Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
Теперь эта семейная легенда приобрела для Матильды совем другой смысл: призрачную надежду, чудо – шанс на то, что она могла бы быть достойной Николая, могла бы быть с ним рядом. Так в античных трагедиях являлся бог из машины, а потом можно было бы жить долго и счастливо, до ста лет, и никогда-никогда не умирать.
– Выше нос, Мария-Матильда, маленькая Кшесинская. Лето прошло, ничего не поделать. Впереди первый сезон на императорской сцене, – сказал отец.
Его сын и обе его дочери посвятили свои жизни балетной сцене. Как и он сам.
– Мария, звонят, – крикнула Матильда горничной из своей комнаты.
– Матильда Феликсовна, там гусар. Вы одевайтесь. Они к вам пришли.
Волков явился с поручением – передать госпоже Кшесинской-младшей фотокарточку Наследника, неприменно забрав у нее при этом ее карточку тоже.
– Нет у меня карточки, – отрезала Матильда.
Фотографии у нее были, но выглядела она на них решительно не столь прелестно, чтобы вручать такое Николаю – так она полагала.
Вслух, конечно, она этого не произнесла. Она постаралась, по возможности, вообще не выдавать признаков охватившего ее волнения. Происходило что-то просто из ряда вон выходящее, совершенно при этом невероятное! Ведь наверняка… наверняка Наследник не страдает страстью к собиранию карточек решительно всех артисток!
– Для такого случая у меня также имеются инструкции, – не смущаясь и глядя Матильде в глаза, промолвил Волков, – мне велено привезти вашу карточку, а если таковой у вас не окажется, привезти, собственно, вас. Едемте.
– Куда?
– В Петергоф.
– Не могу ехать, – отрезала Матильда. И сама своим словам испугалась: надо было согласиться, они бы с Наследником, наконец, поговорили…
– Матильда Феликсовна, милая, ну поезжайте тогда в Петербург, – взмолился Волков.
– В Петербург? – не поняла Матильда.
– В Петербург. К фотографу Позетти. Наследник так и передал – Позетти лучший, если и делать фотографию, то только у него. И обязательно в одном из тех нарядов, в которых вы в Красном Селе выступали. Не могу я вернуться и без вас, и без вашей фотокарточки.
– Передайте Наследнику, что Кшесинская вам отказала. Не люблю я… фотографии.
Глава 5. Долгая зима
Из-за связи Евгения Волкова с Наследником Матильда незаметно сблизилась с Татьяной Николаевой. Новая жизнь, новые знакомства, первый сезон на сцене, впервые она скучала по кому-то, с кем даже не была толком знакома – странное чувство.
В сентябре начались репетиции. Более всего Матильде было интересно слушать о том, каково это – жить самостоятельной жизнью, без родителей. У Татьяны было что-то, чего не было у нее: свое жилье и свой возлюбленный. Таня старалась не хвастаться, Матильда – не завидовать. Зависть она считала одним из тех чувств, кои должны быть ниже достоинства нормального человека. Вот, скажем, великолепная Вирджиния Цукки – Матильда ей не завидовала, она перед ней преклонялась.
Жить одной! Самостоятельной, взрослой жизнью! И Матильда, и Юлия продолжали жить с родителями, которые очень неохотно отпускали их куда-нибудь из дома, да и то – только к близким и хорошо знакомым, и при этом еще и в сопровождении, а не одних. Сестры договорились бороться за свои права, но единственное, что они смогли отвоевать – это разрешение самостоятельно (только не поодиночке, а хотя бы вдвоем!) ходить к этим самым близким и хорошо знакомым, где молодым барышням точно будет безопасно.
Пришлось пойти на то, чтобы говорить отцу, что они идут в одно место, а идти в совершенно другое.
– Ложь – это ведь не цель, это всего лишь средство, – уверяла сестру Матильда.
У Матильды и Юли была «своя половина»: спаленка на двоих и своя гостиная. Спальня соединялась с кабинетом отца дверью, к которой был приставлен туалетный столик.
В конце концов, это превращалось в целые спектакли. Пока было тепло, они еще ухитрялись как-то выкручиваться. С наступлением холодов приходилось принимать более изощренные меры: они тихо собирались, надевали вечерние туалеты, и тут же в комнате, переодевались пальто и уже в таком виде прощались с родителями. Возвратившись домой, они на цыпочках крались обратно и представали перед отцом уже облаченные в ночные рубашки с пожеланиями спокойной ночи.
С одной стороны, все эти приключения придавали любому выходу на прогулку особенное веселье и интересность, с другой – слушая рассказы Татьяны о ее быте с Волковым, Матильда понимала, что ее выходки с переодеванием – это какое-то ребячество.
Получалось, пока другие артистки, ее ровесницы, встречали обычных молодых людей, проводили с ними время, обустраивали свою жизнь – Матильда будто бы была влюблена даже не в человека, а какую-то идею о человеке: далекую и прекрасную, но совершенно недосягаемую.
– А Наследник ни с кем еще не жил, – поделилась как-то Татьяна после одной из репетиций, – он вот тоже, Евгению немного в этом смысле… завидует. Евгений говорит, он страшно рад, что на него обратила девушка внимание, да при том артистка. Он бы все хотел как-то с тобой познакомиться, повидаться, да только кто же вам решится устроить свидание!
Приближался день отъезда Николая из Петербурга, вместе с ним – начало его кругосветного путешествия. Со своим очередным родственником – Великим Князем Григорием Александровичем, котороо Матильда уже имела удовольствие лицезреть – именно к нему жался Николай тогда, в тот первый день сезонов в Красном Селе вместо того, чтобы разговаривать с артистками. Из Петербурга они должны были отправиться в Афины, а затем, осмотрев город, уже в компании греческого королевича Георгия, на крейсере «Память Азова» продолжить свое увлекательное приключение морем.
Египет, Индия, Цейлон, Япония! Против сбора грибов в имении Красицы.
Грустить было некогда: ей пока еще не давали отдельных номеров, но Матильда уже получала ответственные роли. В «Спящей красавице» она танцевала сразу две роли в первом и втором актах, в первом – прекрасную фею Кандид, во втором – Красную Шапочку, там у нее был парный танец с Волком.
Помимо выступлений и репетиций, Матильда упорно двигалась к своей цели стать лучшей. Влюбленная в итальянскую балетную школу, кроме занятий в классе Христиана Иогансана, она стала брать дополнительные уроки у виртуоза Энрико Чикетти.
Время от времени они гуляли с Таней и Волковым, чаще всего к ним присоединялась Юля, иногда – Воронцов, молчаливый и жгучий, как обида.
Он как-то незаметно затесался в их компанию, и Матильда сначала совсем не обратила внимания на его появление, не придавая значения: вроде бы он друг Волкова, Волков живет с Таней, что же тут такого. Озарение пришло к ней в один из вечеров, когда Юля не смогла присоединиться к ним, и гулять пришлось вчетвером – Матильду вроде как Воронцову… сватали! Когда его не было рядом, Таня нет-нет да и начинала расхваливать его качества, какой он честный и хороший, принципиальный и интересный, а Волков кивал, вставляя иногда неловкие реплики о том, как здорово, как повезло служить с таким верным товарищем и другом, как Алеша Воронцов.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
