Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
Он молча проследовал за ней в гостиную.
– А ты неплохо устроилась!
– Я предупредила вас. Если вы заявились сюда с целью меня обнести, вы еще пожалеете об этом.
Она ухмыльнулась про себя, вспомнив, как в конце две тысячи четырнадцатого ей пришлось распродать всю эту мебель и плазменный телевизор, чтобы удержать себя на плаву хоть как-то.
Он протянул ей мимозу.
– С праздником!
– Давайте хотя бы без театрального пафоса, хорошо?
– Я видел в твоем заказе вино. Просто обожаю сухое.
– И не надейтесь.
Тем не менее, она, все же, принесла с кухни два бокала и две тарелки. Ужинать в одиночку в то время, как он сидит и смотрит на нее, глотая слюни, было как-то неловко.
Она включила искусственный камин, который сразу же наполнил комнату уютом.
– Что же, давайте попробуем перейти к делу. Что вас привело сюда? Вы знаете, что я вас уже видела? Это было четыре месяца назад, в аэропорту. Вы тогда заблудились в зоне прилета.
– Все так и есть, и я тебя тоже помню. Но раз ты просила перейти прямо к делу, то перейду. Я пришел, чтобы просить тебя помочь мне найти того, кто меня убил.
Она чуть не поперхнулась вином.
– Нет, я, конечно, могла предположить, что у вас с головой что-то не то, но не до такой же степени.
– Понимаю, что все это звучит, словно мартовский бред, но уже как есть. Неужели ты не заметила ничего странного в тот момент, когда меня увидела?
– Раз вы настолько плохо воспитаны, что все время мне тыкаете, то, так и быть, и я буду с вами на ты. Конечно, заметила. На тебе была милицейская форма эпохи верхнего палеолита, пальто отсутствовало, несмотря на холодное время года, и еще… – она нервно сделала глоток, – еще ты очень похож на…
Она запнулась.
– На Геннадия Сафонова, не так ли?
– Откуда ты его знаешь?
– Мне это не так уж и сложно было, потому что я и есть он.
Эта новость стала последней каплей. Она молча встала и вышла в коридор, откуда принесла его пуховик и шапку.
– Немедленно одевайся и выметайся вон из моей квартиры, самозванец. Я, конечно, понимаю, что мир ужасно испортился за последние двадцать лет, но такой крайней степени цинизма не видела даже я. К твоему сведению, Геннадий Сафонов погиб двадцать лет назад. Я лично присутствовала на его похоронах. Как ты смеешь, мразь, осквернять память хорошего человека. Что тебе вообще здесь было нужно? Уходи же немедленно ты, проходимец!
Из ее глаз закапали слезы. Он, тем не менее, стоял, не двигаясь.
Потеряв самообладание, она сильно толкнула его в грудь руками.
– Как у тебя только язык повернулся. Ничего святого у тебя нет. Геннадий Сафонов погиб! Как ты посмел использовать его имя вообще?!
Немного переведя дух, она продолжила свою тираду.
– Знаешь, что самое нелепое во всей этой истории? То, что когда мне сообщили о его гибели, я отказывалась верить в это. У меня мозги совсем съехали набекрень, видимо, потому что я взяла такси и поехала через всю Москву к нему домой, только лишь затем, чтобы убедиться, что меня не разыгрывают. Ты ведь не знаешь, что там за ситуация была. Во что угодно можно было поверить. И тут заявляешься ты! Похожий на него как две капли воды, как будто его и правда прятали где-то все эти годы. И все еще можно было бы, наверное, объяснить, но только не то, что ты выглядишь…ты выглядишь, как и он… тогда. У тебя совсем нет седых волос, ты выглядишь лет на сорок, не больше. А Гена родился в шестьдесят втором, и ему сейчас было бы уже пятьдесят. При всем желании невозможно так выглядеть в пятьдесят лет!
– Наверное, я действительно выглядел тогда старше своих лет, но вообще-то мне не сорок, а тридцать три. Столько лет было мне тогда, когда я…когда меня нашли в то злосчастное воскресенье.
– Довольно! У меня нет больше сил слушать весь этот бред. С меня достаточно было того, что я десять лет не могла прийти в себя. Убирайся отсюда немедленно или я позвоню в полицию. Самозванец! Не знаю, что тебе от меня нужно, но если ты пришел посмотреть, что у меня есть в квартире, чтобы потом обокрасть, пеняй на себя.
– Я уже сказал, что вернулся, чтобы найти тех, кто убил меня. И, между прочим, ты сама меня привела.
– Да ты совсем конченный псих, что ли? Откуда я тебя привела?! – она не заметила, что не своим голосом орет на странного гостя.
– Ты это и сама знаешь. Не нужно было так убиваться на моей могиле, умоляя помочь захомутать этого кретина, как его там, Антон, да? Вот я и пришел, только помогать теперь будешь ты.
Она вспомнила, как несколько месяцев назад с ней действительно начали происходить странные вещи. Ей стоило многих лет жизни забыть человека, которого она когда-то так любила, но время делает свое дело: стирает краски, выравнивает грани и приглушает память даже у таких уперто влюбленных, как она.
Но когда часики начали неумолимо тикать, подводя этот отрезок истории к цифре «двадцать», ее почему-то охватила странная ностальгия. Она не была на кладбище уже больше десяти лет, но ее вдруг словно магнитом потянуло туда.
Она сама не могла понять, как это случилось.
Кладбище находилось в Подмосковье, добираться туда ей пришлось часа четыре на электричке. Этот день она помнила очень хорошо. Она надела свое лучшее черное платье-карандаш, самые дорогие туфли, взяла в руки последнюю оставшуюся в живых дизайнерскую сумку и отправилась на железнодорожный вокзал. К тому моменту дела в бизнесе шли уже не из рук вон плохо, а из рук вон отвратительно. Наличных денег практически не осталось, в кармане после покупки билетов завалялось рублей пятьсот, и это были почти все ее карманные деньги на ближайшие две недели.
Она забежала в привокзальный супермаркет, который был просто невероятных размеров и выглядел пафосно даже для Москвы. Глаза разбегались от разнообразия на полках, словно тараканы от яркого света. И все, на что падал ее взгляд, роняло ее настроение туда же.
Наконец, она нашла небольшую «чебурашку» армянского коньяка и неприлично дешевую пачку соленых галет. Уплатив за все триста пятьдесят рублей, она не заметила презрительной ухмылки тетки на кассе, раздумывая в это время, как ей прожить на сто пятьдесят рублей две недели. Не хотелось снимать деньги с кредитной карточки, ведь там уже почти все было выбрано, ее платежи по кредиту росли, как снежный ком. Но деваться было некуда.
Выйдя из магазина под палящее июльское солнце, она начала корить себя за свои мысли. И правда, неужели ей было жалко трехсот пятидесяти рублей для человека, который носил ей розы охапками и последнюю рубашку с себя снять готов был ради нее? Ну и дура же она.
Когда она вышла из электрички и подошла к воротам кладбища, то не сразу узнала его. Перед входом одиноко сидела полная женщина с характерным для уличных торговцев лицом, которая, увидев одинокую посетительницу, запечатанную в черное, предложила ей купить цветов.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
