Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Я мельком оглядела себя. Ну да, джинсы, кроссовки и футболка мало похожи на сказочный наряд. Хотя вообще-то среди подданных, помнится, встречались некоторые в откровенной рванине, а то и в саванах, испачканных землей. А туда же — одежда им моя не понравилась.
— Так, с этим тоже ясно, — прервал мои мысли Костопрах и повернулся к Умореню. — Ступай к недовольным и скажи, что царевна усталая была и с дороги длинной. А одежда на ней — исключительно Карачунова заслуга. Потому и прогнала всех, не хотела, чтобы в неподобающем виде ее подданные узрели. Зато через час она изволит их видеть в тронном зале. Всех. Там и разберемся.
Упырь с сомнением на нас глянул, но перечить не посмел и умчался прочь. Я же мрачно посмотрела на Костопраха.
— Через час меня сделают десертом? Вот уж спасибо!
— Через час, царевна, ты произведешь на них самое неизгладимое впечатление, — поправил тот.
— Это как?
— Для начала, попрошу пройти со мной. В чем Уморень прав, так это в том, что одета ты не по-царски. И надо это срочно исправить.
— В магазин пойдем?
Вопрос прозвучал глупо, но Костопрах ответил:
— Нет, в лавку нам не надо. Да и не продают купцы потребной тебе одежды. Идем в покои, что раньше Василиса занимала. Там все осталось, что при ней было. Найдется, поди, во что переодеться.
Я не стала спорить и поспешила за Костопрахом. Скелет прекрасно ориентировался во дворце, поэтому мы, ни с кем по пути не встретившись, довольно скоро оказались у нужной двери.
— Василисины покои, — пояснил Костопрах и коснулся кованой ручки.
Едва слышно щелкнул замок, и мы вошли внутрь.
А в следующий миг я испуганно вздрогнула, так как к нам навстречу шагнула очень старая бабка, скрюченная так, что напоминала знак вопроса Ловко постукивая клюкой, она подняла голову и скрипучим старческим голосом сказала.
— Так вот ты какая, царевна. И впрямь на Василису похожа как отражение.
— И тебе не хворать, бабушка Топляница, — выступил вперед Костопрах, а затем повернулся ко мне. — Нянька это, Топляницей кличут. Василису воспитывала с младых лет.
— Очень приятно, — пробормотала я, гадая, захочет ли мне помогать бабуля. Ведь я, по сути, на место ее воспитанницы нацелилась. Нежданный наследник, так сказать.
Но та ничем не показала свою антипатию. Лишь спросила;
— По нужде, думаю, пришли?
— Ее переодеть надо, бабушка, — ответил скелет. — Чтобы сразу было понятно слугам, кто перед ними на троне сидеть изволит.
Кхекнув, бабка оглядела меня цепкими желтыми глазами.
— Ну, с этим-то трудностей не будет. Сейчас погляжу, чего достать могу.
— Нам не «погляжу» надо, а доспех требуется, — твердо произнес Костопрах. — Тот, что Кощей лично для Василисы сделал.
Топляница недовольно прищурилась, но спорить не решилась. Пошла куда-то вглубь покоев, поманив нас за собой узловатым пальцем.
Я было двинулась за ней, но, пересекая уставленную резной мебелью гостиную, или по-здешнему, светлицу, заметила небольшую и весьма заинтересовавшую меня дверцу. Дверца была небольшая, дубовая, а резьба на ней изображала купание русалок. Ассоциации сработали мгновенно, и организм намекнул, что ему вообще-то в такое вот место сходить не мешало бы. Причем желательно побыстрее.
— Костопрах, — решилась я, останавливаясь. — А вот эта дверь, случайно, не в уборную ведет?
Оказалось, именно туда. И пока Топляница копалась в шкафах, я смогла ознакомиться с тем, как устроена местная сантехника. Как пояснил скелет, во дворце находилось не так много подобных помещений, ибо нежити они не требовались. Зато те, что были, выглядели вполне солидно. Тут даже какая-то система канализации работала.
В центре помещения находилась огромная овальная ванна, выточенная из полупрозрачного камня и с золоченым краном для воды. У стены стоял золоченый трон-унитаз и был подвешен умывальник. Вода, правда, изначально шла холодная, а подогревать ее, как оказалось, надо было специальными жар-камнями, которые располагались на специальной полочке.
На ванну у меня, к сожалению, времени не было, но умыться удалось. Да и золоченый «трон» пришелся кстати.
А вскоре я уже стояла в одном нижнем белье посредине просторной спальни напротив широкой кровати с несколькими пуховыми перинами, заправленными пурпурным атласным покрывалом. И, заставив Костопраха отвернуться к стене, смотрела, как бабка выносит и складывает на эту самую кровать все детали моего одеяния. К счастью, доспех не выглядел особо тяжелым. По большей части он оказался кожаный, лишь некоторые стратегические места на нем закрывались металлическими пластинками и художественной ковкой. Правда, оценив ее в полной мере, я с надеждой уточнила:
— Уважаемые, а вы уверены, что мне надо это, которое с черепушками, надевать?
— Разумеется! Черепа — символ рода Кощеев! — отозвался от стены Костопрах.
— Фирменный стиль, значит. Под некрофилов, — сделала вывод я, но предложенное все-таки надела.
Село почти идеально и действительно веса его почти не ощущалось, только в груди чуть сдавило, о чем я не преминула тотчас сообщить.
— Так для Василисы делали, а она чуть постройнее была, — проскрипела Топляница.
— Супер. Хожу в чужих обносках, — буркнула я.
— Зато тебе они куда больше идут. Вон как грудь подчеркивают, лучше всякого заморского корсета, — проворковал Костопрах. — На Василиске-то так не смотрелось.
— Подлиза, — констатировала я, хотя не могла не признать, что отражение в зеркале мне нравится.
Я была облачена в доспех из черной кожи, с аккуратно выполненными выпуклостями в нужных местах. Эти же места дополнительно прикрывались чешуйками из какого-то незнакомого металла, напоминающего серебро, но с золотыми прожилками, легкого, но прочного. Покрой делал фигуру похожей на песочные часы, подчеркивая талию и приподнимая грудь.
На плечах красовались человеческие черепа без нижней челюсти, отлитые из того же металла. Помимо защитной функции они совершенно точно несли глубокий эстетический посыл, сразу демонстрируя всем желающим, к какому лагерю принадлежит обладатель такого вот костюмчика. Под доспехом на мне были шелковая рубашка, естественно, черного цвета и кулон, который я так и не сняла. Кроме того, штаны из кожи, выделанной столь старательно, что своей мягкостью напоминали ткань, и высокие сапоги. К наряду прилагался длинный шелковый плащ все того же радикально черного цвета.
Ну а законченный образ темной царевны завершал красующийся на голове венец, вышедший из-под рук мастера, страдающего, как мне подумалось, некоей формой психического расстройства Венец был шипастый. Неподготовленный человек, увидев меня издалека, решил бы, что мне на голову посадили дикобраза, который, почуяв опасность, вздыбил свои иглы.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
