Книга Тестостерон РЕКС. Мифы и правда о гендерном сознании - Корделия Файн

Я впервые познакомилась с лангурами, видом, которым я потом занималась около 10 лет с перерывами, когда увидела самку возле пустыни Тар в Раджастане. Она быстро поднималась по крутому гранитному каньону, покидая свою семью, чтобы соблазнить самцов из чисто мужской группы. В то время я не могла объяснить поведение, которое казалось мне странным и непонятным. Только со временем я убедилась, что такое “распутное” поведение было обычным делом в жизни лангуров28.

Учитывая риски и затраты таких “избыточных” спариваний (например, болезнь, хищники, которые могут напасть на одинокое животное, а также потеря времени и энергии, которые можно было бы потратить на что-то еще), это было поведение, требующее объяснения. (Хрди предположила, что оно помогало оставить открытым вопрос об отцовстве, из-за чего малыша могли пощадить при нападении.) С момента этого знаменитого научного открытия, ученые придумывали различные хитроумные объяснения преимущества, которое самки получают от множественных спариваний. Поскольку будет только справедливо, если самки тоже получат возможность эволюционного оправдания измены (шепот-моих-генов-заставил-меня-сделать-это), я представлю несколько таких идей. Предположительная польза женского промискуитета состоит в генетических выгодах, более здоровом потомстве, возможности устроить состязание сперматозоидов, которое исключит слабых особей. Также есть предположение, что самки спариваются с несколькими самцами, чтобы саботировать репродуктивный успех соперниц, истощая местные запасы спермы29.

Последняя возможность кажется более подходящей для Доктора Зло, чем для матушки-природы, но это оттого, что идеи Бейтмена затенили представление о женской конкуренции30. На протяжении многих лет считалось, что, так как даже самая посредственная самка может совершить скромный подвиг и оплодотвориться страстным самцом, все половозрелые самки размножаются с равным успехом. Поэтому самки должны испытывать меньшее давление отбора для развития признаков, которые дают им репродуктивное преимущество над другими самками. Но, как заметила Хрди более тридцати лет назад, и современные исследования продолжают это подтверждать, статус самки и ее ситуация могут иметь важные последствия для ее репродуктивного успеха – особенно в длительной перспективе, когда несоответствия в мужском репродуктивном успехе могут до какой-то степени выровняться, так как самцы по очереди становятся “царями горы”31. Среди приматов, например, овуляция самки с низким статусом может быть подавлена доминантными самками или другие самки могут преследовать ее, пока не случится выкидыш. Если же она все-таки выносит детеныша, у него меньше шансов выжить и преуспеть из-за плохого питания, нападений или даже инфантицида, совершаемого соперницами. Ужасно, но эти разбойницы даже съедают убитых ими детенышей. Между тем самки шимпанзе с более высоким статусом размножаются быстрее, у их детенышей больше шансов выжить, видимо, из-за доступа к более богатым источникам пищи32.

Ресурсы и статус много значат для самок. (Конечно, сейчас самое время напомнить себе, что выражение “очередность клева” мы получили благодаря наблюдению за курами.) Доминантные самки млекопитающих получают больше пищи лучшего качества, доступ к воде и местам гнездования, у них меньше риска быть растерзанными хищником – иными словами, “больший репродуктивный успех доминантных самок распространен среди разных видов млекопитающих”33. Так как они имеют все необходимое для беременности, лактации, а для подросших детенышей – еду, защиту, возможно, уютное гнездышко или привилегированное пользование пастбищами, это вполне понятно. Те, кто лучше способен состязаться за материальные и социальные ресурсы, скорее передаст свои гены следующему поколению и даже – благодаря качеству потомства или наследованию ранга34 – более отдаленным потомкам35.

Короче говоря, ни промискуитет, ни конкуренция ради достижения репродуктивного успеха не являются исключительными качествами самцов.

И третий аргумент против идей Бейтмена заключается в том, что самцы тоже бывают избирательными.

Это, разумеется, бессмысленно, если вы начинаете с предположения, что для них спаривание дается по минимальной цене единственного сперматозоида из бездонного запаса. Но это большое заблуждение. Возьмем, к примеру, предположительно головокружительное изобилие и пустячную стоимость мужской спермы. Как указывают некоторые ученые, наблюдение и личный опыт свидетельствуют, что самцы не предлагают единственный сперматозоид в обмен на яйцеклетку36. Вместо этого они выдают миллионы сперматозоидов за раз (у людей где-то двести миллионов)37, плавающих в богатых выделениях железы. И хотя у разных видов ситуация может варьироваться, биологи заключили, что в целом “устаРевшее представление, будто самцы могут легко производить неограниченное число сперматозоидов, заведомо ложно”38. В самом деле, у самцов одного вида пауков сперма заканчивается после первого спаривания39. Также единичная эякуляция может быть недостаточна для оплодотворения, что увеличивает биологические расходы40. Есть и другие затраты на спаривание, помимо спермы. Самцы многих видов преподносят самкам “свадебные дары”, такие как питательная сперма, пойманная добыча или даже части собственного тела. И у многих видов, у которых коитус чуть более изощрен, чем брутально эффективное столкновение гамет, на ухаживание тратятся время и силы.

В целом у самцов некоторых видов есть хорошие репродуктивные причины для разборчивости. Литература на эту тему снабжает зоопсихолога-любителя множеством захватывающих случаев, которые косвенно иллюстрируют, что для самцов спаривание имеет значительную биологическую цену41. Самцы некоторых видов (как клоп щитник и рыба-попугай) справляются с проблемой затраты спермы по методу Скруджа, нехотя “дозируя объем эякуляции”42 в зависимости от репродуктивного качества получающей сперму самки43. Другие, как сумчатая мышь Antechinus, выбирают противоположный подход – транжирство и сношаются до смерти во время короткого периода случки44. Цена секса для самца паука Argiope keyserlingi столь высока, что он спаривается лишь раз в жизни. Как мне объяснил эволюционный биолог Марк Элгар из Мельбурнского университета, так происходит потому, что во время этого радостного события “он по глупости ломает свой копулятивный аппарат, и самка избавляет его от стыда, съедая его”45. Другие виды снижают затраты, выбирая целомудрие. В лаборатории Элгара самцам палочника Маклея предлагают спариваться каждую неделю. Хотя им все равно весь день делать нечего, кроме как притворяться палочкой, они решают спариваться лишь в 30–40 % случаев46. Жук мучной хрущак, кузнечики-мормоны и скворцы обычно столь же безразличны к обаянию самок47. В самом деле, оказывается, даже самцы Drosophila, за которыми закрепился образ волокит, порой отказываются от заигрывания похотливых самок предположительно потому, что берегут свою сперму для подходящей партнерши48.