Взгляните на меня: я сед,Но не от хилости и лет;Не страх внезапный в ночь однуДо срока дал мне седину.Я сгорблен, лоб наморщен мой,Но не труды, не хлад, не зной —Тюрьма разрушила меня.Лишенный сладостного дня,Душа без воздуха, в цепях,Я медленно дряхлел и чах,И жизнь казалась без конца.Удел несчастного отца —За веру смерть и стыд цепей —Уделом стал и сыновей.Нас было шесть – пяти уж нет1.
Последняя строка вернула Раулю воспоминание о потере. Он мог бы переписать ее: «Нас было три – двоих уж нет».
Пялясь на Эбби, он испытывал чувство вины за то, что его так сильно влечет к ней. Ему казалось, он предает свою жену, Анжелику.
– Байрон был великим поэтом, – сказал Рауль голосом, который казался резким даже для его собственных ушей. – Спасибо за то, что прочли его творение.
Она поерзала на месте и посмотрела на шато вдалеке.
– Мне неприятно думать об узниках. У Байрона было много проблем, физических и душевных. Я верю, он передал свои страдания в этом стихотворении.
Рауль почувствовал, что она тоже пострадала, и хотел знать, каким образом это произошло.
– В этом нет сомнений. Неудивительно, что вас выбрали для поиска информации для сценария.
Она улыбнулась:
– Мне нравится моя работа.
Он пристально посмотрел на нее.
– Вы бы хотели поехать во Францию на несколько дней?
Она ответила не сразу.
– Что вы сказали?
– Я спросил: хотите ли вы провести время со мной в моем доме в Бургундии? Вы говорили, что ваша жизнь нуждается в небольшой встряске. Ваши подруги тоже могут поехать.
Казалось, его предложение потрясло ее. Прошло немало времени, прежде чем она произнесла:
– Вы это предлагаете только потому, что думаете, будто нас очень расстроили новости об Огюсте.
– Вовсе нет. Вы не из тех, кто расстраивается из-за перемены планов. Я совершенно уверен, ваши подруги тоже. Я пригласил вас не по этой причине.
Он хотел рассказать ей о «Лабиринтах Лаво», но не желал выглядеть назойливым. Возможно, ему удастся пригласить ее на обед, где он расскажет ей о находке своего дяди.
Она покачала головой:
– Я не понимаю.
– Я хотел бы кое-что вам показать. Я уверен, вы это оцените. Я приглашаю вас пообедать со мной. За обедом я обо всем вам расскажу. Если вы откажетесь поехать во Францию после нашего обеда, я отвезу вас обратно в фермерский дом, и на этом все закончится.
Не дожидаясь ее ответа, он завел двигатель.
– Луи обрадуется, когда узнает, что моторный катер в отличном рабочем состоянии.
Глава 3
Эбби таращилась на этого поразительного человека в белой футболке и джинсах.
– Вы ведь не риелтор, – сказала она.
Через несколько минут он выключил двигатель; кровь по-прежнему пульсировала у нее в ушах.
– Это было ваше предположение.
– Но вы его не опровергли, – ответила она.
Он одарил ее соблазнительным взглядом.
– Простите меня.
Пока он так смотрит на нее, она может простить ему что угодно и, вероятно, намного больше. Эбби испугалась.
– Я не знаю, – наконец сказала она. – Это зависит не от того, чем вы занимаетесь, когда не забираете незнакомых женщин на вокзале, – продолжала она. – В середине недели. На машине, похожей на ту, на которой де Голль ездил в День взятия Бастилии после Второй мировой войны.
Он улыбнулся, и она затаила дыхание.
Эбби сняла спасательный жилет и почувствовала, как Рауль смотрит на нее и ждет ответа.
– Кто вы? – выпалила она в панике. – Кем вы работаете?
– Вам будет легче, если я скажу, что я винодел?
– Из Бургундии… – Она не ожидала такого ответа. – Логично. Не каждый риелтор знаком с особенностями выращивания винограда в «Флорезон».
– Я утаил одну деталь: Огюст Декорве был моим дальним родственником. В семействе Декорве много представителей, но ни один из них не продает недвижимость. Много лет назад один из Декорве приехал в Швейцарию, чтобы купить виноградник и отвлечься от мрачного противостояния между членами семьи, каждый из которых хотел стать главой клана.
Она улыбнулась:
– Это особенность некоторых династических семей.
– Но не вашей.
– Нет. Мои родители довольно спокойные люди. Если я делаю то, что им не нравится, они демонстрируют мне свое разочарование. Мне не нравится их разочаровывать.
– Вам повезло вырасти в такой семье. – Его тон заставил ее поверить, что он не преувеличивал, говоря о противостоянии членов семьи. – Пока мы едим, вы можете задавать мне любые вопросы. Но мне надо знать, какую еду заказать.
– Только не белую рыбу, которую продают вдоль озера, – сказала она.
– Вам действительно следует сменить обстановку.
Когда они подошли к машине, она уже знала, что скажут ее подруги, если она сообщит им, что Рауль пригласил их приехать во Францию на несколько дней. Эбби провела с ним всего несколько часов.
Она уезжает фактически с незнакомцем, хотя он и винодел. Хотя он родственник бывшего владельца этого виноградника. Хотя он обещал показать ей нечто важное.
Но было бы неправильно отказаться от приключения с ним, верно? Почему бы не узнать, каково, забыв обо всем, лежать в его объятиях?
– Я… не знаю, когда вернутся мои подруги. – Ее голос дрогнул. – Если мы поедим в деревне, они смогут присоединиться к нам.
– Возможно, они вернулись. Я предлагаю вернуться к шато и посмотреть.
Они не увидели красную машину у дома, поэтому поехали в придорожное кафе. Им подали вкуснейший эскалоп в вине со свежим зеленым горошком. Во время десерта она положила вилку, потому что Рауль пялился на нее темно-карими глазами.
– Почему вы улыбаетесь? – спросила она.
– Приятно наблюдать за женщиной с хорошим аппетитом.
– Боюсь, я веду себя за столом не как настоящая леди.
– Кто так говорит?
– Другие женщины.
– Они просто завидуют вашей фигуре. Но я говорю с вами как мужчина.
Да. Как мужчина, в которого она начинает влюбляться.
– Отлично. Я хочу услышать истинную причину, почему вы пригласили нас во Францию.
– Сначала я расскажу вам одну историю.
