнуться, уворачиваясь от их атаки. Но Кассандру встретил почти кромешный мрак. Молодая наемница замерла, давая глазам время привыкнуть к темноте. Коса хлестала ее по плечам, словно кнут. Кассандре мерещились угрюмые караульные, спешившие расправиться с ней, и занесенные над головой серебристые лезвия мечей… Когда глаза привыкли к темноте, Кассандра обнаружила, что находится в тихой, пустой спальне. Стены комнаты украшала яркая роспись, изображающая битву, где одноглазый герой побеждал многочисленных врагов. Те заметно уступали ему в росте. В углу стояла величественная кровать, застеленная роскошным шелковым покрывалом. «Ничего-то здесь нет», – решила Кассандра. Но стоило ей повернуться в другую сторону… как возле очага она заметила высокий постамент из паросского мрамора. От выставленных трофеев все внутри Кассандры сжалось.
На деревянных подставках стояли отнюдь не вражеские шлемы, а три отсеченные головы. Кассандра с осторожностью приблизилась к ним, словно они могли вдруг ожить и наброситься на нее. Напрасный страх: эти трое давно расстались со своими телами. Одна голова принадлежала длинноволосому мужчине с гнилыми зубами, на лице которого застыла гримаса смерти. Он явно погибал в муках. Вторая была головой молодого парня с отрезанным носом, на месте которого теперь зияла дыра. Однако само лицо выражало странную безмятежность. Третья голова некогда венчала туловище женщины средних лет. Ее рот был приоткрыт в беззвучном крике: «Сзади!»
Скрипнула половица.
Кассандра мгновенно обернулась, схватившись за копье. Страх лизнул ее, будто языки пламени.
Никого.
Сердце Кассандры отчаянно колотилось. Может, скрип ей только почудился? Она вернула копье за пояс и снова взглянула на головы. Скамандрия среди них не было. В этом Кассандра не сомневалась. Возможно, пронырливый наемник украл у Циклопа какое-нибудь сокровище и сбежал на север транжирить нечестно нажитое богатство. Эта мысль придала молодой женщине храбрости. Почувствовав себя увереннее, она подошла к двери, высунула голову и осмотрелась. Слева и справа было пусто, а напротив… два караульных!
Кассандра вновь схватилась за копье, но быстро сообразила: «караульные» – всего лишь пустые старинные доспехи. Бронзовые кирасы, шлемы и ножные латы. Похоже, украденные из развалин старого дворца на Итаке. Паутина внутри шлемов создавала иллюзию обрюзгших лиц.
Злясь на себя за трусость, Кассандра прошла по коридору и заметила еще две двери. За одной из них наверняка находилась сокровищница Циклопа. Многие на острове говорили, что он спит на своем золоте. Они ошибались, но не сильно. Кассандра остановилась перед первой дверью и медленно повернула ручку. Внутри что-то щелкнуло. Дверь с жалобным скрипом распахнулась. От этого звука в животе Кассандры забегали полчища крыс, холодными лапками царапая ей кишки. Молодая женщина затаила дыхание… но никто из охранников не услышал скрипа. Успокоившись, Кассандра стала осматривать помещение, хотя смотреть там было не на что. Голые каменные стены; неокрашенные и даже неоштукатуренные. Дощатый пол. Никакой мебели, если не считать расшатанный шкаф у правой стены: пустой и со снятыми дверцами.
