Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
В ней оружие, к тому, что было у каждого ратника при себе, доспехи, кольчуги, шлемы с бармицей – кольчужкой, крепящейся к шлему и защищавшей шею и часть лица. Из оружия – колчаны со стрелами, луки, копья, бердыши, пищали, топорки, булавы. Всего понемногу. В этой телеге места для пеших всадников не было.
– Добро, – сказал Савельев, осмотрев содержимое обоза.
– Из пологов можно навесы сделать, укрыться от дождя.
– А провизия пусть промокает?
– В каждой телеге по два полога.
– Да? Не заметил.
– Потому, как возницы свернули их воедино.
Послышался топот копыт.
Явился Гордей Бессонов.
И потом за ним ратники дружины, как по расчету, почти через равное время.
Савельев спросил у Бессонова:
– Вы сговорились, что ли?
– Ты это о чем, воевода? – недоуменно посмотрел на князя Бессонов.
– Да так. Слишком уж порядок блюдется на подъезде.
– Разве это худо?
– Это хорошо.
Он познакомил ратников с возницами и татарами.
Особенно радушно последних приняли уже служившие в дружине Анвар Баймак и Ильдус Агиш.
Строить дружину Савельев не стал. Крылов и без того мог оценить готовность каждого к походу.
Дмитрий взглянул на князя.
– Ну что, Юрий Петрович, тронулись мы?
– Хранит вас Господь. Будет надобность, пошлешь гонцом любого из татар.
– Надеюсь, обойдемся без этого. С Богом.
Он пожал Крылову руку и скомандовал:
– Дружина, блюдя видимость торгового обоза с охраной, выходим на тракт и идем до деревни Липовка, это около сорока верст. У деревни – постоялый двор, на нем заночуем, отдохнем, подкрепимся. Анвар, Агиш, Икрам, Рустам и Новик в переднюю телегу, коней привязать к задней, остальным на конях. Лукьян Балаш немного вперед, Боян Рябой назад. Пошли!
Служивые татары и ратник Новик сели в переднюю телегу. Балаш выехал на дорогу, осмотрелся, свистнул – вышел весь обоз и пошел на юго-запад, сзади саженях в десяти Боян Рябой.
Со стороны дружина внешне походила на торговый обоз, везущий дорогой товар под сильной охраной под началом богатого купца, на которого был похож князь Савельев.
Какое-то время шли по дороге в одиночестве, затем стали попадаться встречные обозы, торговцы, везущие товар на Москву. То и дело дружину обгоняли вездесущие гонцы. Все обычно для тракта.
Опытные ратники, когда обоз преодолевал лесную местность, внимательно осматривали подходы к тракту. Ничего подозрительного не заметили. Дважды останавливались по нужде. К закату солнца добрались до деревни. Остановились, пропуская стадо коров, что гнали пастухи на водопой.
Савельев окликнул пастуха:
– Эй, человек, подожди!
– Чего надобно? – недоверчиво спросил тот.
– У вас тут должон быть постоялый двор, не подскажешь, где?
– А где ему быть? За селом. Проезжай, увидишь, справа от дороги.
– Там обычно народу много?
– Не-е. Купцы и простой люд, которому дома не сидится, коли от Москвы едут, проходят далее до Дыбина двора, это еще верст десять. Вот там народу много, а тут если и есть кто, то мало.
– А пошто так, пастух?
– По то, что Петро Шатров совесть вконец потерял. Провизию за копейку закупает, продает за алтын, а то и дороже. А еще супружница его, не дай Бог ночью встретить.
– Ты удивляешь меня.
– Коли заедешь на наш постоялый двор, сам увидишь. Страшная Антонина, век бы ее не видеть.
– Чего ж Петро на ней женился?
– Э‐э, в девках она ничего была, а потом дом их загорелся. Огонь изуродовал бабу. И стала страшна как смерть.
– У женщины такое горе, а ты «страшна». Разве по своей воле?
– Да мне что, уродина али красавица. Мне до постоялого двора дела нет, своих забот хватает. Заговорился я с тобой, путник, пойду догонять стадо.
Савельев бросил ему монету.
– Держи, пастух.
– Вот за это спасибо, с деньгой у нас туго.
Запрятав монету, мужик поспешил за стадом.
Дорога освободилась, Савельев дал команду:
– Проезжаем село, за ним постоялый двор. Там встаем. Говорил с пастухом, тот молвил, жена хозяина пожаром изуродована, на то внимание не обращать, не забижать бабу. Вперед!
Обоз прошел до постоялого двора. Всадники и телеги въехали на открытый, но пустой двор, огороженный невысокой городьбой. Посреди продолговатое бревенчатое здание с мелкими окнами, завешенными занавесками, труба печи, торчащая из крыши, покрытой соломой, поверх – березовой берестой. Из печи вился едва заметный дым.
Заслышав шум во дворе, на крыльце показался мужик в красной рубахе, подпоясанный широким поясом, в штанах и сапогах, с большой, побитой сединой бородой. На круглом лице бегающие, близко посаженные хитрые глаза.
Савельев подумал:
– Прав пастух, такой за копейку удавится.
Но улыбнулся:
– Вечер добрый, хозяин!
– Добрый. На постой решили встать али как?
– Тебя зовут-то как?
– Петро. Петро Иванович Шатров… хозяин двора.
– Вот как, хозяин? Ну а я московский купец. Можешь звать Дмитрием.
– А охрана у тебя, как у вельможи.
– Так это люди, бывшие на Москве, теперь обратно на Калугу возвращаются. Вместе и пошли.
– Ты, купец, не ответил, на постой али потрапезничать?
– На ночь встанем, места-то для всех хватит?
– Места хватит, – Шатров заметно повеселел, – и коней есть куда поставить и присмотреть за ними, да за и товаром тако же. Воду согреем, за домом помыться можно, в реке еще холодно. И выспаться места хватит, для тебя же, купец, есть комната чистая светлая, ну а харч любой, тока подождать придется, пока жена сготовит. Вы тут распрягайтесь, я жену озабочу.
– Коней куда поставить?
– То не ваша забота.
Хозяин постоялого двора крикнул в сторону подсобной постройки:
– Санька, Илья! Где вы, бездельники?
– Тута!
Из постройки вышли два парня, с виду лет по семнадцать.
– Займитесь конями. Ячменя насыпьте, воды налейте, да не из колодца, из ручья принесите и дайте прогреться.
– Угу, Петро Иваныч, – кивнул Санька, – сделаем!
– Так делайте, работнички, я вас даром кормить не буду.
– То ведомо.
Шатров услужливо предложил Савельеву:
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
